У генпродюсера KION Игоря Мишина проходят обыски
Мать убитого в Перми девятилетнего "мальчика из чемодана" признана вменяемой
История человечества закончится вместе с историей пчел?
Рецензия на книгу Майи ЛундеНорвежский автор Майя Лунде еще до выхода книги на английском и русском языках была удостоена за "Историю пчел" нескольких премий и, видимо, совершенно не зря. Проблема исчезновения этих насекомых, оказывается, настолько давняя, что по ней успели выпустить даже художественную книгу, не говоря уже о нон-фикшн и о документальных фильмах, статьях и неутешительных новостях, которые, казалось бы, никак не касаются нас, горожан. Но на самом деле синдром разорения пчелиных семей может коснуться каждого.
В настоящее время происходит стремительное сокращение численности и домашних, и диких пчел. Версий происходящего масса, от парникового эффекта, пестицидов, ГМО или однотипного ведения сельского хозяйства, до клещей варроа или сигналов сотовой связи.
Роман состоит из трех сюжетных линий, не связанных ни местом (в одном повествовании говорится о Китае, в другом – о Европе, а в третьем – о США), ни временем, все трое главных героев из разных эпох: натуралист Уильям, свидетель расцвета науки изучения пчел, он живет со своей женой, восемью дочерьми и сыном в середине 19 века, Джордж – наш современник, он пытается спасти свою пасеку в Штатах и получает первый удар надвигающегося коллапса – его пчелиные семьи гибнут, китаянка Тао – из мира будущего, в ее времени пчел на планете не осталось совсем.
У каждого персонажа основным конфликтом выступают отношения "отцов и детей". Уильям мечтает о научных дискуссиях с сыном, но молодому человеку интересней пропадать в кабаках. Его трагедия в том, что он слишком поздно замечает свою талантливую дочь, которая и пойдет по его стопам и в будущем отправится жить в Новый свет. Второй герой, Джордж – фермер, соль земли, труженик, и он тоже совершенно не понимает сына, решившего после университета пойти в магистратуру. Вместо того, чтобы помогать отцу на их фамильной пасеке и делать необыкновенные ульи по сохраненным чертежам 19 века, привезенным из Европы их прабабкой, он собрался писать книги! У Тао все серьезней – ей предстоит вообще потерять сына.
Мир Тао непохож на наш. Она живет после коллапса, когда США и Европа – канули в Лету, растворились в воздухе и вымерли из-за продовольственного кризиса, возникшего ввиду исчезновения главного "опылителя" планеты – пчелы. Согласно сюжету, рост населения прекратился: "Впервые в истории численность человечества сократилась. Наш вид вымирал". Интересно, что, по разумению автора, первым рухнет сельское хозяйство в Америке:
"Американцы, в отличие от китайцев, так и не научились опылять растения вручную. Их рабочая сила была недостаточно дешевая, работали американцы мало и выносливостью тоже не отличались. От иммигрантов толку также не было: их требовалось кормить, и хотя по трудолюбию и стойкости они и превосходили американцев, но еды производили лишь немногим больше, чем съедали сами. Синдром разрушения пчелиных семей в США привел к всемирному продуктовому кризису, и на тот же период пришлась массовая гибель пчел в Европе и Азии".
Интересно, что место России во всей этой истории конца света – "фигура умолчания". Китай выжил только потому, что здешний народ – носитель другой идеологии. Общество, имеющее иные ценности, сумело в новых обстоятельствах организоваться под руководством "комитета" и выжить – взрослые и дети теперь сами занимаются опылением, едва удерживаясь на тонких ветках деревьев. Автор не жалеет сил, чтобы описать, насколько опыление – сложная работа для человека. Взрослые и дети с 8 лет каждый день занимаются кропотливым трудом – но они выживают. Сын Тао Вэй-Вень тоже будет вынужден работать с восьми лет, если не проявит себя в учебе, а сейчас, пока ему три года, мама занимается с ним: в редкие часы отдыха она пытается дать шанс мальчику на продолжение обучения. У нее самой в свое время был талант к учебе, ей даже повязали за особые успехи на шею "красный Галстук":
"Совсем скоро я опередила своих одноклассников и была самой юной из всех школьников, ставших Юными пионерами Партии и получивших разрешение носить Галстук. Это переполняло меня гордостью. Даже родители улыбались, когда мне на шею повязали эту красную тряпицу. Однако в первую очередь знания делали меня богаче. Богаче всех остальных детей".
Именно тогда в руки девочке попала малоизвестная книга из далекого прошлого "Слепой пасечник", там сын разорившегося американского фермера еще только предрекал конец света из-за тотальной гибели пчел, в фолианте он излагал свой вариант обустройства жизни на Земле и объяснял, как можно было бы спасти ульи от разорения.
И вот – день икс – родители пошли гулять с трехлетним Вей-Венем в садах, эпизод, знаменующий начало завязки:
"Шею он обмотал моим старым красным шарфом. Малыш его обожал и, будь его воля, вообще не снимал бы, но мы разрешали ему надевать этот шарф, только если никто из посторонних его не видел. Шарф был не просто элементом одежды, а наградой, хотя мне нравилось, когда Вей-Вень его повязывал. Я надеялась, что, возможно, ему самому тоже захочется когда-нибудь получить подобный".
Ай-яй-яй, переводчик, ну как же не знать, что школьникам Китая, как и пионерам СССР, на шею повязывали красный галстук, а не шарф? Кстати, этот Галстук будет играть свою символическую роль в финале книги.
Почему норвежский автор, избравшая темой для романа сообщество пчел, видит будущее именно за Китаем? Образом мессии, который принес свою жизнь в жертву, становится мальчик именно с красным пионерским галстуком (а вовсе не "шарфом"). Муравьиные колонии и рои пчел – природой задуманный социализм, подтверждение естественности существования коллективного сознания, когда общество живет как единый организм – идея, потерянная Западом с принятием идеологии "индивидуализма" и главенства права "меньшинства", но сохраненная на Востоке. Возможно, дело не только в социализме, а автор просто ответ на вопросы бытия отдает на откуп древней цивилизации, и таким ответом становится Путь. В древнем Китае зародился Дао – Тао, созвучно имени главной героини, а основным принципом Даосизма был У-вэй. Не случайно ли мальчика, который должен стать символом спасения мира, зовут Вэй-Вень? Эта идеология подразумевает невмешательство в естественный ход вещей, именно в этом крылось спасение для мира – разрешить пчелам жить вольно, растениям цвести свободно в выбранном природой, а не человеком порядке.
Майя Лунде, "История пчел"
Издательство: "Фантом Пресс"
2018 год
Летать в России станет еще дороже
Креатив Госдумы так и прет: про букмекеров и депутатов
Вот это "Вызов"
