"Колбаски непреодолимой силы". Чиновники думают, как снять с себя вину за "коррупционные корзинки"
Министерство юстиции предложило смягчить антикоррупционное законодательство для чиновников, которые не могли избежать подобных правонарушений "по объективным причинам".
Отныне коррупция при "обстоятельствах непреодолимой силы" не будет считаться правонарушением. Доклад с предложением о внесении изменений в закон о противодействии коррупции Минюст внес в Правительство РФ. Сейчас паспорт проекта проходит общественное обсуждение на портале проектов нормативно-правовых актов.
Член комитета Госдумы по по безопасности и противодействию коррупции, депутат от Свердловской области Николай Езерский считает, что идея Минюста справедлива и позволит отделить реальную коррупцию от недоразумений, которые возникают, когда подарки приносят в кабинет чиновника, например, пока он был в командировке.
Отметим, что подарки бывают совсем не безобидными, один из них перед поимкой получил бывший министр экономического развития Алексей Улюкаев от главы "Роснефти" Игоря Сечина. Якобы президент нефтяной компании обещал чиновнику "корзинку с колбасками", под которой тогда подразумевались 2 млн долларов. Впрочем, колбасные изделия, на самом деле, являются традиционным презентом "от Иваныча". Такие наборы продукции, а также мандарины и вино пришли федеральным министрам и в уходящем 2018 году, сообщает The Bell. Колбасы и другую продукцию "От Иваныча" производят в специальном цеху столовой "Роснефти" из трофеев, которые сам Сечин привозил с охоты.
– Николай Николаевич, как вам идея Минюста?
– Никто не видел самого законопроекта, я прочитал только основную идею, но в ней не расшифрованы "обстоятельства непреодолимой силы". В области так называемых взяток и возбуждения уголовных дел по факту взяток я уже вижу некий беспредел со стороны правоохранительных органов.
– Почему?
– Потому что иногда уголовные дела возбуждаются по факту многолетней давности. Вдруг кто-то вспомнил, сидя в тюрьме или еще где-то находясь, что, оказывается, он давал кому-то взятку два-три года назад. Нет факта задержания с взяткой, нет фиксации факта. Очень много таких вещей. Мне кажется, понятие "взятка" притянуто за уши.
– Как вы считаете, какие объективные причины или обстоятельства непреодолимой силы могут оправдать коррупцию и освободить чиновника от ответственности?
– Я не знаю, как они расшифруют эти "обстоятельства непреодолимой силы". Может быть, при передаче в кабинете засчитали какой-нибудь подарок как взятку. Или не вовремя оформили подарок как сданный. Если получил подарок дороже 3 тыс. руб. и вовремя не "сдался", это тоже считается фактом взятки.
Непреодолимые обстоятельства могут быть разными: человек может болеть, когда ему в кабинет принесли этот подарок. Сама идея Минюста имеет право на жизнь, хотелось бы только посмотреть, как она будет расшифрована.
– В декабре Госдума приняла в первом чтении законопроект, устанавливающий для депутатов Госдумы и сенаторов ответственность за несоблюдение антикоррупционного законодательства. Получается, для депутатов и сенаторов антикоррупционные требования ужесточаются, а для чиновников смягчаются? Это справедливо?
– Никто не покушается на депутатов и сенаторов. Там прописаны абсолютно правильные положения, ничего там запотолочного нет. Там четко прописано все то, что мы и так не должны были делать: иметь счета и недвижимость за рубежом, мы должны декларировать доходы, подарки и так далее. Там все это прописано. Я как депутат нисколько этим не притеснен.
Сегодня вопрос стоит о том, что многие вещи не выявляются. Допустим, не могли определить наличие счетов и недвижимости за рубежом. Поэтому законодатели дали поручение прокуратуре заключать договоры с той страной, с которой посчитают нужным, и та страна будет на основании поручения Госдумы передавать прокуратуре определенные сведения. Не скрывайся. Никто не запрещает иметь за рубежом недвижимость, только напиши, откуда она взялась, вот и все.
– На ваш взгляд, какие события могли послужить поводом для тех изменений, которые предложил Минюст?
– Я думаю, поводом послужили как раз эти несоизмеримые вещи, связанные с подарками, с тем, что человек был на больничном или в командировке, когда ему в кабинет принесли подарок. Это, действительно, непреодолимые обстоятельства.
Смотрите, врачам муниципальным дарить подарки нельзя, а частным можно. Педагогам подарок нельзя подарить, а в частном лицее дари что хочешь. Это было бы неправильно и несправедливо, мы в этом увидели перегиб. Муниципальным служащим может считаться даже уборщица, которая убирает в муниципальном учреждении. И что, она не может получить подарок в честь чего-то? Все-таки есть такие откровенные вещи, которые, я думаю, Минюст сейчас "почистит".
– Значит, так Минюст хочет отделить реальную коррупцию от мелких недоразумений?
– Я думаю, это все идет не от того, что Минюст не хочет бороться с коррупцией, а от того, что борьба с коррупцией перешла ту грань, которую, как я считаю, давно достигла. Доходит до того, что выносятся такие судебные решения… стыдобище! Непонятно, за что человека пытаются наказать.
Широкое толкование понятий "взятка" и "коррупция" не дает положительного эффекта. Это дает право устроить борьбу с хорошим учителем, с хорошим врачом. Это не та борьба с коррупцией, которая реально должна вестись, и мы знаем, с кем и как.