Украина призналась в убийстве начальника войск РХБЗ Кириллова
В Госдуме предложили выплатить россиянам тринадцатую пенсию
У "Азимута" нашли массовые нарушения в безопасности полетов
Зеленский: Необходимо срочно усилить Украину
Выдачи автокредитов в России выросли на 70% за год
В Краснодарском крае спасатели и волонтеры собрали 12,6 тонны нефтепродуктов
Россия поднимет в Совбезе ООН вопрос о теракте в отношении генерала Кириллова
Мэр Екатеринбурга о мигрантах: Если приехал – будь добр знать закон и культуру нашей страны
"Мы и так отстояли 16 гектаров". Глава Екатеринбурга рассказал, почему нельзя отказаться от застройки Березовой рощи
Цифровые лендлорды раздают виртуальные наделы для сбора урожая
Профессор СпбГУ пытается осмыслить цифровую эпохуЦифровизация стала одной из популярнейших тем в отечественной социологии, но чаще всего это просто зависимый дискурс, следующий в русле менеджериального дискурса цифровизации, возникшего еще в 1990-х. Он подхвачен спичрайтерами высших госчиновников и пышет неоправданным оптимизмом. О новой же форме отчуждения предпочитают не говорить, пишет профессор Санкт-Петербургского государственного университета доктор социологических наук Дмитрий Иванов в научном "Журнале социологии и социальной антропологии".
Цифровизация давно стала не какой-то инновацией, как это часто подается, а социальной рутиной. А вот ее как раз мало кто осмысляет. До сих пор заявляют о задаче обеспечить выход в интернет как о каком-то прорыве, который что-то даст. Но даже бедные слои населения практически ежедневно выходят в интернет. Поэтому данный дискурс неуместен.
Интернет превратился в сферу новой социализации и инструмент социального контроля для абсолютного большинства посредством фактически нормативного принуждения к виртуализации большой части социальных интеракций.
"Не пользоваться интернетом ежедневно, избегать принудительной виртуализации / цифровизации становится новой привилегией для индивидов, обладающих высоким статусом и материальными возможностями, чтобы делегировать интернет-коммуникации другим, находящимся в подчиненном положении", — отмечает автор.
Возникает цифровое неравенство — новая форма отчуждения. За нею стоят новые "цифровые сеньоры", которые накапливают новую форму собственности.
Автор выдвигает концепцию алгоритмической рациональности как новой логики господства. Особенно это заметно в буме внедрения "искусственного интеллекта". Сетевые платформы через рекомендации ограничивают информационный и коммуникативный горизонт индивида и препятствуют выбору и действиям, отклоняющимся от заданных. Они отчуждают человека от жизни. И уже можно наблюдать бунт аутентичности против этого.
"Уход из-под контроля алгоритмической рациональности становится естественным движением тех, кто не хочет ни возвращения к довиртуальной архаике прошлого, ни пребывания в тотально цифровой архаике настоящего", — говорится в статье.
Сейчас еще неясен субъект этой эмансипации, но сама эмансипация, возникающая из множества микробунтов и микродвижений, не подлежит сомнению, заключает автор.
Еще в 2019 году The New York Times опубликовала статью о том, что цифровизация становится уделом бедных, в то время как богатые предпочитают человеческие услуги. "По мере того как в жизни бедных появляется все больше экранов, экраны исчезают из жизни богатых. Чем богаче вы, тем больше вы тратите, чтобы быть за кадром", — говорится в статье.
Председатель отдела маркетинга в Университете Южной Калифорнии Джозеф Нуньес подчеркивает, что если человек находится на вершине иерархии, ему не нужно ни перед кем отчитываться. Это подчиненные должны быть все время на связи или в сети, чтобы в любой момент отчитаться.
Богатые могут позволить себе отказаться от того, чтобы их данные и их внимание продавались как продукт. Об этом на Западе пишут как о "надзорном капитализме", хотя это никакой не капитализм, считает историк Андрей Фурсов. От людей отчуждается "прибавочный поведенческий продукт" с целью управления ими. Как ранее при огораживании, так теперь с помощью цифровизации человек изгоняется из своей самости, которая обеспечивает свободу выбора, и ему задается новая линия поведения. Он не потребитель, а сырье.
Цифровое отчуждение выключает человека из реальной жизни и отчуждает от самого себя, пишет профессор Южного федерального университета Татьяна Лешкевич. Субъектом "цифрового мира" является не человек как личность, а агент глобального информационно-коммуникативного взаимодействия. Собственное "я" становится тем, что можно моделировать.
Летать в России станет еще дороже
Креатив Госдумы так и прет: про букмекеров и депутатов
Вот это "Вызов"
