Депутат Госдумы Сергей Гаврилов: С такой транспортной инфраструктурой можно поставить крест на модернизации страны
Если принять за аксиому, что дороги в России - это кровеносные сосуды экономики, то можно констатировать, что она вот-вот погибнет от повсеместно образующихся тромбов. Впрочем, как считает зампред комитета по транспорту Госдумы РФ, коммунист Сергей Гаврилов, наше положение не безнадежно. О том, как помочь транспортной системе России и почему Сергею Собянину нужно срочно позвонить Валентине Матвиенко, он рассказал в интервью корреспонденту Накануне.RU.
Вопрос: Накануне, в рамках "правительственного часа", перед депутатами Госдумы РФ выступал министр транспорта России Игорь Левитин. Как оценивает министр нынешнее положение транспортной отрасли? Насколько, по-Вашему, такая оценка соответствует действительному положению дел?
Сергей Гаврилов: Министр транспорта продемонстрировал удивительный оптимизм, оценивая результаты, которых добилось его ведомство при крайне ограниченных властных и финансовых возможностях. Успехи, действительно, есть: идет строительство мостов, урегулированы некоторые вопросы функционирования воздушного транспорта, развиваются мультимодальные перевозки. Руководство страны возлагает на транспорт большие надежды: считается, что эта отрасль сможет не только вытянуть страну из кризиса, но и стать основой технологической модернизации страны. Но, добиваясь успеха в одном, месте мы теряем в другом, ведь за последние годы у нас в два раза сократились объемы пассажироперевозок. По производительности труда в транспортном хозяйстве мы отстаем от Европы в три раза. Если в США коммерческая скорость доставки товаров составляет 1400 километров пробега в сутки, то в РФ около 300 километров. Напомню, что в РСФСР данный показатель составлял более 700 километров в сутки. Мы фиксируем деградацию основных фондов, а давно необходимого технического перевооружения как не было, так и нет. Нет и эффективной системы подготовку кадров. Добавьте к этому отсутствие значимых, прорывных инвестиционных проектов, где использовалось бы частно-государственное партнерство. Это очень большая проблема. Государство ограничено в своих действиях, поскольку деньги выделяются только из бюджета. Именно бюджет у нас является основным и ключевым инструментом инвестиций, когда речь заходит о реализации проектов за пределами Москвы и Питера.
Вопрос: Почему же так происходит? Инвесторов мало?
Сергей Гаврилов: Инвестор пойдет тогда, когда государство будет гарантировать стабильность и прозрачность инвестиционного климата и будет значимо участвовать в реализации проектов наравне с бизнесом. Несколько недель назад на одном крупном экономическом форуме я спросил об инвестициях в транспорт присутствовавшего там Владимира Путина. Он ответил, что реально для частного бизнеса могут быть интересны всего несколько проектов: аэропорт "Пулково", платная автодорога между Москвой и Санкт-Петербургом и еще два – три начинания, но в глубинке, по словам премьера, частные инвестиции в транспортные проекты пока мало реальны.
Вопрос: Значит, пока все остальное должно строиться за счет государства?
Сергей Гаврилов: Да. Выход один - надо разворачивать строительство на бюджетные деньги. Но тут другая беда: Минфин сокращает транспортный бюджет под предлогом экономии средств. Фактически можно говорить о том, что финансовый блок Правительства РФ в ходе бюджетного процесса опрокидывает и надежды транспортников, и пожелания регионов, и позицию руководства страны. Финансирование тех отраслей, которые являются наиболее иновационноемкими, например, организация воздушного движения, где необходима спутниковая навигация и другие современные технологии, постоянно падает. Причем, чем важнее дело, тем меньше денег на него выделяют. Вот вам пример: из 300 аэропортов мы реально финансируем только три узла: Москву, Сочи и Владивосток. Действия Минфина и Минэкономразвития порой просто удивляют. Депутаты с Минтрансом принимаем решение о льготном налогообложении инфраструктуры воздушного транспорта. Минфин выступает против этого решения. Спустя какое-то время Путин проводит совещание и поддерживает эту идею, но Минфин все равно никак не реагирует. Или, например, создается государственное предприятие "Российские автомобильные дороги, и Минэкономразвития тут же начинает требовать его акционирования. Но в случае акционирования некоммерческий статус предприятия будет потерян, и оно не сможет выступать участником концессионных соглашений. И главное, это приведет к росту налогообложения. Выводы из этого можно сделать самые печальные. Не развивая дороги, мы ставим под угрозу будущее страны. На мой взгляд, это проблема выглядит даже серьезнее, чем демографический кризис. Перегруженность автодорог нарушает ритмичность поставок, это приводит к росту складских запасов, а в условиях инфляции и удорожания кредитных ресурсов это неминуемо вызывает резкий рост себестоимости конечной продукции. Особенно это касается товаров, которые производятся с использованием различных комплектующих. В нашем валовом продукте транспортная доля все больше и больше. Если в Европе этот показатель находится на уровне 8%, то у нас около 20%. Это катастрофическая проблема, которая может опрокинуть все наши амбиции по модернизации страны. Транспорт должен стать ежедневной заботой и президента, и премьера, и под решение этой задачи должны быть мобилизованы все министерства, но, прежде всего, Минфин и Минэкономразвития.
Вопрос: Как можно повлиять на ситуацию?
Сергей Гаврилов: Способы есть. Я считаю, что можно и нужно вернуться к развитию речного транспорта, который на порядок безопасней, дешевле и экологичней. На сегодняшний день в Европе 12 % грузов перевозится рекой, и этот уровень хотят поднять до 18%. У нас же по рекам перевозится всего 1%. Это непонятно и стыдно, если вспомнить, сколько в России рек, и какую роль они играли в экономике прошлых времен. Кстати говоря, на стыке водных бассейнов нужно создавать мультимодальные центры переброски товаров. Нужны налоговые каникулы для компаний, которые реализуют крупные модернизационные проекты, нужны отсрочки по таможенным платежам. Нужны, в конце концов, транзитные пути. О таких проектах, как транспортный коридор "Европа - Западный Китай" говорится много, но не делается практически ничего.
Вопрос: Значит нам, в числе прочего, надо просто строить больше дорог?
Сергей Гаврилов: Конечно! Но денег нужно выделять больше. У меня в Воронежской области на дороги выделяется 600 миллионов рублей в год. Это копейки, которых едва хватает, чтобы залатать дыры. Мы практически остановили строительство дорог в регионах. Но это еще полбеды. Смотрите: в России 1,7 миллиона километров дорог. Из федерального бюджета финансируется всего 47 тысяч километров. Кое-что берут на баланс региональные власти, но все равно около 500 тысяч километров трасс остаются бесхозными.
Вопрос: В больших городах, например, в Москве или Санкт-Петербурге бесхозных дорог нет. Все посчитано и поставлено на учет. Увы, но цифры свидетельствуют о перегруженности трасс. Какие рецепты Вы можете предложить городским властям в борьбе с пробками?
Сергей Гаврилов: В Москве ряд задач таких, например, как резервирование земель под новые дороги и развязки решить уже невозможно, так как эти земли уже застроены. В массовый снос элитных новостроек и торговых центров я не верю. Это просто невозможно. Сейчас все это можно построить вторым или третьим этажом, но это архисложно и архизатратно. Момент уже упущен, но все не так безнадежно. Московские узлы можно развязать, если серьезно заняться транспортной инфраструктурой в Подмосковье. Похоже, это единственный выход, и двум регионам необходимо совместно строить дороги и парковки как минимум в пределах большого бетонного кольца.
Вопрос: Возможно ли развитие альтернативных видов транспорта, например дирижаблей?
Сергей Гаврилов: При всей новизне и свежести, думаю, эта идея никогда реализована не будет. Дирижабли в Москве не появятся по целому ряду политических, экономических и административных причин. В Москве просто напросто нет площадок даже под вертолеты, а не то, что под пункты высадки и посадки на дирижабли. Пока бороться с пробками можно с помощью подручных средств. В столице нет системы управления светофорным движением, далеко не все пешеходные переходы спрятаны под землю, не решена проблема парковок. Начинать нужно с этого, а потом уж думать о новой дорожной структуре. Кстати, возвращаясь к вашему вопросу об альтернативных видах транспорта. В Питере, усилиями Валентины Матвиенко и главы департамента транспортной политики Николая Асаула созданы соответствующие учреждения и налажено регулярное пассажирское сообщение по Неве, Мойке, Фонтанке и другим рекам и каналам.
Вопрос: Но ведь зимой они замерзают…
Сергей Гаврилов: Зато с апреля по октябрь эта система является серьезным фактором разгрузки автодорог. В Питер прибывают огромные морские суда и, чтобы не закрывать город пробками, иностранцев развозят речным транспортом, а не автобусами. В столице можно было бы наладить такое же пассажирское сообщение, тем более, что у нас вдоль Москвы-реки много спальных районов. Причем это сообщение можно было бы не прерывать даже зимой. Нам не нужны атомные ледоколы. Достаточно нескольких ледостойких судов. Вообще московским властям есть чему поучиться у своих коллег из северной столицы. Там работает способная молодая команда транспортников, которая, на мой взгляд, сейчас является лучшей в стране. В Санкт-Петербурге налажена не только работа с туристическими потоками, но и с грузовым транзитом, идущим через город. Думаю, для Сергея Собянина не будет зазорным перенять этот опыт. А может быть, надо позвонить Матвиенко и попросить командировать в Москву двух-трех специалистов, например, того же Николая Асаула. Думаю, они могли бы сделать много полезного.
Вопрос: В столице, еще при Лужкове, выдвигалось немало схем по оптимизации движения, но ничего так и не было реализовано. Не хватало политической воли?
Сергей Гаврилов: Да. Это очень весомый фактор. К сожалению, тогда когда еще был шанс исправить ситуацию, к советам специалистов в Москве относились иронично, а решения принимались под влиянием строителей или дорожников, а не транспортников. Надеюсь, сейчас с приходом в городское правительство Николая Лямова в Москве появится серьезная властная вертикаль, которая думает, понимает ситуацию и будет способна проявить волю в решении транспортных проблем.