Сопротивления не оказали: на Урале задержали всех сбежавших из исправительного центра при ИК-12
Никита Кричевский о майских указах: Измену обществу надо понимать как измену Родине
Кабинет министров утвердил проект федерального бюджета на 2014-2016 гг., в рамках которого уже объявлено грядущее сокращение расходов (хотя чиновникам строжайше запрещено называть это секвестром). В интервью корреспонденту Накануне.RU известный экономист, доктор наук, профессор Никита Кричевский рассказал о грядущих реформах, о дефиците бюджета, кадровых перестановках и беглых экономистах.
Вопрос: Кабинет министров утвердил проект федерального бюджета на 2014-2016 гг., и чиновники никак не хотят называть грядущее сокращение расходов секвестром, хотя суть от этого не меняется. Что нас ждет в связи с этим?
Никита Кричевский: Это всего лишь, несмотря на весь внешний пафос, статус и лоск, не более, чем бумажка. Вряд ли эта бумажка будет иметь много общего с реальностью в следующем году, и ориентироваться на исполнение этих цифр, безусловно, не стоит, у нас около половины доходов бюджета будет получено исключительно за счет нефтегазового трансферта. А планировать нефтегазовый доход - это все равно, что гадать на кофейной гуще. То, что мы до сих пор умудрялись каким-то образом существовать, это целиком и полностью – просто счастливый случай. А "счастливый случай" не может по определению превратиться в устойчивую тенденцию, нам просто везло. Как прикидки не совпадают с проектировками, так было в 2010-2011 гг., когда прогнозируемая цена на нефть почти в два раза отличалась от реальной.
Вопрос: Но помимо пафоса и лоска, министр Силуанов пообещал еще структурное реформирование: бюджетную, пенсионную реформы и реформу здравоохранения...
Никита Кричевский: Лучше б Силуанов этого не обещал, потому что за каждой реформой, за исключением бюджетной, есть только отдельные перестановки. А реформы – это ключевые изменения к лучшему, однако никаких изменений к лучшему у нас в России не происходит в тех сферах, где наши реформаторы пытаются что-то сделать, самый очевидный на сегодняшний день пример – это, конечно, пенсионная реформа.
Вопрос: Да, многим суть нововведений не совсем ясна...
Никита Кричевский: Реформа не то, чтобы не совсем понятна – она просто непонятна. Здесь есть фактор неудачи действующей пенсионной системы, то есть в чем Зурабов и его команда ошиблись? На мой взгляд, они выбрали правильное направление движения, пенсионная система до 2005 г. была сбалансирована, она соответствовала международному опыту, она была смешанной, трехуровневой, и обязательный характер накопительного компонента соответствовал, например, вариантам нескольких европейских стран. Почему у нас это было обязательно? Это особенности российского менталитета, если что-то добровольно, то значит никто этим заниматься не будет, но с другой стороны после того, как нам объявили, что накопления будут обнулены – я лишний раз укрепился в мнении, что действующая накопительная система преследовала цель аккумулировать хоть какой-то объем средств, необходимых для погашения долга Парижскому клубу (долги бывшего СССР, - прим. Накануне.RU). Конечно, не все 17 млрд долларов, спасибо выросшей цене на нефть, но какую-то часть, вполне возможно, удалось скопить за счет накопительного момента. У нас по первоначальным прикидкам в накопительную часть попадали абсолютно все работники с 1953 г. рождения среди мужчин и с 1957 г. среди женщин, потому уже спустя несколько лет все перекрутили, убрали тех, кто родился раньше 1967 г., снизили норматив отчислений, и несколько раз тот же Зурабов предпринимал попытки отменить накопительный компонент. В 2008 г. после монетизации льгот эта отмена не прошла.
Вопрос: Но вот в новой системе ряд экспертов видит скрытое повышение пенсионного возраста, это так?
Никита Кричевский: Пенсионная реформа – это открытое признание пенсионного дефолта. Это признание несостоятельности существующей пенсионной системы. Когда пенсия назначается по достижении 60-65 лет, это завуалированное повышение возраста, и можете трактовать, как угодно. Например, завуалированное повышение пенсионного возраста – это возможность для пенсионеров работать, получая компенсацию. Или, например, отмена выплаты базовой части пенсии, и это можно трактовать как повышение пенсионного возраста. Но на самом деле, фактическим повышением можно считать только внесение изменений в законодательство, но я повторюсь, пенсионная реформа – это никакое не повышение пенсионного возраста, это признание дефолта. А дефолт случился не потому, что Зурабов – идиот, а потому что главный товарищ по фамилии Путин с 2005 г., я так понимаю, волевым решением снизил процент отчислений в пенсионной системе с 28% до 20%. И бюджет пенсионного фонда из профицитного моментально превратился в дефицитный, а этого нельзя было делать ни в коем случае, для этого нужно было посоветоваться со специалистами, но вместо этого говорилось, что мы будем компенсировать выпадающие доходы, потому что мы заинтересованы в том, чтобы предприниматели вышли из тени. Предприниматели никогда не выйдут из тени, потому что тень обозначает наличие соответствующих правил, институтов самой экономики, а если вы их не устранили, если параллельно функционирует денежный оборот – "обнал", то давать любые льготы бесполезно. Это может сработать только при одном условии: если совокупный объем отчислений от фонда заработной платы будет сопоставим с процентом по "обналу". Если весь объем отчислений составить, то при 8-10% сработает, все, что выше 10-15% по совокупности и по доходности, работать не будет, потому что "обнал" всегда будет дешевле.
Вопрос: Все чаще можно услышать мнение, что майские указы президента Путина невозможно осуществить теперь - экономика в депрессивном состоянии, рост ВВП на уровне 1%, теперь еще и расходы резать собрались...
Никита Кричевский: Я поясню. Смотрите, какая история – я, в отличие от так называемых наших "либералов", помню, в чем суть майских указов. Суть их в том, что к 2015-2017 гг., вне зависимости от направления, Путин обязывает исполнительную власть повысить заработную плату бюджетников, то есть врачей, учителей, профессоров, среднего медперсонала, мастеров производственного обучения и так далее. У меня возникает естественный вопрос, ответ на который однозначный – для чего же еще существует государство?
Я уверен, что люди живут лучше только когда растет их потребление, а потребление бюджетников зависит от того, сколько они получают от государства. Так вот в стране миллионы региональных бюджетников, которые получают меньше двух МРОТ, то есть меньше 10 тыс. 410 руб., таких миллионы. Это работники культуры, музейные работники, библиотекари, это младший медперсонал и множество других профессий, которые финансируются за счет бюджета. Так вот у меня возникает логичный вопрос, правительство сначала заявляет о том, что в ту же пенсионную систему будут включаться те, кто получают два МРОТ, то есть это порог вхождения в пенсионную систему, а с другой стороны говорит, что майские указы выполнены не будут. Это разновидность измены обществу, это измена родине, если под родиной понимать современное российское общество, народ.
И еще один момент - новая пенсионная система однозначно ухудшит материальное положение россиян, а это противоречит Конституции, и поэтому правительству нужно быть готовым к тому, чтобы доказывать свою правоту, если это получится, в конституционном суде. И третье, что хочется сказать, вне зависимости от того, что там предлагают: новая пенсионная система не касается тех, кому до выхода на пенсию осталось три года и менее, то есть правительство оставило себе время для отступления. Через три года разработчиков, вредителей, которые внедрили эту пенсионную систему, на своих местах просто не будет. И где их искать после этого, одному богу только известно. Но через несколько лет, через четыре, через пять лет, в России будет новая пенсионная система, потому что эта система - ни в какие ворота. Эта система ориентирована на то, чтобы уменьшить перечисления средств из федерального бюджета в пенсионный фонд, это может произойти исключительно в нынешних условиях, при прочих равных, за счет уменьшения пенсий. Все разговоры о том, что пенсии повышаются - лукавство, а по-простому – вранье. Нам рассказывают сказки, отталкиваясь от средней зарплаты по экономике – 27 тыс. руб. Но эта зарплата - среднее между зарплатой олигарха и уборщицы, а если реально посмотреть, то средняя зарплата у нас составляет не 27, а 17 тыс. руб., и если вставить в новую пенсионную формулу цифру 17, то получится существенно меньшая пенсия, чем сегодняшняя.
Вопрос: Вообще, идет какое-то плановое нападение на социальную сферу? Обещают убрать и материнский капитал?
Никита Кричевский: Нет, материнский капитал – это другое. Материнский капитал – это один из механизмов увеличения рождаемости, эта дополнительная мера никогда не носила обязательного характера. Это была добрая воля государства, связанная с притоком денег в бюджет.
Вопрос: Мера необязательная, но многим понравилась, лишаться ее не хотят?
Никита Кричевский: Ну, конечно, конечно – кому же могут не нравиться дополнительные деньги? Но это, все-таки, никогда не было частью обязательной программы, это была временная мера, которая именно так и анонсировалась. И при этом многие говорили о том, что эта мера во многих странах не стала действенной и эффективной, не оправдала ожиданий, которые на нее возлагались.
Вопрос: То есть социального бунта не стоит ожидать от лишения и обязательных и желательных преференций?
Никита Кричевский: Вероятность социального бунта будет все увеличиваться только тогда, когда резко ухудшится материальное положение населения. А этого пока не происходит, потому что инфляция пока приемлема, курс доллара стабильный, безработица пока на относительно разумных рубежах, ну и наконец, зарплаты бюджетникам и пенсии выплачиваются в срок. Как только эти показатели начнут ухудшаться, то тогда надо ждать роста вероятности социальных бунтов.
Вопрос: Ну, с виду все так хорошо, а господин Улюкаев говорит, что так плохо с экономикой у нас не было пять лет, добро пожаловать в 2008?
Никита Кричевский: По поводу господина Улюкаева - мне вообще непонятны его либеральные всхлипы и стоны, его ведь ставили туда работать, а не нагонять жуть на население, не искать дешевой популярности среди людей, которые, может быть, не вполне понимают, зачем он там находится. Это с одной стороны. С другой стороны, господин Улюкаев, показав свою профнепригодность, предложив совершенно бесполезные меры по улучшению экономического климата в стране, может быть не явно, и сам того не желая, послал обществу сигнал – не надо ничего требовать от правительства, когда у нас все очень и очень плохо. Понимаете? Это крайняя степень государственного лицемерия. Это очевиднейший повод для того, чтобы вызвать его в самый высокий кабинет, дать ему ручку и чистый лист бумаги и подождать, пока он напишет заявление об увольнении.
Вопрос: К кадровому вопросу, кстати, как Вам назначение Татьяны Голиковой в Счетную палату?
Никита Кричевский: Положительно, потому что госпожа Голикова, на мой взгляд, при всех сопутствующих в ее карьере скандалах, является, конечно же, сверхквалифицированным специалистом в области бюджетных отношений. Вошло в легенду, что она очень многие статьи бюджета просто знала наизусть. То есть, она цифры знала наизусть. Это говорит о том, что человек был "погружен" в свою работу. Я полагаю, что ее назначение в Минздравсоцразвития было неудачным. А вот то, что касается Счетной палаты - там как раз такая, как Голикова, и нужна.
Другой вопрос, что у Счетной палаты сегодня нет достаточных полномочий для того, чтобы реализовать и воплотить общественные ожидания, то есть Счетная палата максимум, что может сделать - это провести аудит и доложить об этом в соответствующие структуры. Все. Дальше эти структуры принимают решения, нет ни контроля, ни надзора, ни каких-то прочих элементов, связанных с принятием решений о выявленном нарушении. Это орган, просто информирующий о преступлениях в бюджетной сфере, то есть здесь ни Голикова, ни кто-либо другой ситуацию не изменят, пока у Счетной палаты нет полномочий, а я знаю изнутри Счетную палату, поскольку я член диссовета в СП, я напрямую имею возможность общаться с руководством, аудиторами и экспертами Счетной палаты. Вот пока не будет полномочий, ждать повышения эффективности расследования бюджетных преступлений, конечно же, не стоит. И уж, конечно же, не стоит ждать от Счетной палаты серьезного вклада в борьбу с коррупцией, потому что у нее для этого нет рычагов.
Вопрос: Опять же к кадровому вопросу, будут ли изменения в работе ЦБ с приходом Набиуллиной?
Никита Кричевский: Это человек, который устроил всех. С одной стороны – человек из президентской команды, с другой - мифическое либеральное крыло ошибочно считает Набиуллину членом своей команды, и главное, Набиуллина – государственник. Человек, который много лет находится на высоких должностях в системе госуправления и экономики. Но главное в том, что Набиуллина – человек не самостоятельный, то есть ждать от нее каких-то неодобренных инициатив, самодеятельности нельзя. Она будет делать так, как ей скажут, а скажут не детально по запятым, а просто по направлению сориентируют.
То, что сейчас происходит, если брать курс, то совершенно очевидно прослеживаем зависимость между наполнением бюджета и поступлениями от нефти, иными словами, курс будет зависеть от степени наполнения бюджета. То есть, если нефтедолларовый поток будет снижаться, то, значит, курс будет ослабляться; если поток будет увеличиваться, соответственно, и курс будет увеличиваться. А для читателя самое простое, чтобы эту зависимость оценить, вот несложный алгоритм: при 20% снижения цены на нефть и поступления доходов, на 10% происходит ослабление курса рубля, то есть пропорция 2\1. Если снижается экспорт, а экспорт снижается до самой минимальной величины за последние 10 лет, ценообразование формируется по одному алгоритму, а потребление - по другому. Но столько нефти сегодня не нужно, кризис в мире. В общем и целом, механизм такой.
Вопрос: По прогнозам все равно в бюджете будет дефицит, Антон Силуанов анонсировал, что в 2014 г. это будет около 1% ВВП. На пополнение дефицита бюджета могут пойти средства Резервного фонда – это спасет ситуацию?
Никита Кричевский: Нет, не пойдут. Во-первых, Силуанов пугает, непонятно только кого и зачем. Потому что понятно, 1% ВВП по сегодняшним меркам - это приблизительно 600 млрд руб., это не так много.
Вопрос: Там, если точно, 0,6%
Никита Кричевский: Это 360, около 400 млрд руб., а при бюджете в 13 трлн сократить расходы на 400 млрд - это значит сократить, скажем, 3-4% от бюджета, это несложно. У нас приблизительно 65 трлн руб. ВВП – 1% это 650 млрд. Федеральный бюджет 13 трлн - то есть это 3%. Конечно, тут не нужен никакой Резервный фонд, надо меньше воровать, меньше направлять на непрозрачные, темные госпрограммы по модернизации, по инновационному развитию России.
Вопрос: Зачем тогда вообще был нужен Резерный фонд?
Никита Кричевский: Резервный фонд на тот случай, когда доходы упадут существенно ниже – не на 1%. Так как это было в 2008 г., когда во второй половине случился просто провал, катастрофа. А 1% ВВП – это дефицит, но никак не снижение доходов. Вот когда у нас доходы уменьшатся, вот тогда об этом надо разговаривать. И возвращаясь к началу разговора, от этого никто не застрахован, и никто не даст гарантии, что в следующем году нефть будет стоить столько же, либо, если она будет стоить столько же, ее потребление останется прежним. Более того, вероятность, что оба показателя снизятся, увеличивается, если смотреть не на следующий, а на 2015 г.
Вопрос: Еще один пункт принятого бюджета - заморозка тарифов естественных монополий для промышленных потребителей. Эта мера будет стимулировать экономический рост?
Никита Кричевский: Эту меру предлагал ваш покорный слуга, причем много раз. Причем публично. Кроме меня предлагал ушедший с пота главы СП господин Степашин, тоже неоднократно, то есть эта мера летала в воздухе, а сможет она стимулировать или не сможет, я думаю, что если сможет, то в очень маленькой степени, потому что не тарифы определяют экономический рост. Тарифы – это небольшая часть издержек бизнеса, они, конечно, увеличат потребление, и вот надо об этом говорить. Вот через потребление это может сыграть на стимулирование экономического роста. Потому что у людей остается больше денег на дополнительные траты, и они их понесут в банки, но прежде всего, они отнесут их в магазины. Через это может быть, а вот напрямую – там очень и очень маленький процент увеличения. Повторюсь, в экономике издержки невысокие, но через потребление – да. Через экономику – нет. Через налогоплательщиков, через компании и организации.
Вопрос: Что сейчас выгодней сделать – замораживать или индексировать тарифы? Это не обернется скачком цен?
Никита Кричевский: Не надо слушать сумасшедших чиновников, потому что это люди ангажированные. И по кулуарным отзывам банкиров господин Улюкаев ангажирован несколькими крупнейшими банками страны, которые спят и видят, как бы ужать банковский сектор до нескольких десятков, от силы сотен, банков. И проводником этих идей они видят господина Улюкаева, но это, опять же повторюсь, ни в коем случае не категоричное утверждение, это по кулуарным высказываниям. По предположениям.
Конечно, совершенно объективно нужна заморозка, но заморозка должна сопровождаться фронтальным аудитом деятельности энергетических и жилищно-коммунальных компаний. Это всенепременно, отвечаю со знанием дела. Аудит – это Счетная палата, дальше что? Аудит будет проведен, а никаких мер против руководства принято не будет. Так вот, проверка должна обязательно сопровождаться мерами ответственности для тех, кто это допустил. Тогда у нас и деньги на инвестиции найдутся, и все будет здорово. Но боюсь, что жить в это время нам не придется.
Вопрос: Почему же? Сейчас из-за посадок, антикоррупционной деятельности некоторые кричат, что 37 год вернулся?
Никита Кричевский: Они просто не понимают, о чем говорят. У нас никого не арестовывают, не заставляют писать кляузы, никого не пытают. Какой 1937? Вы очнитесь!
Вопрос: Ну, вот убегают из страны от кровавого нашего режима – тот же Гуриев, говорят, испугался, уехал.
Никита Кричевский: Гуриев – отдельная тема. Покажите мне, в чем кровавость режима? Есть такая точка зрения, а кто-то скажет, что сегодняшняя власть – лучшая за полстолетия, и кому верить? Если брать Гуриева, то Гуриев, во-первых, подкаблучник, это известный факт, по отзывам людей, близко его знающих. Во-вторых, это человек, который был замешан в махинациях околомедведевских кругов. И, конечно, никакой не повод - экспертиза по второму приговору Ходорковского. Это не повод, а очень слабая отговорка. Потому что в этой экспертизе принимали участие очень многие, Ходорковский помогал через свой фонд опять же очень многим, и в таком случае у нас из страны должны уехать сотни тысяч человек, а не один Гуриев. Но почему-то никто не уезжает, почему-то люди, которые работали в этом фонде, чувствуют себя прекрасно. Например, та же Ирина Ясина - она на всех углах вместе со своим папой рассказывает о том, какой Ходорковский хороший, какой кровавый путинский режим плохой. И почему-то Ирина Ясина никуда не уезжает. Если у тебя рыльце в пушку – так и скажи, что ты убежал. При этом заметьте, никто его гражданства не лишал, он в любой момент может сесть на рейс "Париж-Москва" и прилететь обратно. Но он боится. Но если боится – это надо к психиатру идти. Это фобия, она лечится, надо таблеточки попить успокоительные. Вот что касается собственно самого Гуриева. Как экономист, опять же, по мнению многих коллег, он весьма и весьма посредственный, а вот как менеджер он достоин всяческой похвалы. Многие говорят, что у него известность, много статей в иностранных журналах, а почему за 10 лет, что он руководил РЭШ, нельзя было сделать хотя бы один такой журнал мирового уровня в России? Почему он отправляет молодых ребят, да и сам печатается за рубежом. Ему что нужно – всемирная известность, признание, слава, аплодисменты? Или развитие экономической науки в собственной стране? Это тщеславие. К тому же публикации в иностранных журналах нужны только начинающим специалистам – для них важен уровень цитируемости, чтобы их приняли. Для состоявшегося экономиста уровень цитируемости не так важен, свои мысли, взгляды публикуют в монографиях.
Вопрос: Если отвлечься от Гуриева, который уехал, вернемся к Улюкаеву, который остался. Сейчас между ним и Набиулиной такой спор, что делать дальше – стимулировать экономический рост или бороться с инфляцией. На чьей Вы стороне, и не напоминает ли Вам этот "спор" тот, что был 20 лет назад между Явлинским и Гайдаром?
Никита Кричевский: Нет, не напоминает, потому что Гайдар, может быть, был таким не сумасшедшим романтиком, но человеком отстраненным от реальности. Что касается Явлинского - то же самое, по большому счету. Это были молодые люди, которые не вполне представляли себе, что они собираются реформировать. Это люди, которые игнорировали мнения специалистов, авторитетов, они просто не знали о достижениях мировой экономической мысли. Люди, которые, как сейчас выясняется, возможно, ангажированы западом, это все накладывало свой отпечаток и привело к печальным последствиям, фактическому уничтожению российской промышленности.
Сегодняшний спор об экономическом росте и инфляции – это спор ни о чем. Потому что ни один Центробанк мира не отвечает за экономический рост. Это не его прерогатива. Центробанк отвечает, как например ФРС США, максимум за уровень безработицы. А что касается инфляции, тут очень много неразрешимых противоречий, которые ни одна Набиуллина не устранит. И это спор двух некомпетентных людей, которые не понимают, что они обсуждают. Например, если вы снижаете объем наличности или объем денежной массы сжимаете, то вы бьете по фондовому рынку. Почему? Потому что на фондовом рынке тоже не хватает ликвидности. Вы, вроде бы, преследуете благородную цель снизить инфляцию, параллельно долбите по фондовому рынку, он начинает судорожно валиться, а акции, котировки которых снижаются, находятся в залоге у банков. И у вас начинает валиться банковская система, то есть вы вроде бы как боретесь с инфляцией, а на самом деле вы бьете по фондовому рынку, тем самым ухудшаете состояние банковской системы. С другой стороны, если вы увеличиваете количество денег в экономике, вы с одной стороны работаете на повышение капитализации фондового рынка, то есть предприятия могут кредитоваться, а с другой стороны вы бьете по инфляции – она начинает расти, потому что денег становится больше. Это неразрешимые противоречия. Их ни Набиулина, ни Улюкаев, никто не решит, потому что если за восходом идет закат - наоборот не бывает. Вот они разговаривают ни о чем, у нас настолько не компетентное правительство, что оно просто не понимает, что оно делает.
Вопрос: То есть главный минус бюджета, который приняло правительство – это само правительство, которое приняло бюджет?
Никита Кричевский: Это отсутствие мозгов у этих людей – вот главная проблема этого бюджета. Такие люди, как Улюкаев, косвенно, а может быть и прямо, уничтожили экономическую науку в России. Улюкаеву надо стихи писать, ему надо в литинститут поступить, не сальдо с брудо, а хореи с ямбом изучать. Может он и финансист хороший, но экономика – это не финансы. Экономика – это система, а финансы – часть системы. Денежный оборот – это не кровь экономики, потому что кровь экономики – это не деньги, а труд. А труд – это всегда человек. До тех пор, пока не будет понимания, что во главе экономики всегда был человек, не надо спорить: инфляция, экономический рост – разве это важно обычному человеку? Надо, чтобы рабочему или библиотекарю, учителю уральскому жилось чуть-чуть получше, тогда можно будет говорить о том, что, да, мы дали каждому жителю Свердловской области по Ламборджини, а теперь будем думать, что для нас важнее - инфляция или экономический рост. И я очень надеюсь, что такие дискуссии они будут вести во внерабочее время.
Летать в России станет еще дороже
Креатив Госдумы так и прет: про букмекеров и депутатов
Вот это "Вызов"
