"Аракчеев никогда не сомневался в своей невиновности"
Сегодня адвокат офицера Сергея Аракчеева подал прошение в Генпрокуратуру о пересмотре дела его подзащитного. Накануне про эту историю вспомнили на встрече президента Медведева с блогерами, правда, сам Медведев признался, что не в курсе, но пообещал дать поручение разобраться в этом деле еще раз. Адвокат Аракчеева приобщил к ходатайству в Генпрокуратуру допрос офицера с помощью детектора лжи. В интервью Накануне.RU адвокат Сергея Аракчеева Дмитрий Аграновский рассказал о результатах этого допроса и о том, почему его подзащитный вернулся на третье судебное заседание после двух оправдательных приговоров.
Вопрос: Накануне президент Медведев признал, что не владеет ситуацией по делу Аракчеева и дал поручение еще раз разобраться в это вопросе. Что Вы намерены предпринять в этой связи?
Дмитрий Аграновский: Сегодня я направил ходатайство в Генеральную прокуратуру о возобновлении уголовного дела в отношении Сергей Аракчеева по новым обстоятельствам. Решил, что с этим тянуть не надо. Как говорится, хороша ложка к обеду! В этом ходатайстве я собрал самые важные документы. Во-первых, это заключение специалиста-полиграфолога, который проверял Сергея на детекторе лжи летом этого года и пришел к выводу, что мой подзащитный не совершал действий, которые ему инкриминируются. Во-вторых, это заключения медиков о том, как погибли трое мирных жителей Чечни, которых якобы расстреляли Аракчеев и Худяков. Данный документ суд отказался не то что приобщить к делу, а просто рассмотреть, хотя суд обязан был исследовать их и учесть при рассмотрении дела по существу. Из заключения медиков ясно, что люди, которые погибли, не могли быть убиты тем способом и при тех обстоятельствах, которые вменяются Сергею Аракчееву. В-третьих, я снабдил свою жалобу определениями Конституционного суда, которые разъясняют недопустимость принятия судом доказательств, которые были добыты с нарушением процессуальных норм. Такие нормы очевидно были нарушены, ведь на этапе предварительного следствия у Сергея фактически не было адвоката, то есть на бумаге он есть, но в глаза мой подзащитный не видел его ни разу. Теперь если Генеральная прокуратура захочет дать делу ход, у нее будут для этого все юридические основания.
Вопрос: А если прокуратура никак не отреагирует?
Дмитрий Аграновский: Тогда в самое ближайшее время я подам надзорную жалобу в президиум Верховного Суда, а это уже принципиально другой документ, и разница между ним и жалобой в Генеральную прокуратуру такая же большая, как между легким одномоторным самолетом и Ту-154. Но я думаю, что Генпрокуратура все же как-то отреагирует.
Вопрос: Известна ли Вам реакция самого Сергея на новое развитие его дела?
Дмитрий Агрновский: Я, конечно, не имею возможности связываться с Сергеем тогда, когда захочу, так что о его реакции сказать пока ничего не могу, но я думаю, что он уже обо всем знает. Он смотрит телевизор, когда это позволено, и вообще очень внимательно следит за новостями. Я думаю, что Сергей, конечно, обрадовался таким известиям. Он ведь на самом деле никогда не сомневался в своей невиновности и именно поэтому не стал скрываться от следствия.
Вопрос: Вы имеете ввиду то, что после того, как Аракчеев дважды был оправдан присяжными, он мог и не являться на суд в третий раз?
Дмитрий Аграновский: Да. Я сейчас уже об этом могу открыто говорить. Мне и Сергею открыто намекали, что, мол, кто не спрятался, я не виноват! Намекали и не раз, что надо уйти, что не надо светиться перед прессой. И когда Сергей приехал на суд в третий раз, для некоторых людей это был просо шок! Но мой подзащитный долго думал перед тем, как принять решение. Он мне тогда сказал дословно: Если я убегу, то ты уже никогда не сможешь доказать, что я невиновен! Мы, конечно, были реалистами и разбирали разные ситуации, и мы прекрасно понимали, что два оправдательных приговора отменили не для того, чтобы оправдать в третий раз. Но это было сознательное решение!
Вопрос: Как Вы думаете, найдут ли настоящих убийц?
Дмитрий Аграновский: Это очень запутанная и темная история. По версии следствия, в январе 2003 года группа разведчиков лейтенанта Худякова остановила КАМАЗ с трем жителями Чечни и расстреляла их, а машину взорвали. Каким образом там оказался сапер Аракчеев, который был в составе другого экипажа и у него были совершенно другие задания, непонятно. Мотивы преступления не понятны. В приговоре о них не сказано ни слова. Сначала туда пытались приплести корыстные мотивы, потом межнациональную рознь, но из окончательного текста приговора все это исчезло. И преступление стало безмотивным, то есть обвинение считает, что расстрелять людей и взорвать машину можно просто так! У Аракчеева есть 100%-ое алиби. Доказательств тому очень много, но я приведу самое главное. Есть журнал выхода боевых машин, в котором черным по белому написано, что в составе своего БТР он был отправлен на другое задание. Это подтверждают результаты экспертиз, свидетельские показания и приказы командиров Аракчеева. Причем журнал был изъят следователями еще до того момента, как Аракчеев появился в деле. Что касается настоящих убийц, то я думаю, их навряд ли когда-нибудь теперь установят. Там была война. И дело это очень темное. Мы разбирались с тем, откуда появился этот КАМАЗ. Нам удалось достать договор его купли-продажи, и выяснилось, что у машины московские номера. Дмитрий Рогозин в свое время сделал запрос в московскую ГИБДД и выяснил, что машины с такими данными в Москве никогда не было. Это очень странная история. Откуда там появились эти трупы, мне непонятно, но в любом случае к Сергею Аракчееву это не имеет никакого отношения.
Вопрос: Если приговор все-таки будет пересмотрен, возможна ли негативная реакция представителей Чечни на такое решение?
Дмитрий Аграновский: Я почти уверен, что никакой негативной реакции не будет! Я, в отличие от некоторых людей, скрытым национализмом не страдаю, и не считаю, что чеченцы глупее других! Я беседовал со своими знакомыми чеченцами, и они открыто говорили, что все понимают. Один так и сказал: "Нам твоего Аракчеева принесли в жертву, чтобы настоящих военных преступников увести от ответственности".