Грузия использует историю с Глуховым для разжигания антироссийских страстей, - Ивашов
Российский Генштаб выступает за разработку международного механизма, который обязал бы государства нести ответственность за развязанные "информационные войны". Накануне об этом заявил первый заместитель начальника Генштаба Вооруженных Сил РФ Александр Бурутин, дав понять, что в первую очередь речь идет о Грузии. Сначала - августовский конфликт на Кавказе, сегодня - с каждым днем обрастающая новыми невероятными подробностями история с сержантом Глуховым. О том, почему сбежал (или не сбежал) младший сержант, кто этим воспользовался и каково состояние российских войск в РЮО, в интервью Накануне.RU рассказал президент Академии геополитических проблем Леонид Ивашов.
Вопрос: Как Вы оцениваете историю с Глуховым?
Леонид Ивашов: Мы не знаем – ушел он добровольно или его выкрали. В любом случае, грузинская сторона использует факт для разжигания политических антироссийских страстей. Это заданность. Нынешний грузинский режим – Саакашвили и его окружение, - существует только благодаря антироссийскому настрою и получают мощную финансовую, политическую поддержку со стороны США, Израиля, Турции. Даже августовская победа – не точка в конфликте с Грузией. Сегодня Грузия ускоренно вооружается. Выделены большие суммы денег – более 4 млрд. долларов на восстановление боеспособности. Чтобы провоцировать конфликты, нужно формировать общественное настроение в самой Грузии, дискредитировать Россию. Показывают, что сержант ушел из-за сложностей на службе, раскручивают интервью с ним, то есть Грузия Саакашвили продолжает антироссийскую линию.
Вопрос: Могли бы охарактеризовать поведение Минобороны, выдвигающего разные версии?
Леонид Ивашов: Там озвучивают официальную версию. МО не хочется, чтобы всплыли факты дедовщины, если такие были, факты нарушения дисциплины. Но реформы, которые проводят в армии, уже деморализовали офицерский корпус. Офицеры хотят служить Отечеству, но не сегодняшнему режиму, так как, по сути дела, проводятся репрессии против офицерского состава. Что такое уволить 340 тыс. офицеров, мичманов и прапорщиков? Это прервать судьбу их семей – более миллиона человек. Их выбрасывают на улицу. Более миллиона наших граждан будут метаться в поисках работы, средств к существованию. Какая-то месть офицерам непонятно за что. А если офицерский корпус деморализован, имитирует службу, но не отдается служению, значит, и дисциплина во всех структурах и социальных слоях армии и флота падает. Будут биться вертолеты, происходить повсеместные нарушения уставов. Естественный процесс, начинающийся, когда теряется смысл службы, управляемость военными структурами. История младшего сержанта Глухова - проявление этих реформ.
Вопрос: На каком уровне состояние российской группировки в РЮО, откуда ушел Глухов?
Леонид Ивашов: Пока она еще управляема, боеспособна и готова выполнять задачи. Но если перестанет получать поддержку и четких, конкретных задач от высшего военно-политического руководства, могут возникнуть неприятности. Военным надо объяснять, почему они там стоят. Они должны ощущать заботу, находясь на переднем краю российской безопасности. Должны ощущать единство с высшим военно-политическим руководством в определении своих целей, идей, в совместных действиях. Генштаб и МО сегодня нечто негативное, отвергаемое офицерами. По сути дела, создается революционная ситуация, когда низы не хотят подчиняться верхам и выполнять их приказы, а верхи не могут создать единую организацию, управлять и поддерживать стабильность и эффективность службы низов.
Вопрос: На Ваш взгляд, какова роль информационных технологий в названных процессах?
Леонид Ивашов: Мы даем информацию о происходящем в высших эшелонах власти, о том, куда ведут реформы. Но есть желающие получить взрыв в армии, дестабилизацию. По телеканалам идут сериалы с тупыми офицерами. В глазах общества формируется негативный образ армии. Определенные политические силы из конфликта между низами и верхами офицерского корпуса хотят получить свои дивиденды.
Вопрос: Что думаете по поводу намерения создать базу в абхазской Очамчире?
Леонид Ивашов: Я не исключаю, что газовая проблема – начало подготовки вооруженного столкновения между Россией и Украиной. Если Ющенко останется на посту президента, то продолжит выдавливать флот из Севастополя. Нам нужно размышлять о судьбе всей черноморской акватории. Будем там присутствовать или нет? Если нет, значит должны понимать, что нас примутся вытеснять с Кавказа, с Черноморского побережья. Строительство пункта базирования в Очамчире – в интересах российской безопасности.
Вопрос: Есть мнение, что это лишь демонстрация намерений...
Леонид Ивашов: Я не знаю, что думают в Кремле. Кто отвечает за безопасность, насколько лет вперед власть смотрит. Если чиновники живут годом Олимпиады, то ничего не будет. Рассуждая о военной реформе, нужно говорить о реформе системы военной безопасности. Для этого следует очертить зоны влияния, геополитическое пространство России, где мы должны присутствовать. Следует определить, какие жизненноважные интересы мы будем защищать дипломатическим путем, политическим, экономическим, а за какие мы должны быть готовы воевать. Требуются соответствующие группировки, инфраструктура. Этого нет сегодня. Мы бежим то на север, то на юг, то на восток, то на запад. Мне, как военному специалисту, не ясно, что мы собираемся делать с северной группировкой. Заявили об освоении шельфа. Но натовцы уже в нынешнем году туда пойдут. Мы заявляем о наших интересах в каспийско-черноморско-кавказской зоне, но отсутствует концепция продвижения и защиты интересов. Нужна глубокая аналитическая, теоретическая и концептуальная работа. Только когда мы определимся с интересами, определим средства, реально говорить о военной доктрине. У нас все наоборот. Нельзя методом "тыка" решать данные вопросы. Это сложнейшая система. Все наши руководители объявляют – мы не знаем, куда идет человечество. Но за последние шесть-семь лет военные расходы в мире увеличились более чем на одну треть. По сути, все страны готовятся к войне. К какой войне? Рассуждают о борьбе за ресурсы, за питьевую воду, за стратегические плацдармы, за коммуникации. Но для России это слишком абстрактный подход. Мы обязаны просчитывать все в двух-трех вариантах.