Сбер предпринял меры по усилению безопасности на объектах банка
Жизни экипажа самолета Ан-2 ничего не угрожает: у них ушибы, ссадины и ЧМТ
На Забайкальской железной дороге столкнулись два грузовых поезда: сошли 24 вагона с углем
Экипаж, пропавшего на Камчатке самолета Ан-2, выжил
Стоило Медведеву "слезть с нефтяной иглы", как Греф уже обнаружил "голландскую болезнь"
Михаил Делягин главной болезнью либералов считает грабеж страныГлавной "болезнью" современной России считается "нефтяная зависимость", над решением проблемы бьются лучшие умы Правительства. Но как премьер-министр ни "заговаривает" болячку – никак она не проходит. Пробовал он и на Гайдаровских форумах, пробовал и на съездах "Единой России", а как совсем отчаялся – так написал статью, в которой указал, что бюджет формируется уже лишь на 40% из нефтегазовых поступлений. Но сколько ни говори "халва", во рту слаще не становится.
Теперь за дело взялись "экс-министры": Герман Греф, ныне глава Сбербанка, ранее - министр экономического развития и торговли; с ним Алексей Кудрин – ныне глава "Центра стратегических разработок", а до этого – "лучший" министр финансов.
Первый рассказал, что Россию ждет гражданская война, революция или окончательная потеря суверенитета, если страна не избавится от "ресурсных объятий" до того, как у нее закончится "моноресурс", и объяснил это "голландской болезнью":
"Сложность в том, что рано или поздно, из моноресурсного состояния происходит выход, если посмотреть историю, то исторически этот выход очень болезнен. Он связан либо с какими-то революционными потрясениями, либо с гражданской войной или очень сильной иностранной зависимостью. Три классических выхода из этой ситуации. Когда экономика входит в состояние ресурсных объятий, […] начинается болезнь, целый ряд болезней, связанных с укреплением валюты, как следствие - снижение темпов экономического роста. Начинается процесс деиндустриализации и депопуляции высоких технологий, науки и так далее. Мы находимся в стандартной ситуации, с нами не происходит ничего другого, нежели то, что происходило в истории с целым рядом других государств. Эта часть была названа в свое время "голландской болезнью".
Что же такое "голландская болезнь"? В Голландии в 1960-1970-е гг. укрепился нефтегазодобывающий сектор. Укрепился настолько, что начал доминировать в экономике страны. От этого произошло укрепление национальной валюты, снижение производства и промышленности, экономика начала расшатываться. А лечение нашли простое - в 1980-е гг. преодолеть неблагоприятные последствия помог типичный для Европы и США "правый поворот", то есть приватизация части государственных предприятий и сокращение государственных расходов. В итоге через пять лет экономика начала расти на 2-3%.
А вот тут кстати оказался Алексей Кудрин, который предсказал излечение (не от "болезни", а вообще) – мол, в течение пять лет будет экономический рост в России 3-4%:
"В этом году у нас еще статистически 0,6% падение экономики. В следующем году мы будем иметь примерно 0,5-0,8% роста. Я повторяю, что это статистически не так много, как хотелось бы, но мы уже выходим из этого пике", - уверенно заявил бывший "лучший министр финансов".
При этом добавил, что высокая доля государственного сектора в экономике России является одним из основных тормозов экономического роста. То есть приватизация, видимо, как единственный способ "лечения" одобрена для нашей страны окончательно. Но единственный ли это способ? И вообще присуща ли для России эта самая "голландская болезнь"? Об этом в интервью Накануне.RU рассказал экономист, руководитель Института проблем глобализации Михаил Делягин.
Вопрос: Герман Греф объяснил проблемы России тем, что мы страдаем "голландской болезнью", вместе с этим предрек лишь три возможных выхода из ситуации - гражданская война, революция или "сильная иностранная зависимость". Присуща ли нам эта проблема?
 "делягин михаил геннадьевич главный редактор журнала свободная мысль|Фото: Накануне.ru")
Михаил Делягин: У нас есть одно принципиальное отличие от Голландии. Дело в том, что она, когда столкнулась с этим, была в целом отстроенной благополучной страной. Ей было действительно некуда девать деньги, поэтому у нее произошло избыточное укрепление гульдена, затормозилось развитие. Да, действительно, проявилось то, что было названо "голландской болезнью". Но, например, в бедной на фоне Голландии Норвегии почему-то никакой "норвежской болезни" не возникло. По очень простой причине – она была не очень развитой и занялась развитием инфраструктуры, социальной сферы, построением такого "норвежского социализма", из-за которого Норвегия сейчас является самым лакомым местом для беженцев.
Вот если вы ничего не будете делать, но будете продолжать разрушать свою страну – тогда да, у вас будет "голландская болезнь". Но на фоне реального обнищания основной массы людей это последнее, чего стоит бояться, потому что действительно стоит бояться революции.
А если вы будете как представитель государства, представитель государственного банка, выполнять свои прямые обязанности не перед Америкой или Францией, где, может быть, вам приятнее и комфортнее жить – а перед своим обществом, страной, которая дает вам деньги, позволяет их зарабатывать - то тогда у вас будет одна-единственная проблема. Заключаться она будет в том, строить дороги обычные или железные, модернизировать коммуналку или модернизировать школы, обеспечивать повсеместный цифровой интернет или обеспечивать удаленную медицину.
Но поскольку господа типа Грефа не могут себе вообразить даже в ночном кошмаре, что они занимаются развитием России, то да - для Грефа, Кудрина, Медведева, всей этой замечательной братии – для них действительно актуален вариант "голландской болезни". И для нас, пока мы их терпим, это тоже становится актуально.
Вопрос: То есть если спроецировать ситуацию в Нидерландах на нас, то у нас тоже был избыток средств, обеспеченный нефтегазовой отраслью?
Михаил Делягин: Да, но при этом деньги были выведены из страны. Госпожа Набиуллина была официально признана лучшим мировым банкиром для Запада в 2014 г., потому что обеспечила паническое бегство из страны $150 млрд. А господин Кудрин – "лучшим министром финансов" соответствующих лет, потому что он вывел деньги российских налогоплательщиков из России, и они сейчас, по сей день, продолжают работать на наших – во время Кудрина "стратегических конкурентов" – сейчас прямых врагов, которые объявили нам холодную войну на уничтожение.
Вопрос: Тогда как, на Ваш взгляд, следует понимать высказывание Германа Грефа про "моноресурс" и про три возможных выхода из ситуации?
Михаил Делягин: Это желаемые для него, представляемые им варианты будущего России. Надо сказать, что никакой моноресурсной зависимости в случае сильного внешнего влияния не будет, потому что Россия для Запада – даже не бензоколонка, а еще меньше – поставщик сырой нефти. Для него ничего, кроме добычи нефти, смысла не имеет. А о том, как Запад "замечательно" развивает свои колонии, можно судить по примеру Восточной Европы, где было убито все производство, и Прибалтика – далеко не самый страшный пример.
Можно судить об этом и по тому, что сейчас происходит в Венгрии, по тому, как "замечательно" развиваются контролируемые Западом экономики Северной Африки и Ближнего Востока – а они контролируются Западом в действительности. Можно судить об этом по "потрясающей диверсификации экономики" в Саудовской Аравии, которая до сих пор не имеет нефтепереработки в должных объемах.
Так что это обычная либеральная пропаганда, и не более того. Что касается гражданской войны и революции – это частные варианты одного и того же. Просто если страна внутренне сложная, и имеются сильные внешние интересы, то революция переходит в гражданскую войну. Если страна не имеет сильного внешнего влияния или внутренне простая, однородная – то революция побеждает.
Но господин Греф принципиально игнорирует возможности Российской Федерации. Он даже не может себе вообразить, что нефтедоллары могут направляться на развитие России, а не на развитие стратегических конкурентов. Вариант, когда российское государство вдруг начнет выполнять свои обязанности и модернизировать инфраструктуру, восстанавливать образование и здравоохранение, как инструменты создания нации, а не грабежа ее, – он себе даже не может вообразить.
Возможно, для него это самый страшный кошмар, который только можно себе представить, и поэтому он об этом не задумывался.
Вопрос: Но Нидерланды вышли из "своей болезни" путем приватизации. Если нам говорят об этом, то, значит, тоже намекают на приватизацию у нас?
Михаил Делягин: Эти деятели уже ни на что не намекают, они уже осуществляют второй этап приватизации. Не так давно приватизировали часть "Алросы", приватизировали часть "Сбербанка" по цене ниже рыночной – и за это заплатили премии в несколько миллионов долларов с формулировкой, что это очень хорошая работа, и это очень маленькие премии.
Так что они уже это все делают. Ведь кто такие либералы? Это термин, который определяет человека, считающего, что его государство должно служить не его народу, а иностранному бизнесу. Потому для либералов грабеж своей страны – это единственное комфортное состояние. Мы это видели в 90-е годы на примере Гайдара, Чубайса, мы это видим и сейчас на примере их последователей.
Вопрос: Дмитрий Медведев писал ранее в своей статье, что бюджет теперь формируется из нефтегазовой отрасли лишь на 40%. Теперь пишут, что за семь месяцев 2016 г. доля нефтегазовых доходов бюджета снизилась с 43% до 36%, из чего делается вывод, будто мы слезаем с "иглы" – так ли это?
Михаил Делягин: Эта доля сокращалась не потому, что Медведев занимался развитием чего бы то ни было, а потому, что цена нефти упала почти в 3,5 раза. Естественно, сократились доходы - сократилась доля этих доходов в бюджете. Конечно, так и есть. Только это не имеет отношения к развитию.
Вопрос: То есть нет избавления от "иглы", но нет и развития?
Михаил Делягин: На самом деле, никакого выхода нет, потому что нет движения. Когда говорят, что у нас сейчас начнется экономический рост, задайте один вопрос – а за счет чего он будет происходить? Какой сектор экономики будет увеличивать производство? Ничего внятного, кроме производства сыра, молока и свинины, что уже случилось, которое обеспечивало нам рост около 0,1%, - никто из этих людей сказать не в состоянии. Хотя, конечно, есть еще треп про цифровую экономику. Но цифровая экономика, снижая себестоимость, снижая издержки, на самом деле, объем ВВП снижает, а не увеличивает. Она увеличивает ВВП за счет объема спекуляций, но поскольку у нас спекуляции с реально существующими активами не очень развиты, то у нас будет снижение.
Вопрос: Как раз недавно про рост экономики на 3-4% в течение пяти лет говорил Алексей Кудрин…
Михаил Делягин: Для них нет этих пяти лет, и они это прекрасно понимают, потому что терпения людей хватит максимум на два года, а скорее всего, на один. И то потому, что никто не хочет, чтобы 2017 г. стал символическим 17-м годом. За счет этого мы 2017 г. переживем. А вот что будет дальше – уже зависит от того, будут у нас выполнять Уголовный кодекс по отношению к российским либералам или будут следовать заветам Гайдара в отношении российского общества.
Вопрос: Алексей Кудрин также заявил, что "всем стало ясно, что высокая доля госсектора в экономике - тормоз экономического роста". Это подходит под заветы Гайдара?
Михаил Делягин: Очевидно, что господин Кудрин никогда не подозревал о существовании таких стран, как Китай, Вьетнам и другие. И долю государства в экономике можно считать по-разному: можно считать по доле в собственности, а можно считать по доле расходов государства. США из всех развитых стран - это страна с максимальным темпом экономического роста сейчас. Так вот там доля расходов государства - 40%, а то и больше. Гораздо больше, чем в России.
Так что разговоры господина Кудрина – это просто желание пограбить, и ничего больше. Это обоснование приватизации, чтобы чиновники сняли с себя ответственность за последствия своей деятельности в своей же стране, а бизнесмены и обслуживающие их либеральные реформаторы могли всех пограбить. Это очередная пропаганда грабежа страны по заветам Ясина, Гайдара, Чубайса и прочих.
Летать в России станет еще дороже
Креатив Госдумы так и прет: про букмекеров и депутатов
Вот это "Вызов"
