Mash: Бывшему вице-президенту МТС Мишину грозит 10 лет
"Мы – нация мобилизационная, нам нужно ставить серьезную задачу!"
В энергетике должна появиться стратегия, как это было в советские годы"За последние годы мир изменился. Мы тоже изменились, и сейчас нужно четко понимать, каким образом нужно действовать на внешнем рынке нефтегазодобычи. Нам нужно иметь идею, правильно сформулированная идея - это уже половина успеха", - таким был главный посыл прибывшего с визитом в Тюменскую область председателя совета Союза нефтегазопромышленников России, выпускника ТИИ, почётного профессора ТюмГНГУ-ТИУ Юрия Шафраника.
Как отметил эксперт, в нефтегазовый рынок нужно вкладывать огромные средства, иначе свой процент участия в европейском рынке невозможно будет удержать. Что касается рынка внутреннего, то здесь необходимо четкое понимание перспектив развития экономики. Главное - государство должно выступать стратегом. О проблемах и перспективах ТЭК Юрий Шафраник рассказал в беседе с корреспондентом Накануне.RU.
Вопрос: Недавно в Москве проходил Национальный нефтегазовый форум. По его итогам была выдвинута идея, что все силы нужно кинуть на разработку собственных инновационных разработок, а не заниматься копированием зарубежных аналогов. Как в условиях импортозамещения, по Вашему мнению, нужно действовать государству и частным компаниям в сфере нефтегазовых разработок, чтобы пальма первенства оставалась за Россией? На что сделать упор?
Юрий Шафраник: У нас огромный и не оцененный нами же опыт. Мы как живем: умеем ценить западное и не умеем ценить свое, российское. Это наша национальная черта.
Опыт 30‒50 годов XX века в СССР был грандиозным. Китайское чудо в подметки не годится – эффект от того, что сделала наша страна в эти годы, колоссально выше, пересчитывайте как хотите! Так вот именно тогда была отработана – и плохо, что сейчас она не тиражирована, но применима, – сама идея подхода.
Как работали: поступило указание – нужно сделать самый лучший в мире самолет. Находили тех, кто лучше всего подготовлен – то есть конструкторов, создавали конструкторское бюро под идею "лучший самолет", и открывались профильные заводы. И все пахали на эту идею. Мы же нация мобилизационная – нам нужно ставить серьезную задачу, либо мы начинаем "растворяться". Эта задача должна соответствовать проблеме, которую мы собираемся решить, и аналогу, который в мире уже есть. И вот только после этого можно рассуждать, на что именно нужно делать упор в решении той или иной проблемы.
Вопрос: А если говорить о задачах в сфере энергетики?
Юрий Шафраник: На все случаи жизни это не сделаешь, и не надо. Мир идет по пути разделения труда, поэтому нужны ключевые вещи: если Арктика – значит там работать, если трудноизвлекаемые запасы – тогда на них делать упор, но на наши, отечественные, потому что в мире трудноизвлекаемых много – те же "сланцы". Но почему-то пока, кроме как в США, «сланцы» ни у кого не «идут». Технологии и подходы всегда делаются под задачу. Конкретно поставленная цель – это 50% успеха, затем важную роль играет человек и правильно выработанная структура. Здесь в Тюмени, в Москве ко мне постоянно подходят люди с какими-то идеями, разработками. Но эти разработки находятся в такой сыромятине, что если и захочешь, их никак применить нельзя. И это не беда человека, это беда нашего подхода к решению любого вопроса. Вспомним эту "пирамиду" 30‒50 годов, про которые я говорил. Людей нужно связывать с разработками, разработки – с заводами. Иначе ничего не получится.
Мы должны поставить задачу развития внутренней экономики. Главная задача сейчас – сработать в целом ТЭКу (в данном случае, конечно, только через государство и через государственное влияние) на экономику страны, на насыщение дешёвым газом и электроэнергией рынка, на переход на нефтегазохимию. В нефтегазохимии мы производим всего лишь 2% от мирового производства. При этом у нас 20% по газу, 13‒14% по нефти. Китайцы за 20 лет со своих 1‒2% ушли на 20%, и они всё покупали по высоким ценам. Внутренний рынок требует совершенно иного подхода. И главное, что мы здесь не просто опаздываем, а мы не осмыслили и не поставили цель!
Вопрос: Одной из актуальных задач в отрасли является снижение зависимости российского ТЭК от импортного оборудования. Но все-таки когда речь идет о сложной технике и технологиях – для шельфовых проектов, ТРИЗов, СПГ – отказаться от импорта мы не можем. На Ваш взгляд, успевает ли развитие проектов по выпуску нового отечественного оборудования для нефтегаза за развитием отрасли?
Юрий Шафраник: Нельзя чернить, у нас есть очень серьезные успехи. У нас есть виды оборудования, которое считается лучшим в мире. Если брать конец 80-х годов и начало 90-х, то в западносибирском нефтегазовом комплексе импортного оборудования было порядка 10‒15%, остальное сами все сделали в России. И этот комплекс, можно сказать, по сей день кормит страну. К 1990 году, за 25 лет, был полностью создан производственный блок. Социалку, дороги, всю инфраструктуру мы улучшали в 90-е и 2000-е. Сейчас все созданное вызывает гордость и с производственной, и с социальной точки зрения.
У нас многое достигнуто, но надо учитывать, что абсолютно все необходимое для жизнедеятельности мы сами не произведем. Международное разделение труда ‒ не чья-то прихоть, а насущная потребность цивилизованного общества. В процессе созидания надо уметь вычленять главное. Вот Сталин однажды для укрепления обороноспособности страны хотел сделать огромную ставку на линкоры, но военные специалиста объясняли, что реализация идеи потребует неимоверных затрат, а потопить линкор может одна ракета. То есть, нельзя ошибаться с выбором, берясь за ключевые вещи в любой сфере деятельности.
Вопрос: Вы удовлетворены разработкой нашей энергостратегии?
Юрий Шафраник: Любая работа над стратегией ‒ благо. И дело не только в итоговом документе, поскольку в ходе работы идет борьба мнений, идет творческий процесс. В нем участвуют разные министерства, ведомства, институты, компании. Это само по себе замечательно.
Учитывая динамизм происходящих событий, я не удовлетворен действующей энергостратегией как документом. В мировой энергетике стремительно происходят радикальные изменения, поэтому мы должны в срочном порядке корректировать свои замыслы.
Если в мировой нефтегазовой сфере за пять лет что-то меняется радикально – это революция, которую можно прозевать. Ведь НГК очень инертная, капиталоемкая отрасль, поэтому для её развития надо смотреть на 25 лет вперед, если не больше.
В 60‒70-е годы мои учителя, облетая Тюменскую область на вертолете, показывали руками – "здесь будет это", "а здесь будет то", хотя там тогда были лишь таежные дебри и болото. Потом мы садились за столы на совещаниях, и я, слушая старших, про себя думал: "Что они городят?" Но проходило два-три года, и все задуманные планы осуществлялись.
Но вот можем мы, например, сегодня сказать, что решили в Западной Сибири проблему нефтедобычи, как в Техасе, где выгодно добывать 500 литров с новой скважины? Нет, так как в Тюмени оказывается невыгодной добыча даже 5 тонн со скважины нового месторождения.
Вопрос: Что сегодня выгоднее всего осваивать, сушу или шельф? На что ставку нужно сделать в будущем?
Юрий Шафраник: Программа освоения шельфа не может реализовываться без баз, без опорных точек на побережье! У нас есть Салехард, Норильск, Дудинка, Диксон – около них и нужно начинать освоение побережья и параллельно заниматься шельфом. Эти города необходимо поднимать, поскольку летать на платформу будут из них, а не из Москвы.
В последовательности действий при освоении шельфа есть еще очень важный момент – разведка! Разведка по арктическому побережью в полосе 200‒300 км. Именно сейчас об этом надо задуматься! В море сразу не выйдешь – там лед. Поэтому, как я уже сказал, нужно определить опорные точки, чтобы застолбить весь "ареал" месторождений, и пройтись разведкой по побережью. Сегодня как никогда очень важна программа целевой и срочной разведки, и начинать её нужно с береговых точек.
В этой связи хочется напомнить об одном стратегическом направлении деятельности, принципиальном для успеха на шельфе, которым сегодня занимаются, но, как мне кажется, недостаточно. Это геология, география и океанология на основе академической науки. Мы спустили батискафы на Северном полюсе, установили флаг России на дне Северного Ледовитого океана, но уже давно настал момент фундаментально заняться геологией Арктики, географией шельфа. Делать это необходимо основательно, на академическом уровне с применением инновационных методов и разработок, и не только ради разведки месторождений. Важно вспомнить подход, который всегда отличал Россию. Фундаментальное, последовательное, въедливое академическое исследование арктических просторов, недр и происходящих там процессов. Важно сформулировать запрос государства на системное накопление знаний, которые обязательно перейдут в качество научных открытий и создадут благоприятную почву для успешной деятельности россиян в Арктике по всем направлениям.
Вот на этой основе, с учетом конъюнктуры рынка и динамики цен на углеводороды, можно готовить успешные проекты по освоению шельфа. А упор сегодня нужно делать на сушу, где пока проще добиваться большего эффекта меньшими вложениями.
Вопрос: Вы часто говорите о разработках, что нужно их внедрять, и это правильно. Но не стоит забывать о кадрах? Каким образом вузовская наука помогает в реализации новых проектов, в создании новых разработок? Россия не уступает Западу в этом?
Юрий Шафраник: Проекты есть и разработки есть. Более того, есть достаточное количество и нереализованных проектов. И они ничем не хуже западных. Однако в силу каких-то причин они не вышли на мировой рынок. Тюменский НГК нефть сегодня, включая ХМАО и ЯНАО, находится на мировом уровне. Но давайте ответим себе на вопрос: наш Тюменский индустриальный университет, он в числе первых пяти университетов мира? А в мире конкуренция только обостряется: кто-то старается сохранить или увеличить свое место в рыночном сегмент, кто-то пытается подняться по статусной шкале.
Вот профильный институт в Техасе, привлекая специалистов с именем, берет определенную тему и занимает ответственную позицию в научной среде (конференции, семинары, симпозиумы, публикации в знаковых изданиях). Таким образом достигается рост статуса вуза. Процесс обучения ‒ необходимый, сложный, "рутинный" процесс, конечно, влияет на рейтинг университета или института, но ещё большее влияние на его репутацию оказывает "привлечение имен".
Летать в России станет еще дороже
Креатив Госдумы так и прет: про букмекеров и депутатов
Вот это "Вызов"
