История страны: по семейным альбомам или по историям болезни? : Аналитика Накануне.RU

История страны: по семейным альбомам или по историям болезни?

Российское образование в последнее время без конца подвергают преобразованиям – то ЕГЭ введут, то обязательное 11-летнее образование. Но, пожалуй, то, что предлагают разработчики нового методического пособия для учителей новейшей истории, а по сути, это новый стандарт изучения истории и обществознания в целом, может изменить наше общество гораздо больше, чем единый госэкзамен и полное среднее обязательное образование. Также впервые авторы будущих учебных пособий решили посоветоваться с самими учителями – каким же должен быть учебник, и как нужно учить детей, чтобы из них вырастали патриоты. Во всех семи федеральных округах было решено провести конференции, во время которых авторы надеются получить обратную связь от преподавателей. 25 сентября такая конференция прошла и в УрФО – в Екатеринбурге на базе Уральского госуниверситета.
О том, нужна ли нам государственная идеология, должны ли с ней знакомиться школьники, об "оптимистической подаче фактов" и "переписывании истории" в интервью Накануне.RU рассказали идеологи стандарта - ректор Академии повышения квалификации и переподготовки работников образования Эдуард Никитин и заведующий кафедрой истории Московского государственного педагогического университета Александр Данилов.

Вопрос: Вы сейчас сидели в президиуме конференции и могли оценить первую реакцию учителей на предлагаемые нововведения, на предлагаемую Вами концепцию, новое методическое пособие. На Ваш взгляд, было ли учителям интересно?

Эдуард Никитин: Откровенно говоря, если быстренько оценить реакцию этой аудитории, то по лицам можно было судить: сначала они были очень настороженные – им это немножечко напоминало какие-то советские времена: вот нас собрали, и будут сейчас идеологически накачивать, объяснять какие-то вещи, про которые мы уже забыли, и слава богу, что забыли. А потом, когда пошел разговор, который мы, все-таки постарались выстроить не в советских традициях, а честно ответить на вопросы: зачем это все, для чего мы это делаем, лица стали немножко, не то что бы светлеть, но я бы сказал, появилось согласие, в глазах появилось понимание проблемы, и в конце даже появилась заинтересованность. У меня такое впечатление, что у нас получился такой "подогрев", и люди готовы общаться, причем общаться не на враждебных позициях, а на позициях дискуссионных. И это очень здорово, я ожидаю диалог. По лицам вижу, что нет озлобленности, нет скуки такой – "ой, опять нас позвали посидеть". У всех есть живой интерес. Вообще, историки в этом смысле публика весьма неординарная. У них есть живой интерес.

Вопрос: На учителей, историков в частности, в последнее время свалилось множество нововведений: и единый госэкзамен, и введение 11-летнего обязательного образования. Вам не кажется, что настороженность учителей может быть связана и с этим? Слишком уж много всего нового им предлагается.

Эдуард Никитин: По большому счету, действительно, мы на образование обрушили большое количество перемен. Можно это называть реформой, мы придумали такое слово – модернизация. Учителю мало, конечно, не кажется в этой ситуации. Уже 15 лет он находится в режиме такой перестройки. Но я вам честно могу сказать, что все эти 15 лет учителей истории мы не трогали. То ли руки не доходили. То ли не были мы готовы говорить о новейшей истории и обществознании. Не было еще даже сложившихся академических оценок того, что происходит, что нас ожидает. И в этом смысле учитель истории может пожаловаться не на то, что мы его задергали, а на то, что мы его мало дергали. Мы мало помогали, мало общались, мало работали. Даже в советское время в райкоме партии ежемесячно учителей истории собирали и объясняли, куда идет, и куда заворачивает советская власть. А 15 последних лет никто никуда их не собирал, и тем более, не объяснял. Они один на один с самими собой остались. А что сегодня происходит в России? Куда она идет? И "ху из мистер Путин"? На все это надо уметь сегодня отвечать. Вроде бы мы этому научились.
Я не думаю, что мы этим задергаем учителей. Нет, здесь живой интерес. А вот что касается ЕГЭ, тут другой контекст. Предлагаемый нами курс обществознания и новейшей истории, конечно же, потребует других контрольно-измерительных материалов по истории. Это я вам точно могу сказать. И это, в свою очередь, потребует от учителей истории определенного поворота, но не завтра и не послезавтра будут вводить этот курс. Но никто не должен все это обставлять так, что с 1 января 2008 года мы всех выстроим. Не будет такого. Это, естественно, потребует большой и серьезной работы с учителем. Поэтому введение новых курсов, новых учебников будет происходить по классической схеме, когда мы организуем повышение квалификации, когда мы дойдем до каждого учителя, когда мы подготовим им хорошие дидактические материалы, когда мы поменяем контрольно-измерительные материалы для ЕГЭ, когда в глазках каждого учителя будет понимание и поддержка. Ну, а если есть поддержка и понимание, давайте работать по-новому. А то, что у нас пока происходит, носит характер рабочий. Никто не оставит опять учителя один на один с проблемами.

Вопрос: Появится пособие для учителей, появятся новые учебники, по ним будут учиться нынешние школьники и те, которым еще только предстоит пойти в школу. А как быть с теми, чьи школьные годы, а значит, и становление личности, становление мировоззрения пришлось как раз на прошедшие 15 лет? Как быть тем, кто сейчас поступает в вузы? Об этом поколении часто говорят как о потерянном. Согласны ли Вы с этим утверждением?

Эдуард Никитин: Вы понимаете, все эти процессы взаимосвязаны. Если нам удастся перестроить школьное образование, то мы, естественно, будем соответствующим образом перестраивать и высшее историческое образование. И те, кто сейчас учится в школе, и потом изберет себе гуманитарную специальность, тоже будут учиться по-новому. А те, кто уже отучился в школе, и более того, может быть, уже отучился в вузе у бывших советских политологов и историков – ну, я не думаю, что это потерянное поколение, но они остались, действительно, один на один с проблемой. Пусть сам разбирается, сам оценивает. Это сложно, это тяжело. Ровно эта мысль, что мы действительно теряем поколение, заставляет нас сегодня этим заниматься.

В Конституции записано – не должно быть государственной идеологии. И жили 15 лет без государственной идеологии. Какая она Россия? Что мы строим? И вроде бы это по началу нам нравилось. Но ясно и понятно, что государство должно сформулировать эту государственную идеологию, предложить ее. С ней можно соглашаться или не соглашаться. Мы можем ее не принять, возражать, спорить, но тогда уже будет какой-то общественный договор. Давайте договоримся вместе с государством – что все-таки считать главной идеологией, главной идеологической ценностью в нашей жизни. Вот такой процесс вроде бы у нас начинается. Но 15 лет не о том говорили, не о том думали, были другие у нас заботы.

Вопрос: С этого года в России вводится обязательное 11-летнее образование. Новая учебная программа по истории и обществознанию разрабатывается с учетом этого изменения?

Александр Данилов: Выход книги для учителя как раз подразумевает отработку оптимальной модели для перехода, потому что создавалась книга, конечно, с учетом того, что будет обязательное полное среднее образование, которое теперь уже законодательно принято в нашей стране. Вариантов несколько. Во-первых, мы пока работаем в действующей модели образования, поэтому данные материалы могут быть использованы и для учителя, и потом для школьника в 11-ом классе при курсе новейшей истории и курсе истории России. Но поскольку новый стандарт, который сейчас разрабатывается, предусматривает и изменение структуры, и тут подходы разные: с одной стороны, 42% учителей, по нашим данным, высказываются против концентрической системы преподавания истории, за возврат к линейной системе образования. Но оставшийся процент учителей – а, значит, большинство, высказываются за сохранение в том или ином виде концентрической системы. Есть такое понятие, которое активно используется сегодня, – концентры, но без повтора: в 10-11 классах предполагается давать более общие представления на основе того фактического материала, который будет изучаться в 9-летней школе. В рамках этого варианта материалы этих книг тоже могут быть использованы. Есть возможность их применения не только сегодня, но и в новой структуре школьного образования, к которой мы будем переходить.

Вопрос: От учителей истории часто можно услышать, что сейчас слишком мало времени уделяется изучению Великой Отечественной войны. В новом учебнике и в новом пособии будет ли эта ситуация изменена?

Александр Данилов: Новое пособие начинается с 1945 года – то есть после окончания войны, но предполагается разработать учебник для 10 класса, в котором как раз все эти вопросы будут раскрыты дополнительно и полно. А что касается часов – они, конечно, необходимы для того, чтобы такие сложные темы изучать. Я напомню, что 20 лет назад всего лишь 14-15 учебных часов отводилось на изучение этой темы. Сегодня предлагается по новым учебным планам, которые сейчас действуют в школе, проходить эту тему за 3-4 часа! Это невозможно! Невозможно за это время ни проблемы поднять, которые действительно всех интересуют, ни отразить тот материал, который сегодня новое поколение людей меньше знает, чем предыдущее. Поэтому, конечно, с таким положением нужно бороться, и книга, которая будет создана к началу следующего учебного года для 10 класса, должна в том числе и восполнить вот этот пробел. Но в плане постановки проблем, а не фактуры, потому что фактура по-прежнему будет изучаться в девятом классе.

Вопрос: По-прежнему много споров вызывает единый государственный экзамен. И часто звучит мнение, что по истории экзамены нужно оставить в традиционной форме. Как Вы считаете, насколько полно ЕГЭ может раскрыть знания ученика по истории?

Александр Данилов: Единый государственный экзамен, с моей точки зрения, никогда не способен будет заменить устного экзамена по истории, и не только по истории, но и по литературе, поскольку эти две сферы предполагают все-таки живое общение людей, которые хотят выяснить не только конкретные знания фактов, но и оценку этих фактов и собственную интерпретацию, собственное мнение человека, который учится или который обучает. Но я должен сказать, что за те годы, пока ЕГЭ проводился в качестве эксперимента, отрабатывается более или менее оптимальная модель создания самих заданий по ЕГЭ. Потому что изначально они ориентировались почти исключительно на знание фактов, имен и конкретных событий. Сейчас подход изменился, и третья часть заданий – часть С, она в большей степени ориентирована как раз на личное участие и на личную оценку, личное мнение человека, который отвечает на вопросы. Вот такие задания, на мой взгляд, позволяют все-таки компенсировать тот недостаток, о котором я говорил.

Вопрос: Вы заметили, что историю нужно изучать "по семейным альбомам, а не по историям болезни". На Ваш взгляд, чем будет отличаться поколение, которое именно так будет изучать историю?

Александр Данилов: Я надеюсь, на то, что будет именно так, что вырастет все-таки новое поколение. Но есть тут определенная опасность. Когда мы говорим о том, что должны формировать патриота из позитивных страниц нашей истории, мы не должны забывать и о том, что история формирует еще и критическое мышление человека, который вступает в жизнь. И критическое восприятие тех неудач и проблем, которые были в нашей истории, на это, кстати, обращал внимание и Президент Росси на встрече с учителями летом, мы тоже не должны забывать. Иначе у нас появятся новые фигуры умолчания, в меньшей степени мы начнем говорить о том, чего забывать в нашей истории нельзя.

Мы ничего не должны исключать, и ничего не должны забывать в нашей истории. Но при всем при этом формировать уважительное отношение к нашей истории, формировать патриотов в нашей школе.

ПН	ВТ	СР	ЧТ	ПТ	СБ	ВС

ПН	ВТ	СР	ЧТ	ПТ	СБ	ВС

ПН	ВТ	СР	ЧТ	ПТ	СБ	ВС

Главное сейчас

Новости все материалы

Больше новостей

Архив материалов

Аналитика все материалы