Новая Холодная война. Часть II. Основные направления ударов : Аналитика Накануне.RU

Новая Холодная война. Часть II. Основные направления ударов

Объявленная России новая Холодная война обусловлена фундаментальным кризисом современного мироустройства и ведется по разным направлениям непрямыми методами. Для эффективного противодействия ее инициаторам необходимо принять ряд системных мер по восстановлению суверенитета нашей страны в полном объеме.

Новая Холодная война. Часть I. Причины и методы

Украина и ЕС

В начале будет сделано уточнение. Речь не пойдет об анализе тех событий, которые предшествовали государственному перевороту на Украине в феврале 2014 г., в контексте статьи важнее выявить процессы трансформации превращения этой страны в антироссийский плацдарм.

В первую очередь стоит отметить работу, проводимую нынешним киевским режимом по линии спецслужб. Речь идет о массовой зачистке кадровых офицеров и руководителей Службы безопасности Украины (СБУ), в которой, по сведениям ее нынешнего главы В. Наливайченко, в течение года было заменено до 95% руководства и заместителей центрального аппарата и в областях [1]. Данный факт не вызывает удивления с учетом сведений в отношении действующего главы СБУ. В частности, бывший руководитель этой организации А. Якименко заявил в эфире телеканала "Россия 24", что, будучи генеральным консулом украинского посольства в США, В. Наливайченко был завербован ЦРУ [2]. Поэтому новые агенты влияния в первую очередь наносят удар по контрразведке, которая по роду своей деятельности обязана выявлять агентов, в результате чего еще в ноябре месяце в СБУ заявили о задержании экс-главы контрразведки СБУ Владимира Быка [3], у которого могли быть данные о контактах представителей действующих киевских властей с иностранными разведками. Соответственно, обновление кадров идет с таким расчетом, чтобы в конце полностью избавиться от нелояльных элементов при помощи их замены, а в отдельных случаях арестов. Отстранение от дела неудобных лиц дает более широкий простор для взаимодействия киевских властей с их покровителями, в частности, из Вашингтона, который еще в июле 2014 г. для более тесных контактов прислал генерал-майора Ки Рэнди Алена (Кее Randy Alan) [4]. Эту информацию подтвердил официальный представитель российского военного ведомства генерал-майор Игорь Конашенков, отметивший, что под руководством Ки Рэнди Алена действует группа американских советников "прописавшихся в киевском здании СБУ" [5]. В том же заявлении Конашенков обратил внимание на взаимодействие украинских ведомств с американскими советниками, под диктовку которых СБУ создает разного рода дезинформационные атаки, подобные якобы доказательствам обстрелов с российской территории подразделений украинских войск, опубликованные послом США на Украине Джеффри Пайеттом на своей странице в одной из социальных сетей.

Аналогичные, скоординированные с Вашингтоном, действия предпринимались украинской стороной и в расследовании катастрофы "Боинга" авиакомпании Malaysia Airlines рейса MH17. Множество провокаций украинских властей были изобличены на специальном брифинге Министерства обороны Российской Федерации от 21 июля 2014 г., где впервые на официальном уровне было указано на наличие украинского военного самолета в районе разрушения "Боинга" в момент инцидента [6]. Фактически, данная несостоявшаяся провокация ставила перед собой цель представить Россию в наиболее неблагоприятном свете с ее последующей полной изоляцией, однако низкий уровень исполнителей не дал развиться такому сценарию. Впрочем, как выяснилось, "Боинг" стал лишь поводом для введения новых санкций, которые должны были повлиять на Россию и позицию ее руководства. На всех этапах этой провокации наблюдалась отлаженная и скоординированная работа по дискредитации России и привлечению как можно большего числа стран для введения антироссийских санкций, что являлось продолжением системной работы по оказанию экономического, политического и информационного давления, начиная с событий в Крыму.

Отдельно нужно остановиться на военных действиях на Донбассе. Последовательная и системная работа по уничтожению населения непризнанных ДНР и ЛНР имеет все признаки геноцида, ведущегося киевским режимом с апреля 2014 г. Вне всякого сомнения эти действия направлены на истребление людей, считающих себя частью единого геокультурного пространства с Россией и отказавшиеся принимать откровенно нацистские идеи, которые принесли с собой путчисты в Киеве. Однако с геополитической точки зрения атака через Украину ведется именно против российского государства и его интересов. Украина входит в историческую сферу влияния России и попытка вытеснить ее оттуда, несомненно, является враждебным актом, а продолжение подобных тенденции в других важных для нее зонах неизбежно приведет к усилению антагонизма с Западом. Кроме этого, огромный поток беженцев, который за несколько месяцев стал сопоставим с количеством беженцев из Сирии за первые два года войны, вынуждает Россию тратить ресурсы на их обустройство. Аналогичным образом т.н. минские договоренности работают против России, которой фактически предоставляется роль восстанавливать разрушенный регион за свой счет. Украинский режим тратить ресурсы на восстановление Новороссии отнюдь не собирается, а живущие на ее территории люди Киев не интересуют. Следовательно, состоявшееся неустойчивое равновесие "ни войны, ни мира" не выгодно ни ДНР и ЛНР, ни России. Киевский режим, вопреки всем договоренностям, продолжает системные обстрелы кварталов населенных пунктов, находящихся под контролем ополчения, тем самым приводя к еще большим жертвам и дополнительным разрушениям инфраструктуры, поэтому чем дольше будет идти процесс т.н. перемирия, тем сильнее ухудшится ситуация. Киевские силы использовали передышку для восстановления своей группировки, в т.ч. за счет новобранцев, вооружения и военной техники, предоставленной из-за рубежа, в частности, из Литвы [7]. В дополнение к этому одобренный Конгрессом США "Акт о поддержке свободы Украины - 2014" (Ukraine Freedom Support Act of 2014) позволяет осуществлять прямую военную помощь Украине, а такая частная военная компания как "Academi" (бывшая "Blackwater") уже "подтвердила готовность с января начать на украинской территории подготовку батальона вооруженных сил Украины к городским боям" [8]. В результате создается ударная группировка, способная возобновить полномасштабные боевые действия против ДНР и ЛНР. Безусловно, с учетом сказанного, остановка 5 сентября крайне успешного наступления ополчения является ошибкой стратегического уровня, поскольку потенциально ополчение имело шансы окончательно разгромить силы киевского режима с возможностью проложить сухопутный коридор в Крым и, при определенных обстоятельствах, к Приднестровской Молдавской Республике. Новые территории давали ополчению значительные ресурсы, что в сочетании с военными успехами, делали реальной возможность нанести антироссийскому режиму в Киеве окончательное военное поражение, после которого Россия могла вести переговоры с куда более выгодных для нее позиций.

На основании сказанного путь реинтеграции ДНР и ЛНР в состав Украины, выбранный руководством России (см. интервью С. Лаврова [9] и заявление В. Путина [10]), представляется в корне неверным. Милитаризация Украины, выраженная в существенной диспропорции бюджета в пользу силовых ведомств, чётко показывает стремления Киева и если на данный момент неподконтрольные ему территории будут возвращены, то для местного населения это будет означать полную катастрофу. Более того, высокопоставленный представитель киевского режима секретарь СНБО Украины А. Турчинов прямо сказал: "Война завершится только тогда, когда будут освобождены все территории Украины, включая Крым" [11]. С учетом планов по созданию стотысячного мобилизационного резерва и усиленного финансирования силовиков, после решения вопроса с ДНР и ЛНР вероятность передислокации войск под Крым станет крайне высокой. На этом фоне заявления российского руководства в отношении Киева смотрятся явно ошибочными.

Вторая составляющая атаки заключается в подрыве политических и экономических связей между Россией и ЕС. Действия атлантистов внутри ЕС, идущие строго в кильватере американской политики, направлены на конфронтацию с Россией с самого начала украинского кризиса. Вашингтон, стремящийся препятствовать всякому экономическому и политическому сближению Москвы и Брюсселя, прекрасно понимал, что спонсированный им госпереворот на Украине приведет к их дистанцированию друг от друга. Антироссийский киевский режим, как и ожидалось, взялся за шантаж всех сторон энергетического сотрудничества, фактически выставив ультиматум: либо ЕС заплатит за российский газ, либо с транзитом будут проблемы. Европейским странам ничего не осталось, кроме как выделить необходимые средства. Москве также невыгодно терять европейский рынок сбыта, поэтому искусственно созданный кризис ударил по ее экономическим интересам. Однако, давление на ЕС со стороны США просматривалось и в принятии Третьего энергопакета, согласно которому добывающие компании не могут владеть одновременно распределительными и транспортными сетями, что невыгодно России. В итоге подобная позиция вынудила российское руководство и "Газпром" отказаться от "Южного потока" и подписать меморандум с турецкой компанией Botas для осуществления транспортировки газа через Турцию в объеме 63 млрд. кубометров газа в год. Наконец, удар наносится и по другим направлениям сотрудничества. Так французский политический деятель Филипп де Вилье высказал мнение о давлении на Париж со стороны Вашингтона в отношении вопроса продажи России вертолетоносцев "Мистраль" [12]. Отказ от продажи, несомненно, нельзя воспринимать иначе, как несамостоятельность Франции во внешнеполитических вопросах. Аналогичным образом обстоит дело с принятием антироссийских санкций странами ЕС, действующими в ущерб собственным интересам. Массированная пропаганда западных СМИ и давление проамериканских сил создала очередной образ России как глобальной угрозы, особенно после выступления Б. Обамы в штаб-квартире ООН, который, упоминая о мировых угрозах, поместил Россию между вирусом Эболы и террористами в Сирии и Ираке [13]. Подогреваемая истерика в сочетании с политическим давлением дала нужный Вашингтону эффект и подавляющая часть стран ЕС присоединилась к санкциям, нанеся ущерб собственному производству и частному бизнесу.

Стратегия отрыва ЕС от России нужна США еще и по причине, которая вписывается в стремление Вашингтона отодвинуть момент начала серьезных политико-социальных потрясений из-за усиливающегося кризиса. В первую очередь речь идет о создании Трансатлантического торгового и инвестиционного партнерства (Transatlantic Trade and Investment Partnership, TTIP) - зоны свободной торговли между ЕС и США. По мнению историка и политолога Эрика Зюсса (Eric Zuesse) продвигаемое Б. Обамой соглашение TTIP разработано "теми, кто контролирует международные транснациональные корпорации, базирующиеся в США" [14], а директор Института проблем глобализации М. Делягин считает, что данное соглашение выдвигается США "для захвата европейского рынка" [15]. Некоторые авторы отмечают, что видные представители западного экспертного сообщества прямо заявляют о направленности TTIP против Китая, в частности, такой позиции придерживается З. Бжезинский [16]. Таким образом, развязанная против России война имеет множественные цели, когда с помощью конфликта на Украине ускоряется процесс поглощения европейского рынка Соединенными Штатами и их ТНК с целью вытеснения с него России и Китая. В этом ключе можно рассуждать о предложениях Вашингтона заменить американским сжиженным природным газом (СПГ) российский, при том, что достигнуть полного замещения практически невозможно. Вероятней всего поставки американского газа начнутся после подписания соглашения TTIP и в данном случае ЕС, пытаясь уйти от зависимости от российского газа, стремится попасть в зависимость уже от США, причем на невыгодных условиях, поскольку стоимость СПГ для Европы будет превышать стоимость российского газа.

Кавказ, Ближний Восток и Центральная Азия

Разделять ближневосточный кризис (в первую очередь становление ИГ) и украинские события по отдельности нельзя, но только в том случае, если рассматривать обе проблемы в глобальном контексте и применительно к России. Оценивать деятельность ИГ как изначально направленную против России представляется неверным, однако недопустимо и игнорировать угрозы от его представителей. Следует отметить, что только по данным главы замдиректора ФСБ С. Смирнова в Сирии действует 300-400 наемников из России [17]. Также директор ФСБ А. Бортников заявил, что "на Ближнем Востоке... началось формирование террористического "интернационала" на базе "Исламского государства". Его участники проходят боевую "обкатку" в Ираке и Сирии, а затем возвращаются в страны исхода в качестве инструкторов, вербовщиков, проповедников и специалистов по созданию законспирированных бандитских сетей, сохраняющих тесные связи с "материнской" структурой" [18]. Следует заметить, что реальное число выходцев из России, воюющих за различные террористические организации на Ближнем Востоке, скорее всего, выше, чем по официальным данным. Кроме того, по мнению генерал-лейтенанта ГРУ ГШ ВС РФ в отставке Н. Пушкарева "есть основания полагать, что американские и британские спецслужбы могут поддерживать исламских экстремистов, чтобы угрожать территориальной целостности РФ" [19].

Возникает вопрос: как события в Сирии и Ираке могут быть связаны с конфликтом на Украине?

Известно, что украинские националистические формирования (в частности, УНА-УНСО) принимали участие еще в Чеченских войнах на стороне северокавказских боевиков и их инструкторов из-за рубежа. Теперь же, после заявлений главы Чеченской Республики Р. Кадырова, есть основания считать, что украинские националисты "оказывают финансовую или иную помощь остаткам террористов на Кавказе" [20], высказанных им поле теракта в Грозном 4 декабря. Тот факт, что геополитическими противниками России разрабатываются планы объединения трех регионов - Украины, Кавказа и Ближнего Востока - в одну мощную дестабилизирующую волну на ее границах, можно увидеть в работе Джорджа Фридмана "Украина, Ирак и Черноморская стратегия" [21]. Глава разведывательно-аналитической компании "Stratfor", являющийся одним из рупоров военно-разведывательного сообщества США, высказал идею, из которой следует необходимость рассматривать, на первый взгляд, невзаимосвязанные конфликты единым целым, с привязкой к конкретному географическому положению. Для этого он вводит термин Большого Черноморского Бассейна (Greater Black Sea Basin). В этой стратегии интеграция украинского кризиса и событий на Ближнем Востоке должна быть направлена против России с помощью Турции, у которой есть интересы в Сирии, на Кавказе, в Ираке, в России и на Украине. Также уделяется внимание Азербайджану и Румынии. Более того, идея Большого Черноморского Бассейна прямо вытекает из стремления Вашингтона применять более ресурсоёмкие технологии в противостоянии со своими главными противниками, поскольку стратегическая задача рассмотрения нескольких несвязанных проблем требует избыточного количества ресурсов по сравнению с одним интегрированным решением. В этой связи стоит констатировать, что уже имеются теоретические наработки по непрямым военным действиям против России сразу в нескольких чувствительных для нее регионах и высока вероятность, что события последних месяцев развиваются согласно новым концепциям.

Не менее важно оценить угрозу, исходящую из региона Центральной Азии. Завершение операций США и "Международных сил содействия безопасности" (International Security Assistance Force, ISAF) приведет к активизации террористов в Афганистане и распространению на другие территории, в первую очередь, на граничащие с ним республики бывшего СССР. Поступали сообщения о присоединении группировки "Исламское движение Узбекистана" (ИДУ) к боевикам ИГ [22], бывшей до недавнего времени фактические одним из подразделений Талибана. Возвращение в родные страны боевиков, прошедших войну в Сирии и Ираке, несет серьезную угрозу, поскольку они помимо подготовки, получают и финансовую помощь. Кроме Узбекистана угрозе возвращения боевиков ИГ подвергается и Киргизия, а начальник Генштаба киргизских ВС Асанбек Алымкожоев прямо назвал ИГ одной из основных внешних угроз [23]. В этой связи на саммите ОДКБ В. Путин заявил, что "текущая ситуация вызывает озабоченность, появляются отряды боевиков так называемого "Исламского государства", которые замахиваются на то, чтобы некоторые провинции Афганистана включить в так называемый "исламский халифат" [24].

Кроме угроз террористических организацией, усиливающих активность в этом регионе, для России важно отслеживать деятельность т.н. неправительственных и некоммерческих организаций, а также государственных агентств, активизировавших свою деятельность в Центральной Азии. Например, Агентство США по международному развитию (United States Agency for International Development, USAID) в своей опубликованной "Стратегии регионального сотрудничества в области развития на 2015-2019 гг." [25] рассуждает о том, что "претензии России на территорию Украины вызвали вопросы относительно намерений России в постсоветском пространстве; кроме того, они вызвали озабоченность как внутри региона, так и за его пределами, а также международные обсуждения по поводу территориальной целостности Центральной Азии и ее политических отношений с большим соседом на севере". Естественно, доказательства "претензий" в документе не приводятся. Особое внимание уделяется возрасту президентов крупнейших республик региона Казахстана и Узбекистана с недвусмысленной задачей, заключающейся в "подготовке почвы для преемников старым политическим руководством". Фактически имеется ввиду передача власти молодым кадрам, в отношении которых активно использовались современные технологии взращивания компрадорских элит в течение всего постсоветского времени. Именно новое поколение политических лидеров и должно стать проводником американских интересов в Центральной Азии, что с высокой вероятностью повлечет ухудшение политических и экономических отношений стран данного региона с Россией. Нельзя не упомянуть о том, кем является агентство USAID и кто его возглавляет. Например, в статье генерального директора Института внешнеполитических исследований и инициатив Вероники Крашенинниковой [26] показывается, что структуры подобные USAID "изобилуют членами разведсообщества".

Таким образом, следует констатировать целенаправленную работу со стороны США по созданию дуги дестабилизации у российских границ от Украины до Центральной Азии путем привлечения транснациональных террористических группировок и приводу к власти антироссийских режимов методами "цветных революций" в мягкой или жёсткой форме.

НАТО и другие угрозы

Активность НАТО аналогичным образом следует учитывать в контексте нарастающего противостояния. Не только хаотизация приграничных регионов и экономическая война являются прямой угрозой, но и действия Североатлантического Альянса в виде классических военных мер никуда не исчезли. В качестве примера достаточно вспомнить слова бывшего генерального секретаря НАТО Андерса Фог Расмуссена от 1 сентября 2014 г., в которых он заявил, что НАТО будет наращивать свое военное присутствие в Восточной Европе, а сам блок пробудет там столько, сколько понадобиться [27]. В декабре того же года в штаб-квартире НАТО состоялась встреча альянса на уровне министров иностранных дел, на которой было принято решение сформировать совместные силы очень высокой степени готовности (Very High Readiness Joint Task Force, VJTF) и сохранить постоянное присутствие в Восточной Европе [28]. Представленный план действий, согласованный еще на саммите глав стран-участниц НАТО в Уэльсе, "отвечает на вызовы, поставленные Россией, и их стратегические последствия". То есть фактически идет речь о создании сил быстрого реагирования в ответ на защитные действия России, спровоцированные организованным на Украине государственным переворотом при активном участии отдельных стран НАТО. Вне всякого сомнения, такие решения нельзя трактовать иначе, как откровенно антироссийские. Наряду с продолжением развертывания стратегической противоракетной обороны (ПРО), направленной на подрыв возможности ответно-встречного удара стратегическими ядерными силами (СЯС) со стороны России, создание сил быстрого реагирования позволяет руководству Альянса обосновать смысл существования этого блока перед гражданами его стран-участниц. Так редактор польского портала "Dziennik Zbrojny" Мариуш Челма написал целую аналитическую статью о возможностях польской армии, связанных "с необходимостью военной изоляции Калининградской области и сценариями поддержки прибалтийских союзников" [29]. В случае вероятного конфликта, Калининград станет одной из первых целей для удара силами НАТО, т.к. занимает важное положение, особенно с учетом наличия ОТРК "Искандер-М", уничтожение которых станет одной из важнейших задач агрессора. По мнению автора военная изоляция достижима силами механизированной дивизии в Эльблонге, 9-ой бронетанковой кавалерийской бригады в Бранево, 20-ой механизированной бригады в Бартощице и др. Как пишет "Dziennik Zbrojny": "Хотя данный анализ является упрощением, если бы польский президент сказал: "Через два дня мы можем быть под Калининградом", это не были бы пустые слова". Таким образом, анализ перспектив военного противостояния активно проводится как на уровне руководства НАТО, так и среди независимых экспертов. Если до кризиса 2014 г. не виделось весомых причин для функционирования НАТО, то с его началом стало окончательно ясно, что первостепенная цель Альянса на данном историческом этапе заключена в сдерживании и, при определенных условиях, противостоянии с Россией.

Однако, для собственного усиления НАТО совершенно не обязательно наличие новых участников, более того, пример Украины показывает, что ее присоединение к блоку не требуется, поскольку использование Украины против России не должно быть обременено какими-либо обязательствами перед ней. Согласно статьи пятой Устава НАТО нападение на одну или несколько стран в "Европе или Северной Америке будет рассматриваться как нападение на них в целом". Следовательно, если представить себе некий ускоренный формат принятия Украины в НАТО, даже с учетом территориальных проблем и не соответствия стандартам, то данное решение для блока как минимум невыгодно, т.к. заявления Киева о "российской агрессии" автоматически означали бы нападение на одну из стран-участниц. Следовательно, пришлось бы выполнять обязательства и, не исключено, вступать в прямое военное противостояние с Россией. К такому развитию событий ни в Вашингтоне, ни в Брюсселе явно не готовы в силу разных причин. С другой стороны придание Украине статуса союзника вне НАТО является куда более логичным и необременительным, поскольку позволяет ее использовать для противостояния с Россией, не сковывая себя никакими обязательствами. Представляется, что именно по указанной причине Украину даже в отдаленной перспективе не примут в Североатлантический Альянс, однако снятие внеблокового статуса Верховной Радой (ВР) позволяет ему устанавливать военные базы, совершенно не опасаясь быть втянутым в потенциальный конфликт. Такая форма сотрудничества оптимальна для руководства Альянса. Для России взаимодействие Украины и НАТО подобным образом не означает уменьшение угрозы, напротив, оно позволяет западным кураторам киевского режима использовать его в непрямой войне с Москвой, не опасаясь прямого ответа с ее стороны. Данный вывод также следует из новых форм военных действий, развернутых против России.

Кроме прямого военного усиления, Запад во главе с США использует тактику отсечения России от союзников, чтобы способствовать ее максимальной изоляции на мировой арене. В частности, после подписания меморандума, предусматривающего активное экономическое сотрудничество между Россией и Ираном, США угрожали последнему санкциями [30]. Цель очевидна - создать максимально неблагоприятные условия для России во внешнеэкономической деятельности с целью дополнительного ослабления ее экономики. Естественно, одним Ираном Вашингтон не ограничился и проводит попытки подключить к санкциям страны из других регионов мира. Например, координатор Госдепартамента США посол Дэниел Фрид в одном из своих интервью упомянул Китай, Сингапур, Южную Корею, Норвегию и Швейцарию [31]. Если некоторые страны из этого списка вряд ли можно назвать союзниками России, то Китай совершенно точно не поддержит санкции в отношении нее. К попыткам изоляции стоит отнести и намерения ЕС убедить некоторые страны Латинской Америки выступить единым фронтом против России в ситуации с Украиной [32]. В результате в ЕС, после ввода введя санкции против России в ущерб себе, рассчитывают на то, что, несмотря на ответное эмбарго Москвы, все же удастся в будущем сохранить за собой российский рынок, чтобы его не заняли страны латиноамериканского региона и местные производители. Также отдельные представители США в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР), например, командующий Тихоокеанским флотом США адмирал Гарри Харрис заявил о необходимости приложить усилия по избеганию повторения "крымского сценария" в АТР [33]. Фактически такими заявлениями создается политический фон, когда Россию представляют агрессором, но при этом умалчивается об участии США в государственном перевороте на Украине и в других государствах. Стоит отметить и довольно резкий поворот Вашингтона в отношении Кубы, причем само решение основано на строгом расчете. Усиление влияния в латиноамериканском регионе, традиционно имеющим хорошие связи с Россией еще со времен Советского Союза, по многим признакам является попыткой ослабить позиции Москвы. Провозглашенные Б. Обамой перспективы смены политического курса в отношении Кубы [34], очевидно, не означают скорейшей отмены всех санкций и ренессанса между странами, но чётко показывают стратегию усиления влияния Вашингтона там, где в последние пятьдесят с лишним лет были сохранялись антиамериканские настроения. Более того, в новых условиях взаимодействие Кубы и США в экономической сфере способно вынудить пересмотреть торговлю, в т.ч. и нефтью, с Островом Свободы другие страны, например, Венесуэлу. По некоторым оценкам такие изменения разрушат монолитность внутри чавистской верхушки, автоматически делающие ее уязвимой перед Вашингтоном, что невыгодно Москве. Наконец, следует подчеркнуть, что время выбора смены курса США в отношении Кубы, пускай и не поддерживаемого целиком в американском истеблишменте, в свете усиления глобального противостояния выглядит неслучайным.

Таким образом наблюдается целый ряд информационных, военно-технических и политико-дипломатических мер по оказанию давления на Россию с целью вынудить ее руководство поступиться жизненными интересами своей страны в угоду интересам Запада.

Санкции, падение цен на нефть и смена режима

В этом разделе речь пойдет не о перечислении видов принятых Западом санкций (в предыдущих главах частично о них уже шла речь), а про то, как они сказались на принятии решений российским руководством. Санкции, постепенно вводимые Западом против России, составляют экономическую компоненту комплексной атаки, поэтому отделять ее от политических факторов нельзя. В действиях Запада чётко прослеживается тактика, которую он применял против других стран, когда при помощи санкций подается сигнал части российской элиты, в большей степени зависимой от Запада, с целью ее принуждения к оказанию давления на российское политическое руководство. В результате, кроме сугубо экономического эффекта, идет прямое давление на российскую власть. Метод также не отличается оригинальностью; постепенный ввод санкций с их неизменным усилением и расширением. Расчет такого метода предельно прост и заключается в создании условий, когда российские власти в конечном итоге должны будут поступиться национальными интересами России и изменить всю внешнюю политику. Если текущий уровень давления не оказывает нужного воздействия, тогда санкции ужесточают. В начале подобные меры инициировались в отношении конкретных лиц из ближайшего окружения Президента В. Путина, однако со временем их расширили до секторальных размеров, против крупнейших банков и компаний России, а также отдельных ее регионов (Республика Крым и город федерального значения Севастополь). К сожалению, следует констатировать, что определенных успехов Запад добился. Российская элита оказалась не готовой к полному разрыву отношений с Западом и, начиная приблизительно с мая 2014 г., включила реверсный режим в своих действиях и тем самым попала в ловушку, которую Запад использовал в других странах. У российской элиты создается иллюзия того, что снятие санкций и возврат к докризисному периоду возможны и для этого требуется поступиться интересами своего государства на отдельных направлениях. Фактически Запад не дает гарантий снятия санкции и возврата ситуации к докризисному периоду, а лишь заявляет о возможности пересмотра уже принятых мер. Лучше всего эту тактику характеризует заявление сенатора Д. Маккейна: "Единственный сценарий, который я вижу, это – верните Крым Украине, покиньте восточную Украину, и лишь тогда, возможно, мы сможем говорить про финляндизацию Украины" [35]. То есть предлагается отказаться от всех своих интересов в ключевом регионе и только после этого, возможно, станут говорить о внеблоковом статусе Украины, не давая никаких гарантий. Такая тактика малых шагов действительно оказалась крайне эффективной, поскольку создает ложное впечатление о возможности все повернуть вспять. Однако, как показала практика, подобный самообман никогда не приводит к улучшению отношений и вместо этого он фактически вынуждает элиты страны-жертвы сдавать свои позиции, что неизбежно приводит к катастрофе. С очень высокой вероятностью можно считать минские договоренности 5-го сентября 2014 г. следствием задействованной Западом тактики малых шагов, поскольку в результате данных соглашений было остановлено крайне успешное наступление ополчения. По оценке начальника штаба 4-й бригады ЛНР Александра Беднова, трагически погибшего 1 января 2015 г., наступательный потенциал ополчения был столь велик, что оно было способно дойти до Киева [36]. Естественно, в самих республиках остановку наступления ополчения восприняли крайне негативно и небезосновательно посчитали предательством. Вместо того, чтобы позволить подразделениям республик сбросить киевский антироссийский режим, в Москве приняли решение об остановке боевых действий. Результатом этих соглашений стал срыв киевским режимом практически всех договоренностей, продолжение системного и целенаправленного обстрела гражданских объектов на территории ДНР и ЛНР, что привело к массовой гибели мирного населения. Таким образом не был устранен основной источник угрозы, а сам конфликт законсервирован в состоянии "ни войны, ни мира". Есть все основания полагать, что подобная сдача интересов России проводится определенными кругами ее политического руководства именно вследствие введенных санкций, главная цель которых заключается не столько в изоляции и экономическом давлении на Россию, сколько в воздействии на ее правящую элиту с тем расчетом, чтобы она изменила политическую линию в угоду западным интересам за счет интересов национальных.

Помимо санкций со стороны Запада наносится удар и по российскому рублю. По мнению Директора Службы внешней разведки (СВР) РФ М. Фрадкова иностранные инвестиционные фонды принимают участие в спекулятивной атаке на российский рубль, а "западные финансовые институты и фонды действуют на российском рынке через своих агентов и финансовых посредников, участвуя таким образом в скоординированной атаке на Россию" [37]. Однако опасность исходит не только извне, но имеет и внутренне происхождение. Здесь нельзя не сказать несколько слов о действиях Центробанка России (ЦБ), которые по мнению многих ведущих российских экономистов, несут угрозу национальной безопасности страны. В частности, академик С. Глазьев, выступая на Московском экономическом форуме (9 декабря 2014 г.), прямо заявил, что "ЦБ обрубает финансовую систему от реального сектора, вследствие чего вся ликвидность начинает накапливаться в финансовом секторе. Это ведет к разного рода спекуляциям, а также к падению национальной валюты" [38]. В текущих условиях ЦБ поднимает процентную ставку до 17%, тем самым приводя к превышению рентабельности почти всех операций, исключая возможность кредитования российской экономики. Власти же не предпринимают никаких мер по ограничению на трансграничное движение капитала, о котором все настойчивее говорят эксперты [39]. В условиях негласно объявленной войны подобные действия иначе как антигосударственными назвать сложно.

Еще один фактор падения валюты и поступлений в бюджет заключается в действиях внешних игроков. Так министр финансов Антон Силуанов, выступая на Гайдаровском форуме, сообщил, что при цене на нефть в $50 за баррель потери бюджета в 2015 году оцениваются в 3 трлн. рублей [40]. Когда Саудовская Аравия (СА) отказалась понижать уровень добычи нефти после встречи ОПЕК, последствия не заставили себя ждать и падение цены продолжается до сих пор, а ее уровень приближается к отметке в $40 за баррель. Более того, министр нефти СА Али аль-Нуйами прямо заявил о том, что СА не станет сокращать добычу нефти даже при цене в $20 [41]. Подобное поведение прямо связано со стремлением Эр-Рияда сохранить свою долю на нефтяном рынке даже ценой сокращения поступлений в бюджет. Собственные резервы позволяют СА пережить период низких цен, сохранив свою долю на рынках. С точки зрения того, кто из конкурентов первый пострадает от низких цен, для Саудитов нет никакой разницы, однако в первую очередь убытки понесут такие страны-экспортеры, как Венесуэла, Иран и Россия. Кроме того, вероятность сговора не исключил и Президент РФ В. Путин [42], а также экс-министр финансов А. Кудрин [43] при том, что несмотря на возможность банкротства отдельных небольших американских компаний на рынке сланцевой нефти, в целом США не пострадают, о чем уже заявили представители Белого дома и ФРС [44]. Несомненно, происходящее на нефтяном рынке также имеет и фундаментальные причины, как превышение предложения над спросом, однако в нынешней ситуации действия Эр-Рияда наносят удар по России и странам, с которыми у нее сложились тесные отношения. К сказанному следует добавить и заявление Б. Обамы о том, что "единственным фактором, который удерживает российскую экономику на плаву, являются цены на нефть" [45], в комментарии к которому глава комитета Госдумы по международным делам А. Пушков написал: "В интервью NPR Обама дал понять, что именно администрация США стояла за резким снижением цен на нефть с целью нанести удар по слабому месту России". Таким образом, на данный момент наблюдаются серьезные разногласия во мнениях относительно действий СА и США в контексте продолжающегося падения цен на нефть, но факт остается фактом: текущее обострение ситуации на нефтяном рынке случайно или нет, но практически синхронизировано с началом резкого обострения в отношениях между Россией и Западом. Не исключена суперпозиция объективных и субъективных факторов, которые приводят к дополнительному урону российской экономики.

Естественно, описанные выше угрозы не полностью отображают весь их перечень, но основные из них, влияющие на данный момент сильнее остальных, дают представление о комплексности и масштабе организованной против России войны. Поскольку причины скоординированной атаки носят фундаментальный характер, рассчитывать на ослабление жесткости позиции Запада означает совершить огромную ошибку. В этой связи все разговоры о возможности смягчения или отмены санкций не имеют под собой никаких серьезных оснований. Противостояние России и Запада фактически никогда не прекращалось со времени своего начала, а его ослабление наступало только тогда, когда Россия по тем или иным причинам представляла для него минимальную угрозу. На современном этапе наблюдается резонанс фундаментальных причин, когда удар по России следует из кризисного состояния нынешней капиталистической модели и резкого обострения отношений после ответных мер Москвы в Крыму. Действительно, расчет Запада, и в первую очередь США, на полный отказ России от своих интересов на Украине после февральского переворота был сломан ее активными и во много неожиданными действиями на Крымском полуострове. Данный случай выбивался из мейнстрима стандартных последствий от стратегии Запада по сносу режимов в той или иной стране. Типичным результатом этих процессов являлся хаос и разрушение отдельных стран, создававшие на ее территории самоподдерживающийся режим перманентной войны, но в случае с Крымом наблюдался процесс обратный, когда вместо дезинтеграции произошло воссоединение и нормализация ситуации в отдельно взятом регионе. В результате крымские события фактически перевели темп агрессии на совершенно иной уровень, а на Западе сложилась ярко выраженная позиция, суть которой в том, что ничего общего иметь с В. Путиным нельзя и требуется создать все условия для его свержения. Стоит заметить, что понимание этих целей у российского руководства есть, а министр иностранных дел С. Лавров недвусмысленно сказал: "В том, что касается концептуальных подходов к использованию мер принуждения, Запад однозначно показывает, что они не хотят заставить изменить политику России, а хотят добиться смены режима" [46].

Политической элите России следует уяснить себе невозможность возврата на уровень отношений, который был еще до начала украинских событий и сейчас необходимо предпринять экстренные меры, адекватные новым реалиям. Впрочем, по многим признакам политическая элита России ведет себя так, словно не понимает всю глубину текущего кризиса, а принимаемые контрмеры явно не соответствуют уровню угрозы объявленной России войны. Анализу данного вопроса и будет посвящена заключительная часть статьи.

Константин Стригунов

ПН	ВТ	СР	ЧТ	ПТ	СБ	ВС

ПН	ВТ	СР	ЧТ	ПТ	СБ	ВС

ПН	ВТ	СР	ЧТ	ПТ	СБ	ВС

Главное сейчас

Новости все материалы

Больше новостей

Архив материалов

Аналитика все материалы