Турецкая внешняя политика: с Россией лучше дружить
Буквально на второй день после начала войны в Южной Осетии Турция предложила свою схему погашения конфликта. Причем не только вокруг "региона Цхинвали" (как называют РЮО в Грузии), но во всем Закавказье. К этому, естественно, относятся противоречия вокруг Абхазии и Нагорного Карабаха. Кроме того, можно вспомнить малоизвестные широкой публике вопросы, касающиеся Аджарии, Нахичевани, месхетинцев, талышей и лезгин. В любом случае, предложение Анкарой большой и амбициозной схемы – свидетельство нешуточного подхода к своей внешней политике. В интервью Накануне.RU доцент факультета международных отношений СПбГУ Александр Сотниченко рассказал, есть ли сейчас место пантюркизму в поведении Анкары, при каких условиях Абхазия может стать второй Анталией и почему у Турции нет оснований претендовать на Крым.
Вопрос: Как бы Вы могли оценить современную турецкую внешнюю политику? Насколько для нее актуальны элементы пантюркизма?
Александр Сотниченко: Политика Анкары в последние годы, - с конца 2002-го, - отличается прагматизмом. Положение Турции на распутье Европы и Азии задает основные политические императивы для страны. Турция - мост. Очень невыгодно, когда внешняя держава указывает, кто может по этому мосту "ездить", а кто - нет. Во все времена, когда Турция исполняла волю одной стороны международных отношений, она терпела и политические и экономические поражения. Это было, например, во второй половине 19 века, когда Турция находилась практически полностью под политическим давлением Великобритании и Франции. Это было с 1950-х по конец 1990-х годов, когда Турция находилась под очень плотным влиянием США. Все это время в Турции имел место непрекращающийся политический и экономический кризис, иногда прерываемый военными переворотами. После того, как в 2002 году к власти пришла "Партия справедливости и развития", многое встало на свои места. Данная сила впервые за много лет создала однопартийное правительство. Партии удалось примирить многие слои общества, в частности, – исламистов, которые набирают все больше и больше влияния, а также сторонников прагматического подхода к политике страны – то есть нормальных отношений с Западом, с Востоком, и с Россией.
Премьеру страны и руководителю партии приходится много лавировать в области внешней политики между интересами России, США, ЕС и мусульманских государств, что во многом принесло свои плоды. С одной стороны, он заявляет, что Турция стремится в ЕС и проводит определенные реформы, чем успокаивает многих деятелей в Европе и США. С другой стороны, все прекрасно понимают - в ближайшее время, а судя по всему, никогда, Турцию в ЕС не возьмут. Но в Турции наконец-то установилась нормальная экономическая и политическая стабильность. Она наконец-то стала дружить со своими соседями, с которыми раньше ей запрещали контактировать США. Это Иран, Сирия и Россия. Торговый обмен Турции с Россией уже сейчас составляет более 25 млрд долларов в год. Это гигантская цифра, если учесть, что в 1999-м году было менее одного млрд. На последней встрече решено довести цифру в следующем году до 40 млрд долларов. Гигантский прорыв. Россия становится вторым экономическим партнером Турции, что не может не привести к согласованию политических курсов. Турция в 90-е годы поддерживала политику различных сепаратистов на территории Евразии, Центральной Азии и РФ. Турецкие добровольцы воевали в Чечне. Это связано с тем, что в Турции проживает очень много выходцев с Кавказа. По некоторым данным, более пяти миллионов. С цифрой согласиться трудно. Но, действительно, их достаточно много, по крайней мере, около 250 тыс. человек идентифицируют себя как черкесы. Я имею ввиду потомков мухаджиров, которых царское правительство насильственно выселяло в конце 19 века.
Во многом такое поведение Анкары было связано с антироссийской политикой, которую проводили правительство, а также ряд пантюркистских и панисламистских группировок. Сейчас между Россией и Турцией заключено негласное соглашение - мы не поддерживаем курдов, они не поддерживают чеченцев. Турки арестовали некоторых чеченских деятелей, полностью запретили работу всевозможных чеченских информационных обществ на своей территории.
С Россией лучше дружить. Это экономически более выгодно, чем ссориться по пустякам. Не стоит ждать от Турции, что она намеренно станет проводить пророссийскую политику. Она всегда будет вести протурецкую политику. Но даже ее протурецкая политика, ее национальная политика, во многом выгодна нам, если она будет независимой. А с США у Турции в последнее время появились разногласия. В частности по вопросу Ирака. |
Вопрос: Каковы сейчас позиции Турции в Закавказье, в частности в Абхазии?
Александр Сотниченко: Сотрудничество между Абхазией и Турцией всегда было на высоком уровне. Связано с тем, что много абазинов, то есть выходцев из Абхазии, проживают в Турции и занимают там неплохие должности. Отчасти поэтому Турция фактически поддержала Россию в последней войне. Другое дело, что отношения Турции с Абхазией не могут выйти на серьезный политический и экономический уровень, хотя бы потому, что до сих пор Абхазия для Турции является непризнанным государством. Таким образом, официальные турецкие компании не могут вложить свои капиталы в регион. Я думаю, неплохую почву для сотрудничества дадут переговоры между Россией и Турцией о взаимном признании территорий. Мы, например, признаем Северный Кипр. Турки признают Абхазию и Южную Осетию. В рамках ПССК можно было бы это сделать. Тогда Абхазия откроется для турецкого туристического бизнеса. Туда пойдут турецкие инвестиции. Абхазия может стать второй Анталией.
Вопрос: Многие из современных арабских стран когда-то входили в состав Османской империи. Как бы Вы могли охарактеризовать их современные отношения с Анкарой?
Александр Сотниченко: Османская империя распалась в результате Первой мировой войны. Именно деятельность арабских сепаратистских групп этому поспособствовала. Англичане пообещали арабам Сирии, Ирака и других регионов Ближнего Востока независимость от османов. И те поддержали англичан. Однако после окончания войны англичане никакой независимости им не предоставили. С тех пор начинаются напряженные отношения между арабами и турками в регионе. Кроме того, есть ряд других проблем. Например, проблема Хатая. Хатай – регион Турции, находящийся на юго-востоке страны, бывший в составе Сирии и в 1938 году отошедший к туркам в результате референдума. Сирия, спустя много времени, признала территориальную целостность Турции и сейчас отношения между ними развиваются семимильными шагами. Есть другая проблема – когда Турция вошла в НАТО, то по воле прозападной политической элиты ей пришлось голосовать против Египта во время Суэцкого кризиса и поддерживать Израиль. Действительно, у нее с ним довольно долго были неплохие отношения. Это тоже не могло положительно повлиять на контакты с арабскими странами. Отношения более или менее начинают урегулироваться в 1970-е годы. В настоящее время они становятся лучше. Турция вступила в организацию "Исламская конференция". Отношения с Израилем находятся в стадии охлаждения. Первое случилось, когда Кнессет проголосовал за перенос столицы в Иерусалим и когда Турция отозвала своего посла из Израиля. До сих пор отношения были более или менее нормальными, но в связи с бомбардировками Ливана в 2006 году антиизраильские настроения в Турции выросли.
По вопросу Ирака – с Хусейном у Анкары имелось соглашение о том, что турки могут входить на территорию Северного Ирака и уничтожать курдских повстанцев. Соглашение было, скорей, джентльменское. С приходом США договоренности отменили, и сейчас у Турции с правительством Ирака сложные отношения. Но мы ведь не можем сказать, что нынешний Ирак – полностью самостоятельное государство.
Вопрос: А что бы Вы могли сказать по поводу Ирана?
Александр Сотниченко: С Ираном отношения у Турции всегда были достаточно напряженные. Но в последнее время популярность идей политического ислама становится все более распространенной в Турции среди широких масс населения. Недавно Ахмадинежад приезжал туда. В Стамбуле и Анкаре его встречали очень хорошо. Контакты между Анкарой и Тегераном налаживаются, но продолжают оставаться достаточно холодными. Турция заинтересована в поставках иранского газа и нефти. В альтернативном потоке в противовес России, Ираку и другим поставщикам. С иной стороны, возможная война США и Израиля против Ирана крайне невыгодна Турции. Для нее война создаст огромные проблемы с беженцами.
Вопрос: В какой степени сохраняется турецкое влияние на Балканах?
Александр Сотниченко: В 90-е годы связи между Турцией и Балканами находились на хорошем уровне. Турция поддерживала мусульман. Это была не столько правительственная поддержка, сколько поддержка всевозможных популистских партий. Их лидеры всерьез задумывались о возрождении влияния Турции на Балканах по соображениям национализма и панисламизма. Посылали туда добровольцев. Потом ситуация "заморозилась". Нельзя сказать, что сейчас есть какие-то большие связи между Турцией и Балканами. Но имеющиеся развиваются. Албанцев, например, в Турции много. Они проходят там обучение в университетах. Тем не менее, на Балканах сегодня Турция не может реализовать ни политические, ни экономические амбиции. Балканский регион, и та же самая Албания, не являются быстрорастущим, с точки зрения экономики, регионом, куда бы турецкие бизнесмены могли бы вложить свои деньги и получить доход. Россия гораздо более привлекательна.
Вопрос: А что Вы скажете о турецком внимании к Северному Причерноморью?
Александр Сотниченко: Недавно мне пришлось писать по данному поводу аналитическую записку.
Некоторые отечественные политики заявляют - если Россия теряет Крым, то Турция может претендовать на него. Словом, очень известная байка, на которую часто ссылаются депутаты украинской Верховной Рады. На самом деле это, конечно, "утка". Турция не имеет на Крым никаких прав вообще. Крым был присоединен к Российской империи, и Турция признала этот факт по Ясскому мирному договору. Кроме того, в 1921 году между Советской Россией и Турцией были заключены Карский и Московский договоры. По ним все прошлые договоренности отменялись, страны признавали территориальную целостность друг друга. |
Вопрос: На Северном Кавказе сейчас есть место турецкому фактору?
Александр Сотниченко: Роль Турции здесь продолжает оставаться значительной. Турецкая разведка на Кавказе действует достаточно серьезно. Но я не думаю, что Турция, как в 90-е годы, хочет включить территорию в сферу своего влияния. Разумеется, работа турецкой разведки ведется, работа по укреплению турецкого влияния тоже ведется. Но если в 90-е годы Россия и ее политика на Северном Кавказе с турецкой стороны воспринимались однозначно отрицательно, то сейчас в России скорее видят партнера, с которым лучше не ссориться, и от сотрудничества с которым можно получить гораздо больше дивидендов.