Хата с краю "Распадской" : Аналитика Накануне.RU

Архив материалов

Хата с краю "Распадской"

Поиски пропавших без вести горняков на шахте "Распадская" продолжаются, хотя шансов спасти людей с каждым часом остается все меньше. Два взрыва, прогремевших в канун 9 мая, уже унесли жизни, по меньшей мере, 60 человек, среди которых и горноспасатели. Представители крупнейшего акционера предприятия – "Евраз Груп" заявляют, что " политика обеспечения безопасного труда шахтеров для "Евраза" является приоритетной", между тем, как выяснили журналисты, основное производственное оборудование ОАО "Распадская" застраховано не было, в прошлом году затраты компании на страхование сократились более чем вдвое. Да и по тем страховкам, что были оформлены на шахтеров, их родственники получат чуть ли не меньше, чем выплатит государство в качестве безвозмездной помощи.

Конечно, денег для семей пострадавших не жаль. В конце концов, государство не обеднеет, и все эти затраты вряд ли превысят, например, те суммы, которые тратятся на проведения презентаций "русских" во время Олимпиад, Чемпионатов мира и прочих давосских форумов. Да и в глазах простого обывателя-электората такие жесты доброй воли выглядят привлекательными – государство социально ответственное, если что – позаботится. Только не стоит забывать, что живем мы вроде как в рыночной экономике, а значит, расплачиваться за свои ошибки должен, в первую очередь, бизнес.

Для справки: 80% акций предприятия принадлежат кипрской компании Corber Enterprises. В свою очередь, в этом оффшоре половина принадлежит "Евраз Груп", еще 50% - у бизнесменов Геннадия Козового (96 номер в списке богатейших людей России по версии журнала "Финанс") и Александра Вагина (95 номер в том же рейтинге).

Думается, на предстоящем годовом собрании акционеров "Евраз Груп" топ-менеджменту еще предстоит держать нелегкий ответ за последние ЧП на предприятиях холдинга – все-таки компания публичная, ее акции торгуются на фондовых биржах. Но уже сейчас очевидно, что ситуация несравнима, например, с аварией в Мексиканском заливе, где прорвало нефтяную платформу BP. Президент Барак Обама незамедлительно возложил всю ответственность на British Petroleum, и британская компания с этим согласилась, взяв на себя не только расходы, но и собственно проведение работ по спасению региона от экологической катастрофы. В России же традиционно первые версии связали с "человеческим фактором" – на погибших шахтеров вину списать проще, чем на "очень современное и дорогое оборудование", установленное на шахте. Да, действительно, "Распадская", открытая всего-то порядка 40 лет назад, до последнего времени оставалась флагманом угольной промышленности, а ее акционеры (даже миноритарные) непременно входили в топ-100 богачей страны по версии авторитетных финансовых изданий. Уголь "жирных" марок везли с самой современной шахты на самые современные металлургические комбинаты – НТМК, НЛМК, ММК. "Благодаря ежедневной работе по совершенствованию системы промышленной безопасности и охраны труда на угольных предприятиях "Евраза" постоянно снижается количество случаев производственного травматизма. Например, по сравнению с 2007 годом, когда "Евраз" взял на себя оперативное управление "Южкузбассуглем", общее количество травматизма в 2009 году снизилось почти в два раза", - сообщил накануне журналистам вице-президент компании по связям с общественностью Алексей Агуреев. При этом он отметил, что "Распадская" не входит в оперативное управление "Евраза", другими словами, за нее металлургический холдинг не отвечает. И это при том, что "Евразу" в кипрском оффшоре Corber Enterprises (владеет 80% акций "Распадской") принадлежит половина, то есть в итоге компания владеет 40% шахты.

Да и никакие заверения в "ежедневной работе" не смогут перечеркнуть ту печальную статистику, которая давно уже выведена экспертами-аудиторами отрасли. Так, по данным группы компаний "Городской центр экспертиз", на каждый миллион тонн добытого в России угля приходится смерть одного шахтера. В год только непосредственно на "Распадской" добывалось порядка 8 млн т угля или 10% от всей российской добычи – вот и считайте, а потом вычислите 40% от цифры, которая приходится на крупнейший в стране металлургический комплекс, который лишь владеет акциями, получает относительно недорогой уголь, но не ведет "оперативное управление", а значит, и за безопасность, вроде как, не сильно отвечает.

"Пока, нам представляется, что по оптимистичному сценарию развития событий, восстановление добычи на шахте может занять несколько месяцев, а по пессимистичному – более одного года и потребовать значительного количества дополнительных финансовых вложений", - отмечают в своем комментарии к ситуации аналитики "Банка Москвы". Им вторят и эксперты: "Гигантские средства теперь потребуется взять где-то хозяевам шахты для восстановления объекта. Разрушений очень много, а мы пока можем судить только о наземных разрушениях, что происходит под землей – сказать сложно, но, думается, там все гораздо хуже. Оборудование было очень дорогостоящим, событие создало резонанс в обществе и на рынках, так что экономические подсчеты целесообразности восстановления будут весьма непростыми. Но беда еще и в том, что собственник принимает решение, а людям-то куда деваться? Вся их жизнь¸ все материальное благополучие связано с работой на этой шахте", - говорит директор ГК "Городской центр экспертиз" по науке Алексей Исаков. Если предприятие не было застраховано, то и гарантированных выплат не будет, а значит, средства придется отвлекать от каких-то других направлений, и это в условиях нехватки "наличных" при все еще продолжающемся финансовом кризисе.

Неудивительно, что к процессу пришлось подключиться государству. Во-первых, если своих собственных средств у собственника не найдется в достаточном объеме, частные банки вряд ли захотят прокредитовать восстановительные работы на льготных условиях. Скорее всего, придется поучаствовать госбанкам, как это уже было в случае с аварией на Саяно-Шушенской ГЭС. Во-вторых, государство регулирует максимальные цены на продукцию метзаводов, и чтобы не пришлось под давлением лобби металлургов поднимать ставки, нужно как можно быстрее восстановить добычу на "Распадской" (иначе "стонов" "угля нет – нам над поднять цены" не избежать).

Но при этом эксперты рынка не спешат драматизировать ситуацию и напоминают – несмотря на всеобщую истерику, громадные разрушения, сами по себе запасы угля на "Распадской" никуда не делись. "Мы не склонны преувеличивать влияния события на фундаментальную стоимость компании в долгосрочном периоде, - говорит Тимур Хайруллин, старший аналитик ИК "Грандис Капитал". - Во-первых, даже в случае крупнейших аналогичных аварий на российских шахтах (в частности компании Южный Кузбасс) на восстановление уходило, как правило, не более полугода. Во-вторых, угольные запасы компании никуда не делись, и по-прежнему имеют ценность и будут приносить денежные потоки в будущем. В-третьих, компания сможет частично компенсировать убытки ростом доходов от продаж угля с остальных шахт по более высоким ценам, так снижение предложения коксующегося угля в России на 10% приведет к росту цен. В-четвертых, даже суммы в $600 млн, которые могут потребоваться на строительство шахты заново и $700-900 млн недополученных денежных потоков за 2010-2011 г. (наихудший сценарий), существенно меньше снижения капитализации компании за последние пару недель ($2,5 млрд)". В общем-то, снижение производства на меткомбинатах в связи с кризисом пока тоже никто не отменял, и о том, что его не будет в дальнейшем, с уверенностью говорить нельзя. Да и кому угольщики в первую очередь сократят поставки – российским или иностранным покупателям – тоже дело неочевидное. Зато почти бесплатные государственные средства (если таковые будут выделены) можно будет спокойно тратить на восстановление, но это будут уже сотни миллионов долларов, а не сотни тысяч, которые компания "оптимизировала", не застраховав свое имущество.