СВР: зарубежные спецслужбы готовят атаки на военные базы РФ в Сирии
Екатеринбургский иерей, угодивший в секс-скандал, отправился штурмовиком на СВО
Правительство РФ приняло постановление для ограничения телефонного мошенничества
ФСБ предотвратила теракты против сотрудника Минобороны РФ и военного блогера
Введут ли в России смертную казнь, как "высшую меру социальной защиты"?
Громкое и резонансное дело об убийстве девятилетней девочки в Саратове, которое всколыхнуло всю страну из-за своей жестокости, стало причиной разговоров о частичной отмене моратория на смертную казнь в России. В Госдуме даже успели провести опрос граждан через свои официальные социальные сети, где общество высказалось за введение "высшей меры наказания" в стране по резонансным случаям.
Тему целесообразности возвращения смертной казни подогрело и громкое дело в Екатеринбурге, где сейчас идет процесс над пойманной бандой убийц молодой мамы при попытке продажи автомобиля. Ради наживы преступники хладнокровно расправились с хрупкой девушкой, выманив ее на Уралмаш, зарезав и сбросив тело в колодец, а затем продали подержанную и не очень дорогую машину в соседнем Челябинске.
О том, что дискуссии в кулуарах федерального парламента идут и вопрос обсуждается, в разговоре с корреспондентом Накануне.RU подтвердил депутат Госдумы Павел Дорохин.
"Мы это обсуждали, дискуссия еще идет и дополнительно пока ничего сказать не могу. Случай с девочкой ужасный и вызывает у всех боль и эмоции… Вопрос о частичном снятии моратория в исключительных случаях обсуждается, но о большем говорить пока рано", – заявил народный избранник.
Более детально и подробно на злободневную тему с Накануне.RU поговорил известный российский адвокат Дмитрий Аграновский.
– Как вы считаете, пойдет ли правительство на частичную отмену моратория на смертную казнь?
– Есть аргумент, что, применяя смертную казнь, государство, как совокупность порядочных людей, становится на одну доску с преступником, с убийцей. Во-первых, разговор достаточно беспредметный, потому что смертную казнь не введут. Вот не введут и все. Помяните мое слово. Что бы ни происходило. И дискуссия закончится ничем.
– Почему?
– Сейчас смертная казнь — это не формат. Знаете, как музыка есть не формат. Европейские страны ее не применяют, а Россия является европейской страной, находится полностью в европейской культуре и в этом же формате.
– Как на примере преступления Брейвика?
– Вот вам, пожалуйста, совершенно ужасный пример. Человек абсолютно заслуживает смертной казни, но было принято некое политическое решение ее не применять и не применяют. И Россия в этом смысле не будет из-за этого конфликтовать с Европой. То есть, есть некоторые моменты для нас принципиальные. Крым тот же, Донбасс, Сирия, Венесуэла. Есть вопросы, в которых мы не можем пойти навстречу Евросоюзу и действовать на одной волне. А вот в этом вопросе можем. И политические издержки введения смертной казни будут для властей выше, чем какие-то негативные последствия от не введения. Люди повозмущаются и пойдут другими делами заниматься.
– Можно же всегда сослаться на Америку, она же законодатель мод.
– Никто не будет связываться. Потому что негативные последствия будут. И эти негативные последствия нашему государству не нужны. Они могут помешать торговым связям, "Северному потоку", еще каким-то понятным и важным коммерческим вещам. А то, что народ недоволен, извините, у нас уже 30 лет мнение народа никого не интересует. Говоря языком математика, народ в политике – исчезающее малая величина, которой можно пренебречь. Но до определенного этапа. Так что негативные издержки выше, чем какие-то позитивные, поэтому ее вводить не будут.
– А зачем тогда опросы проводят?
– Какие-то люди хотят на этом заработать себе политический капитал. Это вполне понятное желание, на то они и профессиональные политики. Люди, которые с помощью политики зарабатывают деньги. Они должны такие инициативы выискивать для того, чтобы себя продвигать. Продвижение политиков и эта кампания ничем не отличаются от продвижения йогурта "Данон".
Поэтому воспринимать ее по-серьезному особенно не стоит. Но кто-то делает на этом политический капитал. Имеет право, работа такая. Я лично являюсь сторонником смертной казни в некоем идеальном обществе или в моем любимом Советском Союзе, где процент ошибок был минимальным действительно.
Я считаю, что государство не только может, но и обязано отнять жизнь у некой заблудшей души, когда эта душа опасная. В этом плане мне нравится, как смертная казнь называлась в Советском Союзе в 30-е годы. Она не называлась высшей мерой наказания. Она называлась "высшей мерой социальной защиты". Таким образом показывалось, что общество защищает себя от некоторых субъектов, которым эта никчемная жизнь не нужна. Один вред и себе и другим. Вот как, например, этому парню из Саратова, видно, что эта жизнь ни ему не нужна, ни другим не нужна. Ее можно было бы смело забрать. Но на сегодняшний день, помимо Евросоюза, есть еще действительно низкое качество следствия, поэтому процент ошибок на сегодняшнем этапе высок.
Как практик, я против необратимых наказаний. Как предлагают химическую кастрацию педофилов. Некоторые "горячие головы" предлагают отрубать руки и ноги, как в Саудовской Аравии. У нас президент летал в Саудовскую Аравию, теперь это наш партнер. А по сути – это абсолютно дикая страна. На сегодняшний день оптимально – это пожизненное заключение. Условия там тяжелые. Я бывал в этих колониях почти во всех. Это совершенно не санаторий. Я как адвокат хочу сказать, там сидит процент невиновных людей. Пока они живы, они могут надеяться на пересмотр. Я занимаюсь некоторыми людьми и в Европейском суде представляю их интересы. И в Верховном суде. Пока есть надежда на пересмотр. Если бы была смертная казнь, они бы были уже казнены. К сожалению, процент ошибок велик. И это очень серьезный аргумент. На мой взгляд, это аргумент, который перевешивает все остальные.
Применение смертной казни не ограничится этим парнем из Саратова. Оно будет все шире и шире распространяться. И при 99,9% обвинительных приговоров такой системе смертную казнь и вообще обвинительные наказания доверить нельзя. А вообще, еще раз подчеркну, я не противник смертной казни. Я считаю, что в 30-е годы государство наше действовало в целом правильно. И необходимо было ко всяким бандеровцам применять смертную казнь. Это была мера социальной защиты, вынужденная. Но сейчас, на сегодняшний день, она нереальная и ее никто не отменит.
– Есть миф, что сидеть тяжело и многие предпочитают смертную казнь.
– С кем я общался, это люди, которые на что-то надеются. Естественно, они умирать не хотят по этой причине. А с другой стороны, Россия вышла на первое место по количеству самоубийств среди мужчин. Не преступники, нормальные люди совершенно добровольно уходят из жизни в больших количествах. Так что жизнь на свободе может быть адом почище пожизненного заключения.
– Ну тут же можно в пример привести Белоруссию.
– В Белоруссии тоже за последние три десятилетия всего три смертные казни осуществили.
– Помните, было скандальное интервью начальника, который приводит эти смертные казни в исполнение? Но он не раскаивался.
– А в чем раскаиваться? Совершенно правильно делали, абсолютно. Я не вижу ничего плохого в этой работе. И опять же, в 20-30 годы, в военные годы, послевоенные – это была совершенно оправданная мера. Я не вижу в ней ничего плохого. Вообще, эти сказки: "Ах, он убивал, теперь у него повреждение психики!"... Да чушь это все собачья. Есть злодеи, которым место в аду. Их надо уничтожать. И в этом смысле я солидарен с абсолютным большинством нашего народа. Смертная казнь, в идеале, она нужна.
Но есть же и другие проявления. Их все прекрасно знаете по фильмам, по книгам. Если привести пример с Салманом Радуевым, то недолго прожил в колонии. Мы не знаем, что там произошло. Но совершенно очевидно, что в каких-то пиковых случаях есть другие методы. Эти методы находятся на грани самосуда, даже за гранью…
К тому же у нас сейчас полностью разрушена система психиатрической помощи, система профилактики преступлений и всего прочего. Вот говорят "карательная психиатрия". А в Советском союзе этот парень сидел в психиатрической лечебнице после тех эксцессов, которые у него были. И не представлял опасности для общества. Клеил бы коробочки. Мы живем в совершенно больном обществе.
– Последний пример, это Екатеринбург, убийство молодой девушки, которая поехала продавать автомобиль. А там один из подозреваемых месяц по Екатеринбургу ездил на угнанной машине.
– Оборот оружия. У меня отец адвокат с большим стажем, и я помню, если в советское время обнаруживали оружие, это было ЧП на весь регион, на всю Московскую область. Всех ставили на уши. И если в год один раз обнаруживали у кого-то из преступников пистолет в огромном регионе – это было просто ЧП. А сейчас что? Вот этому обществу люди сейчас хотят доверить смертную казнь? Да они будут очень разочарованы. Казнить будут совсем не тех людей. А все педофилы, наркоторговцы, убийцы, они как-нибудь договорятся.
Отметим, что похожей точки зрения придерживается и российский журналист, нацбол [Национал-большевистская партия запрещена в РФ], фигурант знаменитого "алтайского дела" Эдуарда Лимонова – Сергей Аксенов, который не понаслышке знает о тюрьме и людях, которые были приговорены к пожизненному сроку после введения моратория.
"Дело было в Саратове, был такой "цыганок", не помню уже как его звали, он уже сидел на "пыже" за какие-то убийства, и его обратно в суд в город привезли по другому делу. И он предпринял попытку побега прямо в "конвоирке" в подвале суда. По правилам его должны были сопровождать то ли двое, то ли трое, но они расслабились, и он физически "завалил" своих конвоиров и успел выбежать из здания и даже добежать до какой-то стройки, где его и настигли. Потом его закинули обратно, через дверь мы слышали, как дубасили его так, что непонятно, как он выжил", – вспоминает Аксенов и подводит к главной мысли: есть подозрение, что многие преступники готовы брать на себя чужие преступления ради "тюремного туризма", имея уже за плечами пожизненный срок и учитывая отсутствие смертной казни – терять уже, собственно, нечего.
"Они готовы брать любые преступления. Потому что если ты сидишь на "пыже", то тебя повезут на следствие, а это отдых от совсем уже суровых условий и режима тюрем для пожизненных. Но содержатся они всегда все отдельно. Им нечего терять и загрызть они могут любого и за это уже ничего им не будет. Поэтому, я думаю, что, конечно, людям хочется жить. Те люди, которые говорят, что пожизненное заключение – это самое страшное наказание, они просто не понимают жизни и не понимают, как все устроено. И даже такой жизнью. Но если это какой-нибудь чеченский боевик, против которого государство имеет зуб и не хочет, чтобы он жил, все равно каким-то образом они умирают", – добавляет собеседник и делает вывод, что проблема будет только нарастать.
"По-видимому, таких преступлений и людей будет только больше. Будет их десятки тысяч и проблема будет нарастать. Наступит же когда-то момент. Многие даже говорят, что надо бы их всех куда-нибудь выселить, например, на Новую Землю. Даже фильм такой страшный был. Чувствуется, проблема рано или поздно встанет. Но, конечно, смертную казнь не введут и даже не столько по гуманным соображением, а исходя из того, что наша власть инерционна, охранительна и ничего не любит менять. Это последнее, на что они пойдут", – уверен Аксенов.
Летать в России станет еще дороже
Креатив Госдумы так и прет: про букмекеров и депутатов
Вот это "Вызов"
