Президент Республики Корея Юн Сок Ёль объявил о введении "чрезвычайного военного положения"
В Югре рысь пробралась в частный дом и задушила домашнюю кошку
Telegram оштрафовали на 4 миллиона за отказ удалить запрещенный контент
Россия готовит ответ на санкции в сфере электроники, но наше импортозамещение отстает минимум на 15 лет
Раньше кадры решали всё, а теперь — не хотят ничего решатьРоссийские власти подготовили ответ на потенциальные жесткие санкции по поставкам электроники — вице-премьер Дмитрий Чернышенко предупредил, что мы намерены "не просто скопировать, а создать что-то свое". Перед отечественными производителями поставлена задача войти в пятерку мировых лидеров и доминировать на внутреннем рынке к 2030 году, пишет РБК.
Ранее США пригрозили запретом на поставку в РФ электронных комплектующих, оборудования и изделий с их использованием, технологий и программного обеспечения. Потенциально это может ударить по пресловутым "посудомойкам", которые Дмитрий Песков назвал "не самым святым" в жизни россиянина, но и по многим отраслям и сферам экономики страны, вплоть до продукции ВПК, где, по некоторым оценкам, используется до 70% электронных комплектующих иностранного происхождения.
Вот тут и должно помочь то самое импортозамещение, о котором говорят долгие годы? Но пока оно не выглядит способом оперативного и грозного ответа. Например, в отрасли компьютерной техники с помпой некогда заявляли о разработке отечественного процессора "Эльбрус". На днях же стало известно, что руководство МВД осталось недовольно этими процессорами после проведенных тестов. Как писали СМИ, по предварительным данным, что стало известно из отчетов МВД, серверы на этом виде процессоров не поддерживают загрузку операционной системы с носителей информации, "что не позволяет обеспечить достаточный уровень отказоустойчивости программно-аппаратных комплексов".
Видимо, поэтому госкорпорации намерены обходиться тем, что есть — "Сбербанк" в начале февраля уже провел учения на случай отключения IT-инфраструктуры банка от западных сервисов и технологий. Аналогичными учениями занялись и другие госкорпорации.
Что значат для России эти санкции и какие отрасли первыми могут попасть под удар? Об этом и многом другом Накануне.RU побеседовало с экономистом, экс-зампредом Счетной палаты Юрием Болдыревым.
— Как вы считаете, чем чреваты новые жесткие санкции, в частности, для отраслей экономики и в целом для страны?
|Фото: Накануне.RU','600','449','true') "Юрий Болдырев(2020)|Фото: Накануне.RU")
— Постановка вопроса выглядит, как будто мы — мирные, дружные, хорошие, старательные, никого не трогаем — и тут вдруг санкции! Мне кажется, рассматривать этот вопрос без предыстории не вполне верно.
Во-первых, Россия из-под санкций Запада никогда и не выходила. Это очень важно понимать. Это сейчас на всех телеканалах нам вбивают в голову, что Запад плохой, а мы хорошие. Но и 20-25 лет назад нам не приходилось рассчитывать на то, что вокруг нас лишь мирные, добрые, хорошие "партнеры", в условиях, когда они неприкрытым образом пытаются наложить руку на все наши природные ресурсы, на всю нашу финансовую систему, на всю нашу государственную власть, и Россия как государственная власть не сопротивляется этому. И если бы мы об этом помнили, знали, поняли своевременно, то не оказались бы сейчас, четверть века спустя, в таком печальном положении, когда мы действительно тотально зависим от Запада.
Все разговоры об импортозамещении, принятые к стратегическим отраслям, так и остались лишь разговорами. Как можно говорить о какой-то самостоятельности, когда страна не выпускает собственного подшипника элементарно? В сфере электроники мы не то, что отстаем, а продолжаем проводить политику бездумного, безответственного и легкомысленного заимствования ключевых блоков и приборов у США, причем из того, что США специально поставляет для так называемых третьих стран. То есть с заведомо заложенными более низкими характеристиками и заведомыми закладками. Это то, что наши ставят на самую передовую военную технику, которой публично гордятся. И что за этим следует? Ничего.
— Но ведь нельзя сказать, что мы технологически на уровне третьих стран?
— У нас все спорят, на сколько лет мы отстали в сфере электроники. Кто-то говорит, на 15 лет. Это слишком оптимистичный взгляд. Я приведу пример, который стараются заретушировать и не демонстрировать. У нас недавно с помпой, наконец, открыли завод по производству микрочипов. Умолчали, по какой технологии. Известно, по какой — 90 нанометров. Все оборудование закуплено за рубежом. 90 нанометров открыли в 2021 году! На сколько лет мы отстали? Привожу совсем простой пример — в элементарном "Ашане" 15 лет назад я купил ноутбук, обычный, не сверхпередовой, он тогда был уже на "интеловских" процессорах 65 нанометров. В розницу в "Ашане" для нас 65 нанометров были 15 лет назад, а мы с помпой только что открыли новый завод по производству своих, отечественных микрочипов 90 нанометров — считайте сами…
То есть это отставание уже не измеряется в годах, мы отстали по целеполаганию и вообще по способности мобилизации самой национальной экономики на обеспечение той или иной степени самодостаточности. Положение катастрофическое, но не в том, что мы вот сейчас оказались в такой ситуации, оно катастрофическое в том, что мы на протяжении десятков лет об этом предупреждали, но власть делала вид, что ей это не интересно и ничего не происходит.
Катастрофа еще и в другом — в проводимой кадровой политике. Вот та же ярко выраженная фигура — Греф, который, будучи министром экономики, говорил, что у нас с ЕС сложились прекрасные отношения, мы им поставляем энергоресурсы — они нам поставляют готовую продукцию. И человек с таким мышлением продолжает руководить ключевым системообразующим учреждением, "Сбербанком". Человек с мечтами о том, чтобы собрать всех людей в 10-12 мегаполисах (а это вопрос стратегический, что позволит накрыть нас 10-12 ядерными зарядами), какие там санкции, этот человек [Эльвира Набиуллина] руководит Центральным банком, ключевым, стратегическим учреждением.
То есть ситуация катастрофическая не только по последствиям каких-то вчерашних ошибок, она катастрофична с точки зрения несоответствия сегодняшней риторики проводимой кадровой политике. В этом смысле ситуация видится как абсолютно безнадежная. Мы не знаем, о чем на самом деле наш президент ведет переговоры за закрытыми дверями с китайцами или индусами. Если о чем-то и имело бы смысл их вести, то, наверное, о совместном производстве какого-то современного оборудования, которое позволило бы делать и свои подшипники, и свои микросхемы не 90 нанометров, и так далее. Но об этом мы ничего не слышим, к сожалению.
— И нам понадобится еще лет 10 в лучшем случае на восстановление, если не больше?
— Прежде всего, время потребуется на радикальную смену кадров. Я часто привожу этот пример — Чубайс, который завел команду, как признавал сам Путин, агентов ЦРУ в Госкомимущество, остается на самых ключевых и хлебных должностях. Поливанов Владимир Павлович, который изгнал агентов ЦРУ из Госкомимущества, тогда продержался только месяц за это изгнание. И Чубайс востребован этой властью, а Поливанов масштабом личности, масштабом достижений не востребован. Вот ключевая трагедия.
Если те люди, которые боролись за свою страну еще четверть века тому назад, не востребованы, а те, кто сдавали наши интересы по всем ключевым направлениям, в высшей степени востребованы и сегодня — нет оснований рассчитывать всерьез на какие-то изменения, кроме пропагандистского трепа.
— А что касается разговора о том, что мы "мирны и дружны"?
— Все-таки, нельзя оставить заявление еще одного нашего коллеги, Леонида Григорьевича Ивашова — недавнее нашумевшее заявление Офицерского собрания, которое он озвучил. Кто-то уже поспешил обвинить его чуть ли не в предательстве, не в сдаче. Мне кажется, это неверная трактовка. Речь идет о том, что отставные военные, остающиеся гражданами страны, с болью за все, что происходит, выразили чрезвычайную обеспокоенность. И они с полным, наверное, основанием предостерегают от возможной войны. А главнокомандующему, пока война не началась, они выражают недоверие. Недоверие во всем, что касается ситуации вокруг этого конфликта, в том числе и в части той роли, которую они считают как провокационную.
Это не означает, что мы должны бросить наших людей в Донбассе. Но это означает, что действия должны быть адекватны и соразмерны, не должны носить провокационный характер. Если мы хотим на самом деле защитить наших людей, то давайте просто посчитаем стоимость войны, включая человеческие жизни, и стоимость предоставления нашим людям возможности переехать в Россию и здесь реализоваться по полной. И я вас уверяю — программы переселения соотечественников в Россию были бы несопоставимо дешевле и эффективнее, если выбирать между войной, в которой будут положены сотни тысяч жизней, и решением о том, чтобы действительно защитить наших людей.
Другая сторона вопроса: были выборы 2018 года, когда наш единый кандидат Грудинин прямо провозглашал, что если он станет президентом, он не будет тянуть, признает ДНР и ЛНР, так же как признаны Абхазия, Северная Осетия, Приднестровье и так далее. Вот тогда это можно было сделать бескровно. Тогда никто бы не решился ничего этому противопоставить. Тогда можно было признать, заключив договор, защитить границы и прекратить все это. Раз и навсегда. Не было бы предмета торга.
Но к чему привел торг за эти три года? Торг привел к тому, что Украина сейчас накачана самым современным натовским оружием, подготовлены люди, которые воспитаны для того, чтобы броситься в бой. Мы допустили такую концентрацию сил, которые с двух сторон готовы вцепиться друг в друга. И ответственность за то, что довели именно до такой ситуации, конечно, лежит на нынешних наших властях.
— То есть санкции в этой ситуации — просто "вишенка на торте"?
— Не санкций нам нужно сейчас опасаться, а того, что мы продолжаем деградировать, и никакого даже намека на то, что власть намерена это как-то исправить, не видно. И второе — что в этих условиях, когда мы с точки зрения военно-стратегической становимся похожи на человека, держащего у живота гранату и кричащего всем громко: "Сейчас взорву и все погибнем", единственное, что остается у России — помахать кулаками перед вчерашней Украиной, Грузией и так далее.
А ведь вся военно-транспортная авиация, на которой сейчас перевозятся наши войска, это еще производство советского периода, в российский период даже военно-транспортных самолетов не сделали, потому что нет такой страны, которая могла бы себя обеспечить военно-транспортными самолетами, не производя пассажирские и грузовые. А мы 30 лет их не производим, все сдали "Боингам" и "Эирбасам". Все сдали, а теперь вдруг откуда что возьмется?
В ситуации, когда, извините, с такой голой попой мы вдруг стали выступать как величайший провокатор, мол, мы сейчас ультиматум Западу поставим — мягко говоря, неуместна эта позиция. Надо признать, что ультиматум был дешевый, глупый, неадекватный тому, насколько вы допустили ослабление родной страны, которой имеете честь руководить. Честь, но не ответственность, к сожалению. Вот именно об отсутствии ответственности, как я понимаю, и есть заявление Офицерского собрания и генерала Ивашова.
Нужно отвечать за то, что ты делаешь. Надо сначала готовить страну, решать конфликты способом прежде всего дипломатическим, подключать гуманитарные акции, вывозить наших людей, если им где-то плохо, оказывать давление иными способами. Но позволить накачать Украину оружием, как ее накачали сейчас, и продолжать махать руками — это абсолютно недостойное поведение.
— К вопросу о заявлениях политиков — нам говорят, что Китай наш лучший друг — а получится ли оттуда импортировать технологии, на ваш взгляд?
— Есть такая пословица, что тот, у кого нет цели, у него не может быть попутного ветра. Точно так же у того, у кого нет стратегии собственного развития, не может быть всерьез и союзников. Нам бы хотелось, чтобы они были. Но только это нам бы так хотелось, а с чего вдруг Китай должен признавать нас своим союзником? И ради чего? Если в конфликте между США и Китаем мы вмешаемся на стороне Китая, это будет иметь смысл только в одном случае, если США попытаются обеспечить энергетическую блокаду Китаю, либо если дойдет дело до применения ядерного оружия, и тогда наш ядерный потенциал ляжет на чашу весов на китайской стороне. Больше мы ни для чего Китаю давно не нужны. Но до этого, я надеюсь, не дойдет.
А во всем остальном Китай готов нас терпеть как младшего брата. Терпеть, но вовсе не готов отказываться от своих выгод в экономическом сотрудничестве, в том числе с Западом. Значит, рассчитывать на то, что Китай уступит хоть сколько-нибудь своих интересов, и, скажем, будут наложены какие-то санкции на нас, а Китай почему-то начнет передавать нам самые современные технологии, не приходится. Просто так не бывает. Союзниками могут быть только равные, а мы, к сожалению, Китаю уже давным-давно не равные. Мы можем стать вассалами — надо ли нам это, в наших ли это интересах? Поэтому, пока ключевое целеполагание и соответствующая кадровая линия не изменены, все остальное — впустую.
— И все же нельзя не спросить о кадровой политике — ведь невозможно просто поменять человека и надеяться, что все изменится? Может быть, кроме кадров, нужно менять и социально-экономическую политику?
— Мне кажется, мы несколько примитивизируем в таких упрощенных дискуссиях понятие социально-экономической системы. Нужно не оперировать "-измами", а говорить о том, что стране необходима критическая масса социальных и экономических сил, заинтересованных в собственном развитии — национальном, стратегическом, долгосрочном. Вот о чем нужно говорить.
Разумеется, все, что касается природных ресурсов, здесь требуется элементарное наведение порядка, ориентированного на интересы большинства. Этого в нашей стране нет и в помине. Большинство европейских стран, не называющих себя социалистическими или называющих, как Франция, в них примерно близкие механизмы ответственности бизнеса, капитала перед обществом. Даже в германских законах прямо написано, что собственность обязывает перед обществом. И механизмы — и налоговые, и всякого рода ограничения — диктуют в конечном счете господствующее представление об интересах общества. Мы от этого далеки. У нас антисоциальное государство. Антисоциальное государство возможно только в условиях, когда социум не имеет права слова, общество молчит, не имеет права на протест, не имеет права на сколько-нибудь цивилизованные выборы, на сколько-нибудь цивилизованный референдум, общество смирилось с тем, что не имеет права ни на что. Мы живем как при оккупационном режиме.
Еще и еще раз я специально подчеркиваю — наша мысль не в том, что не надо ничего делать, надо сдаться, наша мысль, что надо прежде всего умываться, чистить зубы, накачивать мышцы, возвращаться к развитию, мобилизоваться на развитие, и только тогда мы сможем для кого-то быть и ценным союзником, и защитником, и действительно хранителем мира, добра и всего, о чем мы мечтаем.
Летать в России станет еще дороже
Креатив Госдумы так и прет: про букмекеров и депутатов
Вот это "Вызов"
