Слезинка ребенка, говорите?... : Аналитика Накануне.RU

Слезинка ребенка, говорите?...

15 мая в Екатеринбурге ликвидируют школу №219.
Маленькую такую.
Кто-то наверняка скажет – ну, что там, мелочь! Всего одна маленькая школа. Отдельный эпизод на фоне ужасного и всеобъемлющего Кризиса. Нас это не касается.
Но в том-то и дело, что это – не эпизод. Не случайность. И касается это очень и очень многих – по крайней мере, в том же Екатеринбурге.
Поясню.
Накануне из чиновничьих структур Екатеринбурга выпала следующая информация. Источник этой информации по закону о СМИ я имею право не раскрывать (знаю, но не скажу), но, как говорится, за слова - отвечаю. Так вот, этот самый источник, отвечая на вопрос о надоедливой 219-й школе, которая почему-то не хочет уничтожаться, сочувственно обронил – шансов мало, времени у вас почти нет, но… – попробуйте порыпаться. Ведь на самом деле, ваша школа – лишь пробный камень. В списке на ликвидацию – 30 (тридцать!), а не пять и не семь школ Екатеринбурга. И если закроют эту школу – то для закрытия (оптимизации, реорганизации, унификации – на ваш выбор) остальных никаких препятствий не будет. Зато будет создан прецедент.

Тридцать школ в списке. 30.
Это – не просто цифра, которая должна заставить задуматься. Это результат той самой фурсенковской "подушевой" реформы образования и безнаказанности чиновников на местах.
******
Накануне вечером в Екатеринбурге в 219-й школе прошло маленькое собрание. Родительское собрание. В маленькой школе. По инициативе городского Управления образованием собрание это состоялось в школе № 219. Здесь учатся дети с ослабленным здоровьем, хроническими заболеваниями нервной и эндокринной систем, генетическими патологиями, онкологией и другими серьезными болячками. На сегодня из 62 учеников школы 16 имеют статус детей-инвалидов.

К слову, интересно было то, КАК это собрание было, собственно, собрано. Накануне вечером, всего за сутки, директора школы уведомили, что, мол, завтра в школу приедет заместитель начальника ГорОНО. Ни персоналии того, кто приедет, ни что будет предложено, при этом озвучено не было.
Тем не менее, родители пришли все. Но это так, к слову.
Наталья Мезенцева (заместитель начальника управления образования г.Екатеринбурга госпожи Умниковой) начала разговор с того, что посетовала на присутствие телекамер (в зале были телегруппы корпунктов Первого канала и НТВ) и то, что управление образования завалено обращениями от прессы, что мешает им нормально работать. Действительно - какой ужас! Трудолюбивые чиновники ведут системную работу по закрытию школ - а тут надоедливая пресса суется...

Затем, без перехода, она неожиданно поведала, что вот уже как год ведется экспертиза здания школы в плане проверки ее пригодности. Забавно, что об этом факте не были в курсе ни районное управление образования, ни, само собой, директор учебного заведения. Кто входит в комиссию, Мезенцева сказать не смогла, когда вышел приказ о ее создании и как она, "комиссия эта" эту самую проверку в течении года проводила – тоже.
Забавная такая экспертиза получается – не правда ли? Независимая. Супернезависимая. Можно даже грубо выразиться – самостийная.
Понятно, что родители в ответ на это бодрое известие подняли шум. Они вопрошали, отчего, мол, в эту самую экспертную комиссию не был включен ни один родитель и ни один педагог от школы, да и вообще, почему о ее якобы существовании они узнали так "быстро" - всего через год?!
На что чиновницей был дан бравый ответ – предлагайте, мол, кандидатуры, а мы – рассмотрим. (И это при том, что жить этой школе осталось – считанные недели)

Затем начались собственно сами предложения. Если до сих пор речь о судьбе школы шла исключительно в смысле ее немедленной ликвидации, в этот раз Мезенцева предложила аж две альтернативы. Во-первых, она заявила, что в случае ликвидации школы городское управление готово взять на себя труд содействовать устройству каждого ребенка в выбранное родителями учебное заведение. Вплоть до организации внеочередного и ускоренного (в течение двух недель после получения заявления от родителей) прохождения медико-психолого-педагогической комиссии, которая дает направления в школы коррекционного типа, в зависимости от диагноза ребенка.

То есть, по сути, говорилось просто – школу все равно ликвидируем, но шум поднимать ни к чему. По сути - родителей пытались как бы подкупить - по одиночке.

Реплика по поводу на одном из форумов. Цитирую без малейших правок:
"Ага, нам сначала это же говорили. Потом Умникова петь стала, что школ в округе много-много, и мы можем пойти В ЛЮБУЮ, в какую захотим, ага. Бумажку даже дали директору школы, чтоб деток взял. Конкретно – в 110-ю. Догадываетесь, куда она нас послала? Мы опять в управление образованием - тетенька ручками развела - ну, нету мест. Кое-как пристроили дитя, так эти придурки микрорайоны перекраивали, чтоб детей из нашего угла хоть куда-то засовать, в итоге полкласса ходит в школу октябрьского района, часть - Ленинского, часть - железнодорожного. Ни одной школы в нашем кировском в пределах не то, что шаговой доступности, но и 2-3 трамвайных оствановок не оказалось. А сама Е.Л. нами только из телевизора и разговаривала, ни на митинг, ни на собрания не являлась, хотя обещала. В прокуратуру вроде тоже обращались, я лично этим не занималась, врать не буду, но юриста нанимали, денежки собирали, что-то он вроде бы делал, но толку - ноль. Блин, чувствовала я себя тогда картофельной очисткой - кто ее будет в расчет-то принимать? Противно. Но поцарапаться - попробуйте. Может, у вас все-таки что выйдет? А то тенденция-то невеселая, прямо скажем".

Второй выход, предложенный чиновницей от гороно, заключался в том, чтобы заменить неблагозвучное слово "ликвидация" на "реорганизацию". Которая заключается в том, чтобы присоединить школу к двум близлежащим общеобразовательным – к 49-й (которая, кстати, тоже была в списке ликвидируемых, т.к. им не хватало до пятисот 40-50 учеников. Правда, родители близлежащего района, узнав о такой перспективе, спешно начали записывать детей в первый класс и дефицит был закрыт – школа вроде бы временно спасена) или к 117-й.
При этом была озвучена якобы существующая возможность дать уже набранным детям проучиться в здании 219 школы еще год, после чего слово "реорганизация" неизбежно переквалифицируется в ту же самую "ликвидацию".
То есть, вроде бы, школа еще на год будет (возможно) сохранена. Но! При этом штат учителей будет все равно де-факто сокращен, зарплаты - урезаны, а школа – в итоге все равно закрыта, и новые дети – многие из которых инвалиды уже не получат возможности учиться в нормальных для них условиях.

Этой госпожой также было открыто заявлено, что школа ни при каких обстоятельствах не пройдет перелицензирование (они так там решили), а действующая лицензия заканчивается 14 января 2010 года. При этом Мезенцева не один раз повторила, что лицензироваться школе Гороно не даст, и общеобразовательных учреждений в здании больше не будет.

Когда родители попытались в очередной раз объяснить чиновнице, что учатся здесь в том числе тяжело больные дети и дети-инвалиды, которым по состоянию здоровья нет возможности учиться в массовых школах, она заявила: "Ничего, у нас по городу 1770 детей-инвалидов, и большинство из них учится на дому".

Реплика:
"На образование, на детей денег не находится никогда. Моя дочь, которая училась здесь, ребенок инвалид, проходила реабилитацию в центре для детей, больных ДЦП на Краснокамской. Часть времени она училась здесь, часть находилась там. И контраст был совершенно разительный. Те знания, которые она получала здесь, не шли ни в какое сравнение с тем, что преподавали там, и руководство школы приняло решение помогать ей с учебой, пока она находилась на реабилитации. Я очень благодарна нашей первой учительнице, директору школы. Сейчас девочка учится в 8 классе, с нас сняли инвалидность, у нее был парез левой руки, заболевания нервной системы. И я не понимаю - почему надо экономить на детях, тем более и без того обиженных судьбой? Я читала про иностранную компанию, которая вкладывает средства в благотворительность, в реабилитацию детей с ограниченными возможностями. И им низкий поклон за каждого спасенного ребенка. Так почему, когда у нас самих есть целая школа, которая помогла уже не десяткам, а сотням деток-инвалидов найти свое место среди обычных людей, почему вы в управлении образования не гордитесь тем, что у вас есть такая школа? На вашем месте следовало бы во всех районах открыть подобные школы! Ведь в городе столько больных деток, и никто не заботится об их будущем.
Благодаря этой школе мой ребенок сейчас учится в школе хорошо. Благодаря педагогам этой школы мы могли полностью получать своевременно все лечение, хотя по месяцу не ходили в школу, тем не менее, педагоги занимались с ребенком, и дочь пошла в 5 класс 115 школы с двумя четверками, остальные были пятерки.
В нашем классе учился мальчик с заячьей губой. И это каждый день были истерики, мальчик был настолько силен, что удержать его на месте было почти невозможно. В свой возраст этот мальчик перенес столько операций и наркоза… Были дети с гемофилией, гидроцефалией – это диагнозы, которые не снимаются пожизненно. Что было бы с ними, не будь этой школы? Пора бы уже об этом подумать и перестать экономить на детях и стариках".

Но все попытки родителей получить внятный ответ, почему же вдруг единственная в области школа, которая обучает детей со столь разными заболеваниями, подготавливая их к переходу в школу среднего звена, столь рьяно готовится чиновниками к ликвидации, остались безуспешными. Общие фразы о необходимости эффективного использования финансовых, кадровых и других резервов, а также о проведении на территории области эксперимента по внедрению подушевой оплаты труда педагогов картины так и не прояснили.

На простые и внятные вопросы чиновницы екатеринбуржского ГорОНО отвечать не в состоянии. Как не в состоянии была ответить госпожа Умнова (зам госпожи Умниковой) 9 апреля на первом собрании, где она пыталась убедить родителей в необходимости неизбежной ликвидации этой самой маленькой школы.
Кто-то скажет, что далее последует "многа букв", но, поверьте, это запись реального разговора живых людей с чиновницей. Крайне, крайне интересно.

Ведущая собрания, член родительского комитета:
"Обращения родителей были направлены в следующие адреса: начальнику управления образования Умниковой, главе Екатеринбурга Чернецкому, замглавы екатеринбурга по вопросам социальной политики Матвееву, зампредседателя комитета по соцполитике областной думы Вершинину, зампредседателя комитета по соцполитике областной думы Баранову, министру общего и профессионального образования Свердловской области Соболеву, депутату палаты представителей заксобрания Свердловской области Зангиеву, депутату городской думы по Орджоникидзевскому району Спектору, главе администрации Ордждоникидзевского района Лифтону а также председателю комиссии по развитию образования, науки, физкультуры, спорта и молодежной политике городской думы Екатеринбурга Раппопорту.
Нам удалось побывать на четырех приемах: у заместителя председателя областной думы по соцполитике Дмитрия Вершинина. Второй прием был у замглавы Екатеринбурга по вопросам соцполитики, Юрия Борикова, и разговор получился тоже содержательный и продуктивный. Следующие приемы не были такими эффективными – это прием у замглавы администрации Орджоникидзевского района и депутата гордумы от Орджоникидзевского района.
Что же мы услышали в ходе этих приемов? Самое нелепое – другие дети с такими же диагнозами учатся в обычных массовых школах и – ничего! А ваши что – особенные? И вот такое стремление уравнять детей с проблемами здоровья, причем сделать их всех одинаково страдающими, - это просто поражает.
Следующее, что нам сказали: дети будут устроены в те школы, которые им выберут родители, которые будут удобны для них. Мы поинтересовались количеством учащихся в начальных классах в ряде близлежащих школ. Ни одного класса, где менее 25 человек, на Уралмаше нет: звучали цифры – 25, 30, 36. По новой системе оплаты труда учителям платят за количество учеников в классе, но не более чем за 25, сколько бы их не было. Поэтому ни один учитель не заинтересован в том, чтобы у него в классе появились дополнительные ученики, за которых ему ничего не заплатят. И возникает вопрос. Прежде чем заявлять, что все дети будут устроены, кто-нибудь проверил наполняемость классов в школах Орджоникидзевского района на соответствие санитарным нормативам?
Следующий аргумент в пользу закрытия школы был таков – нет денег на содержание здания, не хватает детских садов, и ваше здание будет отдано обратно под детский сад. У нас вызывает большое сомнение эффективность данного проекта. В этом здании действительно когда-то были ясли, и оно позже было перестроено. Чтобы открыть здесь детский сад, необходимо будет снова все перестраивать, переносить стены, прокладывать новые коммуникации. Далее. В каждом кабинете умещается не более 12 одиночных парт. Поэтому кроватей можно поставить соответственно еще меньше – 4-6 штук. В каждой группе должна быть игровая комната. Поэтому смотрите – общее количество сидячих мест в нашей школе – 60-70, а соответственно кроватей и игровых комнат будет в два раза меньше. То есть получится снова малокомплектный детский сад, который впоследствии все равно будет закрыт как нерентабельный?!
И опять парадокс. С одной стороны, говорят, что денег нет, с другой - собираются открыть здесь детский сад, который потребует колоссальных затрат во-первых на ремонт, во -вторых на закупку мебели, посуды, игрушек, методических пособий, постельных принадлежностей и т.п., в третьих будет расширен штат, необходимо расширение пищеблока. При этом сохраняются затраты на содержание здания, зарплата администрации, оплата труда педагогов... Потребуется ремонт с перепланировкой и переносом стен
При этом выгнанные вами дети где-то будут обучаться, и деньги из бюджета на их обучение будут выделяться все равно. Плюс к тому, за счет того, что часть детей по состоянию здоровья будет вынуждена перейти на домашнее обучение, потребуются дополнительные средства на оплату труда педагогов, которые будут к ним ходить (если будут – А.К.). В школе обучается 15 детей-инвалидов. Вполне вероятно, что на домашнее обучение они будут вынуждены перейти все.
При этом хочу сказать, что в 2008 году школа была заново оборудована мебелью – везде стоят новые парты, появилась новая аудио-видеотехника, и школа не нуждается ни в никаких дополнительных финансовых вливаниях.
То есть, если собираются здесь открывать детский сад, значит, деньги у управления образования есть.
И последний аргумент чиновников в пользу закрытия школы. Они говорят: мол, если оставить школу, ваши учителя будут получать мизерную зарплату, так как нормально получается только в случае, если в классе учится 25 человек, а у нас их 8-12. Но в уставе школы записано – основная цель обучение детей с нормальными интеллектуальными возможностями но с риском их социальной или педагогической дезадаптации. Школа организует обучение соматически ослабленных детей с целью их адаптации для продолжения обучения во второй ступени общеобразовательных школ общего вида, массовых. Наполняемость классов соответствует положению о классах компенсирующего вида. И если при разработке системы подушевой оплаты труда педагогов забыли о школах компенсирующего вида, то, наверное, пришло время об этом напомнить и соответствующим органам необходимо ввести изменения в законы. Тем более, что установлен трехлетний переходный период для перехода на новую оплату труда, который заканчивается 31 декабря 2011 года, и время для этого еще есть.
Таким образом, ни один из приведенных аргументов не убедил нас, что ликвидация нашей школы - это единственный возможный выход в сложившихся обстоятельствах, и родительский коллектив считает что решение о ликвидации 219 школы непродуманное и неразумное".

Нина Умнова, начальник отдела образования Управления образования Екатеринбурга:
"Я напомню вам нормативные акты, от которых мы отталкиваемся. Это Постановление правительства Свердловской области, на основе которого разработано Положение для города Екатеринбурга, которое рассматривает изменение финансирования оплаты труда педагогов".

(И вот дальше, прямо начиная с этого места, госпожаУмнова лихо передергивает. Ибо это самое постановление носит только рекомендательный характер, но отнюдь не имеет силу приказа).

"И если руководствоваться этими нормативными документами, в вашей школе заработная плата педагогов будет составлять около пяти тысяч. При этом при той же выполняемой работе учителю платят столько же понятно, что люди будут ,скорее всего, искать другое место работы. Далее. И с чего вдруг вы решили, что вы можете диктовать условия на территории муниципального учреждения? По законодательству РФ у нас учреждения общего начального образования относятся к муниципальной собственности, соответственно все условия, которые здесь, их определяет муниципалитет".

Вопрос из зала: "Когда мы узнаем, что нашу школу закрывают?"

Умнова: Как только будет принят нормативынй акт.
Вопрос из зала: "А как мы об этом узнаем, если мы с 1 июня уходим на каникулы?"
Умнова: "У вас телефон есть? Вам сообщим".

А вот здесь госпожа Умнова родителям откровенно врала. Да, именно врала – в телекамеры, ибо накануне стало известно, что до окончательного решения по закрытию этой школы осталось совсем ничего – две-три недели. Окончательное решение по закрытию будет принято 15 мая - решение будет принято той самой загадочной "экспертизой".

Мама Севы Ситникова:
"У меня сын учится здесь в четвёртом классе. Мы понимаем, что у вас свои планы, и многим они не нравятся. Но и вы должны понимать, что из каждого правила есть исключения. Поэтому я хочу спросить – а что сделало управление образования чтобы сохранить эту школу? Вот смотрите. Я очень давно работаю в системе образования и очень хорошо знаю, что такое коррекционная педагогика. Но мой сын не подходит под программы для детей с нарушениями опорно-двигательного аппарата, хотя до сих пор не может сам завязывать шнурки. Не подходит под речевые программы, хотя он не может, просто физически, правильно говорить и так далее. Если бы он пошел в обычную школу, ребенок сразу же стал бы изгоем. Здесь грамотное психолого-педагогическое сопровождение. И этого ребенка с его букетом диагнозов здесь подтянули, подготовили к переходу на среднюю ступень, в пятый класс . А не будь этой школы, у мальчика будет масса проблем. Далеко не во всех школах есть психологи, педагогам часто просто не до проблемных детей. И мое мнение, что надо вместо закрытия этой школы продумать, как создать условия для детей с ограниченными возможностями. Если мы с вами пытаемся войти в цивилизованное общество, необходимо научиться по-человечески относиться к таким людям. Упадет обычный ребенок – это ничего, синяк, заживет. Упадет мой ребенок – и потребуется реанимация, потому что велика опасность кровоизлияния в мозг. Поэтому прежде чем закрыть, нужно что-то попытаться сделать. Нужно не только следовать правилам, чтобы начальство вас погладило по головке, но и попытаться спасти то ценное, что есть. А от вас мы сегодня слышим только отговорки. Мы понимаем, что есть положения и правила, но давайте думать, что можно сделать, чтобы развивать все ценное, что сегодня есть".
Умнова:
"Я вам еще раз повторяю – муниципальная власть – власть исполнительная. Законы принимает законодательная ветвь власти, и это им решать, на кого распространяются законы, а на кого нет, чья это компетенция. Еще раз говорю, есть специальное коррекционное образование, на каждого человека невозможно создать исключение. Если мы с вам говорим о цивилизованном обществе, к которому мы движемся, мы никогда к нему не придем, пока в тех же классах, где учатся обычные дети, не будут учиться инвалиды. Нет практики общения, не будет складываться взаимодействия.
Возглас из зала:
"Вы о чем говорите?! Что ребенок после операции по удалению опухоли мозга будет учиться во вторую смену в классе, где сорок человек?! Вы серьезно так считаете?"
Умнова: – Я так не считаю. Для вашего ребенка на основании медицинских документов будет обучение на дому.
Реплика родителя из зала:
"Я вам могу привести огромное количество примеров, когда у детей обучавшихся в интернатах, в специализированных школах, возникают еще большие проблемы с социализацией в обществе, потому что у них страдают психика. Они живут изолированно, и не имеют той поддержки родителей и друзей, которую им могут оказать только дома. И здоровыми себя они чувствуют только рядом с матерью. После двух месяцев пребывания в такой школе моему ребенку потребовался год на реабилитацию – мы вынуждены были пойти в школу на год позже. А мне предлагали интернат – на Уктусе или на Посадской. И я его туда должна к 8 утра привезти с Уралмаша и забрать, и ребенок дома будет находиться только полтора дня!
Из зала: "А почем тогда не даете возможность школе переоформить документы на школу компенсирующего вида, какой она долго и была?
Из зала: "Так почему нельзя передать эту школу в министерство образования?!"
Умнова (картинно взмахивая руками). – Это муниципальная собственность! Они не понимают!
ШУМ в зале.

Вот. Здесь госпожа Умнова, видимо, сама того не понимая, элементарно проговорилась. Ибо главное в этой фразе – слово "собственность". Здание. Пускай маленькое, но - здание. С коммуникациями. С территорией. И эту собственность-здание чиновники и облюбовали.
Вывод напрашивается только такой. Ибо, если уж на то пошло, если тяжело властям Екатеринбурга в своем бюджете такой "неподьемный" груз тащить, то почему они вдруг (ну, не вдруг, а после нескольких сюжетов о сложившейся ситуации на телеканалах) пошли на попятную – и согласились на временное сохранение (с неизбежной ликвидацией) этой самой школы? Ведь, по идее, если денег нет – значит, их нет. И никаких разговоров быть не может. Но откуда вдруг, после сюжетов на ТV в ГорОНО чудесным образом находятся средства на существование (с запретом набора новых учеников!) этой школы еще на год-два? Что, у госпожи Умниковой для таких случаев имеется волшебная заначка?

Мама Тимофея Перевалова, мальчика, погибшего от муковисцидоза:
"Мой ребенок учился в этой школе с 1997 года. Нам предлагали отдать ребенка в специальную школу. Была такая школа, корректирующая, на Мичурина, не знаю, существует ли она сейчас. Но когда мы приехали туда, сын наотрез отказался там учиться – потому что это была не школа, а тюрьма. Злобные лица, серые стены, ужасные полы, поломанные игрушки… Хорошо, что я узнала о существовании 219 школы.
Мы успешно отучились тут, после чего он сдал экзамены в обычную школу. Но учиться в классе, где 30 человек, он не смог – задыхался. Учились на дому. Учителя приходили безобразно – как им вздумается. Были только самые основные предметы – русский и математика. Ни английского, ни других предметов ребенку не преподавали - никто из учителей у ребенка так и не появился за весь год. Вот это в Екатеринбурге называется домашним обучением! Я не настаивала, потому что мой ребенок – не жилец, как говорится. Его уже нет, моего сына. Но я все равно пришла сюда – поддержать школу. Да, эта школа – общеобразовательная. Но подумайте, как это важно для таких детей – ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ! Не корректирующая, не какая-то дурацкая для инвалидов, а именно после нее дети готовы пойти в любую другую школу, и там учиться. Их готовят к этому, действительно готовят. Их не надо потом отправлять на коррекцию в 5-6-7 классе.
Затем второе – коллектив учителей. Замечательный коллектив людей, которые просто любят детей, обладают знаниями, которые они могут и хотят детям передать. Третье. Вы бы посмотрели, какие детские коллективы создаются в классах, там дети учатся уважать друг друга, не мешать занятиям, не дразнить друг друга, внимательно относиться к товарищам, не замечая их так сказать маленьких недостатков. Дети уже здесь учатся относиться внимательно не только к больным, а ко всем людям. С уважением к другой личности. И мой сын вышел таким. На моей памяти эту школу пытаются закрыть уже третий раз. Вот скажите, бюджет этой школы для города и области – что, такая серьезная нагрузка?!
Ведь педагогам, которые работают с такими тяжелыми детьми, какую выдержку и профессионализм нужно иметь! Мы все просим – оставьте эту школу! Здесь особым детям комфортно. Мой ребенок вышел отсюда адаптированным, подготовленным к другой жизни, он какое то время ходил в большой класс. Просто по состоянию здоровья не смог там учиться. Неужели управление образования не может ничего решить – а если не может, обратиться в законодательные, исполнительные органы, чтобы решить вопрос с этой школой. А эта школа очень нужна, и родители просто счастливы, когда ребенок сюда попадает. Ведь это еще не все в городе знают, что такая школа существует. Неужели об этой маленькой школе нельзя решить вопрос?"
ШУМ в зале.
Реплика из зала:
"Мой ребенок закончил школу в 2005 году. У него астма, аллергия и отсутствие иммунитета. По состоянию здоровья мы не посещали детский сад, Когда пошли в 1 класс массовой школы, ребенок выдержал только месяц, потом слег на три месяца. Нам посоветовали эту школу. И сейчас я с ужасом думаю – что стало бы с сыном, если бы не эта школа? И не одни мы такие. Здесь детей любят, о них заботятся. А закрывая ее, вы во-первых, нарушаете права ослабленных детей. Во-вторых, считая зарплаты учителей, вы зайдите с другой стороны и оцените экономический эффект, которого достигает своей работой эта школа: беря на себя тяжкий труд по обучению детей- инвалидов, она снимает огромную нагрузку не только с родителей, но и с управления образования, экономя бюджетные деньги, которые, не будь этой школы, пошли бы на оплату домашнего обучения таких детей. А деньги это немалые. Эта школа адаптирует детей к дальнейшей жизни. Закрывать эту школу будет непростительной ошибкой. Экономика должна быть мудрой, а не поверхностной. Что вы сэкономите и на чем?! На будущем? Но чем дальше, тем больных детей все больше – плохая экология, стрессы. А разрушить все можно элементарно".
Реплика из зала:
"Ведь если в гораздо более тяжелом 1992 году нашлись средства и здание и школу открыли, это ведь, наверное ,не просто так! Вот ответьте мне!"
Умнова:
"Я на этот вопрос не отвечу. Я не знаю, историю школы я не смотрела".
******
Скорее всего, я бы не настаивал на том, что все ЭТО нужно опубликовать. Но информация о том, что где-то в глубинах Екатеринбургской чиновничьей машины готов список на ТРИДЦАТЬ школ, которым потенциально уготована участь ликвидируемых – это вам не шутки. Повторюсь, не пять, не семь, а тридцать школ в мегаполисе чиновники желают ликвидировать.

Когда по всей стране в связи с "подушевой" фурсенковской реформой ликвидировались сельские школы – никто не вякнул. Но когда такое происходит в мегаполисе – простите, господа, это уже что-то за гранью понимания.И потому вопрос о маленькой беззащитной школе – это вопрос для многих. И – для многих – для тех, в том числе, кто в этом черном списке тридцати.
Вопрос остается открытым.
До 15 мая еще три недели. Отчаявшиеся родители пошли по властным инстанциям. Поможет ли?...

ПН	ВТ	СР	ЧТ	ПТ	СБ	ВС

ПН	ВТ	СР	ЧТ	ПТ	СБ	ВС

ПН	ВТ	СР	ЧТ	ПТ	СБ	ВС

Главное сейчас

Новости все материалы

Больше новостей

Архив материалов

Аналитика все материалы