Под ОПЕКой нефтедолларов : Аналитика Накануне.RU

Под ОПЕКой нефтедолларов

Прошедший в минувшие выходные саммит лидеров стран-членов ОПЕК, словно буря в стакане наделал шума, однако практически никаких реально ощутимых изменений не принес и вряд ли принесет. Хотя громких заявлений действительно было много. Правили балом лидеры Ирана и Венесуэлы – Махмуд Ахмадинежад и Уго Чавес. Первый призывал отказаться от доллара как нефтяной валюты, второй чуть ли не требовал превратить ОПЕК в организацию, которая бы противостояла США, а инструментом такой борьбы стали бы цены на нефть. Впрочем, представители других стран, предводимые королем Саудовской Аравии Абдаллой II, довольно быстро дали понять иранцу и венесуэльцу, что борьбой конкретно с США и долларом никто заниматься не будет. А вот цену в $100 за баррель нефти все признали … заниженной! О том, почему доллар по-прежнему останется нефтяной валютой, когда же баррель будет стоить больше ста "зеленых" и что в этой ситуации делать России, в интервью Накануне.RU рассказали ведущие аналитики и эксперты: заместитель генерального директора ИЦ "Кортес" Павел Махлин, заместитель генерального директора Топливно-энергетического независимого института Сергей Ежов, старший аналитик аналитического управления компании "АТОН" Вячеслав Буньков, доктор экономических наук, профессор, руководитель центра внешнеэкономических исследований института экономики РАН Анатолий Барковский.

Вопрос: Насколько реальна перспектива отказа от доллара как от нефтяной валюты? Сможет ли его заменить евро?

Павел Махлин: Наверное, это предложение нужно расценивать как некоторый возможный удар по экономике США. Абсолютно верно и то, что страны ОПЕК вряд ли пойдут на это, потому что их экономика очень во многом зависит от доллара. Разговоры об этом шли давно, но, тем не менее, валюта не была изменена.

Сергей Ежов: Сейчас с долларом происходят во многом неоднозначные вещи. От него, например, отказываются многие государства, в частности, Китай сокращает валютные резервы в долларах, да и Россия старается переориентироваться. С другой стороны, представить, что сейчас может быть без доллара, тоже невозможно. Альтернативы ему пока нет. Даже если на замену доллару придет евро, это, в свое время, может привести к тем же проблемам. Для России пока не видно явных преимущество евро перед долларом.
Если брать юани – они пока не являются мировой валютой. В рублях тоже не получится. Так что если вдруг произойдет отказ от долларов стран-членов ОПЕК, это будет кризис, сопоставимый по масштабам с тем, что был в 70-е годы прошлого века.

Вячеслав Буньков: На самом деле, к громким заявлениям Махмуда Ахмадинежада весь мир уже привык. Думаю, что все отнеслись к этому заявлению достаточно скептически, особенно, учитывая вес Саудовской Аравии в ОПЕК. В принципе, большинство решений в картеле принимается при непосредственном одобрении этой страны. А представители Саудовской Аравии высказались против такого решения, хотя, такая точка зрения имеет право на существование, возможно не в виде перехода от одной валюты к другой, а в виде возможности осуществления торговли хотя бы в двух валютах: тех же долларах и евро. Сейчас, по сути, цена нефти зависит от одной валюты, а значит, от экономики США.

Анатолий Барковский: В принципе, если бы бушевала "Холодная война", и мир был бы расколот на две части, конечно, Россия, вернее, СССР, с огромным удовольствием поддержал бы это предложение, потому что, во-первых, созрели вообще предпосылки перехода от моновалютной системы, опирающейся на единственную страну, от которой все зависит, к коллективной какой-то валюте в рамках мирового сообщества. Для этого, безусловно, евро подходит на сегодняшний день в наибольшей степени. Но эта процедура, с точки зрения сегодняшней расстановки сил в мире, представляется весьма агрессивной. Во-вторых, нарушить эту традицию обмена топливноэнергетических ресурсов в мире, значило бы скоротечный развал всех международных экономических отношений, потому что у многих стран золотовалютные резервы обозначены в долларах на сегодня достаточно велики. И обрушить эту систему в одночасье было бы очень страшно и неприемлемо для мирохозяйственных отношений в целом. Поэтому, я думаю, правы те, кто достаточно сдержанно отнесся к этому предложению. Думаю, нет смысла раскачивать нашу коллективную лодку, в которой мы все находимся вместе. Решать все задачи валютных отношений нужно консенсусом, исходя из интересов всех стран, а не только стран, обиженных на Соединенные Штаты. Это касается Ирана, Венесуэлы, и целого ряда других стран. Мне представляется, что позиция России здесь должна быть достаточно сдержанной, хотя, с точки зрения перестроения архитектуры мировой валютной системы, вопрос назревает. Но ставить этот вопрос нужно осторожно, корректно, тем более, что Россия сегодня со своим рублем не может здесь идти напролом и подвергать даже в словесных баталиях сложившуюся систему колебаниям.

Вопрос: Действительно ли цену в $100 за баррель нефти можно считать заниженной? Что ждет нефтяные цены в ближайшем будущем?

Павел Махлин: По оценке наших специалистов, в январе баррель нефти будет стоить порядка $82. И нет такой вероятности, что за полгода цена вырастет до $100. Ближайшая перспектива выглядит именно так, в случае, если не произойдет каких-то серьезных изменений. Все оценки, так или иначе, делаются исходя из условий, которые есть в данный момент. Если что-то меняется, соответственно, нужно пересматривать и оценку.

Сергей Ежов: Аппетит приходит во время еды. Очевидно, что такое повышение ударит по самим странам ОПЕК. До настоящего момента ОПЕК всегда заявлял о том, что цены наоборот, должны быть более умеренными. А если страны-члены картеля будут проводить политику сверхвысоких цен, то, очевидно, это приведет к появлению различных замещающих технологий, к уменьшению темпов роста добычи. Конечно, к снижению добычи тенденции не будет, но, тем не менее, это приведет к "качелям" – через какое-то время пойдет обратный процесс.

Вячеслав Буньков: Во-первых, страны ОПЕК немного сами себе противоречат. Еще когда нефть котировалась, страны картеля заявляли, что рынок сбалансирован, несмотря на всеобщее возмущение и просьбы увеличить добычу и поставки. Другое дело, что нефтяные месторождения истощаются и требуют все больших инвестиций, дальнейшее повышение цен действительно будет логичным, потому что будет расти сама себестоимость добычи нефти. И это касается не только стран ОПЕК, это касается и России, и всего мира в целом.

Вопрос: Насколько сильно могут отразиться все эти громкие заявления, сделанные во время саммита ОПЕК, на мировых ценах на нефть?

Вячеслав Буньков: Я считаю, что это не совсем оправдано, поскольку самые громкие заявления традиционно делают представители Венесуэлы и Ирана. К этому мировое сообщество в достаточной степени уже привыкло. Уго Чавес вообще предлагал использовать нефть как политическое оружие, предлагал это еще до саммита, и он несколько раз угрожал США вообще прекратить поставки. Эти заявления в большей степени политизированы и выглядят подчас просто как возмущение таких стран, как Иран и Венесуэла, недовольных политикой США. В реальности, я думаю, такие заявления ни чем не обоснованы.

Анатолий Барковский: Эти изменения возможны, но они не имеют долгосрочного характера с точки зрения влияния нынешнего ОПЕК на мировую ценовую политику. Дело в том, что когда в 70-е годы ОПЕК поступил таким образом, он был сильной нефтедобывающей структурой, и мог подставить под удар более развитые страны и создать условия для гонки цен, но, одновременно, и для развития технического прогресса по энергосбережению. Но сегодня целый ряд стран, не входящих в ОПЕК, в том числе и Россия, добывают сравнительно большие количества нефти и газа. Поэтому такое сотрясение воздуха путем заявлений отдельных лидеров не может иметь стратегический характер. Другое дело, что мы сегодня сталкиваемся с постепенным ухудшением условий добычи. Саудовская Аравия или Иран – это одно, большинству же стран, которые сегодня добывают нефть, приходится уходить все глубже под землю, применять глубокое бурение, закачивать всевозможные реагенты, то есть увеличивается техническая сложность. Во-вторых, им приходится идти во все более отдаленные и труднодоступные, неосвоенные районы, например, шельф северных морей, что, конечно, заметно повышает стоимость добычи единицы топлива. Такая тенденция общая, при всех понижательной функции технического прогресса в отношении цен, будет иметь место, это объективный процесс, не связанный ни с какими заявлениями ОПЕК. Россия все это должна учитывать в своих стратегических планах, и цена, видимо, должна соответствовать тем издержкам, которые будут возрастать.

ПН	ВТ	СР	ЧТ	ПТ	СБ	ВС

ПН	ВТ	СР	ЧТ	ПТ	СБ	ВС

ПН	ВТ	СР	ЧТ	ПТ	СБ	ВС

Главное сейчас

Новости все материалы

Больше новостей

Архив материалов

Аналитика все материалы