Уральских супругов, ранее оправданных в двойном убийстве, все же отправили в колонию
Арсен Мартиросян: 22 июня — тайны больше нет
80 лет назад на Советский Союз напала нацистская Германия. О том, что военная агрессия со стороны Гитлера неминуема, в СССР знали и понимали многие, но можно ли было предотвратить такое большое количество жертв и чем можно объяснить неудачи Красной армии в первый период войны — в этом разбирался в своей новой книге историк Арсен Мартиросян. Он выпустил исследование под названием "22 июня 1941 г. Тайны больше нет", где собрал воедино многолетние исследования по этой теме. В беседе с Накануне.RU автор рассказал о книге и поделился мнением о том, о чем прежде всего стоит помнить в годовщину нападения фашистской Германии на Советский Союз.
— Арсен Беникович, это не первая ваша попытка расставить все точки над "i" в вопросе о том, что и как произошло 22 июня. Это колоссальная работа, сколько времени вы посвятили теме?
— Я потратил на это четверть века, впервые я начал работать над этой темой в 1995 году, но очень быстро осознал, что пока я не разберусь с проблемами довоенной истории — репрессии, коллективизация и прочее — я не смогу понять того, что произошло в 1941 году. Пришлось написать пятитомники "200 мифов о Сталине", "200 мифов о войне", трехтомник "Мифы пакта Молотова и Риббентропа", двухтомник "Мифы о Берии", попутно пришлось разобраться с "мюнхенским сговором" — написать книгу "За кулисами мюнхенского сговора" и так далее. Одновременно собирался материал, связанный с разведкой.
— На что вы опирались при создании книги — архивные документы, воспоминания?
— Опирался я на архивные материалы, которые официально рассекречены, опубликованы, к ним уже есть прямой доступ. Второе — это наиболее серьезные исследования разных ученых по этим темам, наших и зарубежных. А также — собственные размышления, ведь у меня свой серьезный опыт, полученный как в процессе практической работы, так и непосредственно от предыдущих поколений чекистов, разведчиков, которые меня учили нашему делу.
— Наверное, были еще мемуары, доверяли ли им? Мы с вами как-то беседовали, что не все воспоминания достойны внимания...
— Нет, мемуарам я особенно не доверяю, естественно — проверяю. Дело в том, что всего несколько человек из того поколения военных написали более или менее честные, объективные мемуары. И то среди них бывает пара неадекватных с точки зрения истории вкраплений. Наиболее честными являются мемуары главного маршала СССР Константина Рокоссовского, главного маршала авиации Александра Голованова, кстати, он внук знаменитого народовольца Кибальчича. Дальше — мемуары армянского полководца маршала СССР Ивана Баграмяна и мемуары маршала Советского Союза Матвея Захарова. Им можно доверять. Но даже у них иногда встречаются отдельные маленькие элементы, которые необходимо проверять. Так что мемуарам доверять можно, но предварительно надо все-таки проверить и ясно понимать — какие люди писали их.
— А еще какие люди потом редактировали и издавали, вносили правки?
— Конечно, например, мемуары Жукова не стоит принимать в расчет. Если честно сказать, то там из объективного — только фамилии, названия операций и городов. Остальное требует проверки.
— Что касается разведки, вы пришли к выводу, что верных донесений разведки о дате начала войны было 135? А сколько всего их было?
— Да, 135 указаний на июнь, и из них абсолютно точных по дате — семь. А всего по линии военной разведки было 267 сообщений за первое полугодие 1941 года, по линии НКВД в общей сложности 120 сообщений, тех, которые были отправлены в ЦК ВКП (б), а по линии погранвойск абсолютно точное число неизвестно, никто не подсчитывал и подсчитать сейчас уже нереально. Погранразведка работает в непрерывном режиме, если учесть, что они еженедельно докладывали, раз в три дня даже, то там должно получиться огромное количество.
— Согласно устоявшемуся мифу, Сталин не доверял разведке, и этот миф устойчив?
— Что касается доверия или недоверия Сталина, здесь я должен отметить одну интересную особенность. Дело в том, что целый ряд агентов был завербован, как бы это поточнее сказать, людьми, происходившими из Коминтерна, среди представителей которого частенько попадались люди, которые были связаны и с Троцким, и с троцкистским подпольем, и с другими подобными организациями. Естественно, агентура могла, пусть даже и не всегда сознательно, но, тем не менее, подавать информацию именно в таком ключе, который был выгоден оппозиции. С другой стороны, когда произошло омоложение разведывательного аппарата после 1938 года, когда Берия пришел к власти на Лубянке, люди были еще не совсем профессионально подготовлены, хотя отчаянно трудились, но профессионалами они стали во время войны, с опытом. Сталин это понимал, поэтому требовал именно "голую" информацию, без комментариев. Здесь вопрос не о доверии или недоверии, просто Сталин учитывал те обстоятельства, которые могли всерьез повлиять на искажение информации.
— Какая роль Генштабу была отведена в начале войны? Это он "проморгал" наступление? Какой вы делаете вывод?
— Я ссылаюсь на данные, которые официально рассказал главный маршал авиации Александр Голованов, он же основатель советской авиации дальнего действия, он абсолютно справедлив в своих показаниях, потому что Генеральный штаб занимался чем угодно, кроме того, что должно было быть сделано. Речь идет о том, что советское правительство в целом одобрило, приняло и рекомендовало принять за рабочую основу один вариант отражения агрессии, а эти друзья — Тимошенко, Жуков и другие, к сожалению, пошли совершенно другим путем.
— О чем речь?
— Если коротко, то сначала у нас по тому плану, который Сталину был доложен и утвержден, планировалось предпринять активные действия по сковыванию вторгающихся сил противника, сдержать его, измотать, выиграть время для мобилизации и сосредоточения основных сил Красной армии, которая затем и только при наличии благоприятных условий переходит в контрнаступление. На все это отводилось 30 дней.
Что сделали Жуков, Тимошенко и плеяда генералов, выходцев из Киевского Особого военного округа? Тому, что должно было стать только следствием, они придали характер главной цели, то есть по факту нападения — стремительный переход в контрнаступление, не дожидаясь ни сосредоточения войск, ни мобилизации, если опираться на сугубо научный вывод, который сделали военные профессионалы, речь идет о том, что советское командование непродуманно подошло к выбору стратегических действий. Фашистской стратегии "Блицкрига" была противопоставлена не оборона, в том числе и маневренная, с широким применением внезапных и хорошо подготовленных контрударов, а по существу стратегия молниеносного разгрома вторгшегося противника.
Однако, в отличие от немецкого блицкрига, наши так называемые молниеносные действия не обеспечились ни заблаговременным развертыванием войск, ни их высокой боевой готовностью, ни умелой организацией контрнаступления, ни поддержкой контрударной группировки авиации. Естественно, это привело к поражению. А ведь разведка предупреждала, как произойдет погром приграничной группировки Красной армии. Например, 25-26 апреля резидент военной разведки в Берлине, он же военный атташе СССР в Германии генерал-майор Василий Тупиков направил в центр подробный доклад о Вермахте, о его стратегии, тактике, вооружении, технике. Затем разведка НКГБ в это же примерно время получила документальные данные о том, что немцы планируют захватить Минск на пятые сутки с начала боевых действий. Этот документ нам передал Джон Зиг, один из руководителей берлинского железнодорожного узла, один из членов знаменитой "Красной капеллы". Так и этот материал не был доведен до сведения высшего руководства СССР. Представляете, что получилось?
— То есть Генеральный штаб был осведомлен?
— Да. Генштаб был осведомлен практически обо всем. Более того, разведка НКВД и НКГБ в течении первого полугодия 1941 года смогла трижды добыть материалы об оперативных планах германского командования по разгрому приграничной группировки РККА. Спрашивается — чего вы тогда устроили "катавасию", в результате которой и страна чуть не погибла, и гигантское количество людей погибло, я уж не говорю про экономический ущерб, хотя разведка обо всем предупреждала. Жуков и Тимошенко с почетом ушли из жизни, а сотни тысяч наших славных воинов до сих пор по-человечески не упокоены. Где элементарная справедливость?
— Этого вы своей книгой и хотели добиться — восстановления справедливости?
— Основная цель — найти и показать истину, а насчет справедливости есть высший суд и мне до него очень далеко, я не претендую на эту роль. Я хотел понять, что произошло, почему именно так, и данные довести до сведения читателей, которых интересует эта проблема. Самое интересное, что постепенно это понимание охватывает сознание людей, последние лет пять я наблюдаю — да, действительно, целый ряд выводов, которые мне удалось сделать, стали достоянием широкого общественного мнения. Кое-что попало в художественную литературу, в фильмы.
— Согласно другому мифу, решение о боевой готовности все время откладывалось Сталиным?
— Сталин опасался обвинений в том, что СССР является агрессором. Он знал, что США встанут на сторону СССР только в одном случае — если СССР подвергнется ничем не спровоцированной атаке со стороны Германии. Но никаких запретов на охрану советских границ не было, запрещалась только стрельба перпендикулярно границе — чтобы пули или снаряды не попали на сопредельную территорию, вдоль линии границы можно было стрелять. У авиации не было никаких инструкций, чтобы не применять бортовое оружие.
— Но почему миф устойчив?
— Миф этот устойчив, потому что это единственное, чем можно оправдать все дурацкие фокусы, которые устроило командование на местах накануне нападения Германии, буквально за несколько часов — тем, что либо комиссары дурака валяли, требовали не поддаваться на провокации и забирали патроны, либо ссылались на Сталина. Вот этим и занимались весь послевоенный период, особенно в постсталинский период продавливали идейку — мол, Сталин требовал не поддаваться на провокации и из-за этого все и получилось так. Ничего подобного, Сталин требовал, чтобы соблюдали элементарную осторожность и не давали повода немцам объявить Советский Союз агрессором.
— Что особо важно в годовщину 22 июня, к которой и приурочен выход книги — о чем помнить и что понимать?
— Прежде всего, надо помнить о том великом подвиге, который совершил его величество русский солдат, под словом "русский" я понимаю все национальности Советского Союза, потому что нас за рубежом всех называют русскими. Именно благодаря его мужеству, героизму, стойкости удалось в кратчайшие сроки сорвать весь "Блицкриг". Ведь то, что произошло 22 июня, ненадолго повлияло на успехи германской армии. Достаточно быстро наша армия оправилась от шока и далее с ожесточенным сопротивлением отходила на восток, но за это время немцы получили по зубам, прекрасно поняли, что значит воевать с нами. Необходимо также помнить о том, что его величество русский солдат создан только для побед, об этом говорил Наполеон, он продолжил — "умей только водить его". То есть генералам надо понимать, что демографический ресурс в России не бесконечен, нельзя исходить из принципа "мамки новых нарожают", это безобразная политика, кончилась тем, что до сих пор мы в демографической яме.
И, наконец, необходимо помнить, что защита Родины — это святое, и здесь никаких фокусов не должно быть. 22 июня необходимо почтить память всех погибших на той ужасной войне. Война украла из нашего общества бесценный, золотой фонд людей, которые были выращены уже при советской власти, 27 млн рожденных для созидания, эти люди могли бы привести страну к куда более светлому будущему, чем мы сейчас имеем. Надо помнить.
Главная повестка дня всегда под рукой – в нашем Telegram-канале.
Летать в России станет еще дороже
Креатив Госдумы так и прет: про букмекеров и депутатов
Вот это "Вызов"
