Подковерная борьба в китайской Компартии : Аналитика Накануне.RU

Подковерная борьба в китайской Компартии

На предстоящем в ноябре съезде Китайской коммунистической партии нынешние лидеры страны должны будут уступить место представителям нового поколения. В связи с этим в Поднебесной обостряется борьба за власть между двумя партийными группировками: "шанхайцами" и "комсомольцами", которые предлагают различные модели развития КНР. Первой жертвой этой борьбы стал популярный руководитель крупнейшего в стране мегаполиса Чунцин, член Политбюро КПК Бо Силай, с которым связывали надежды китайские консерваторы.

Одна партия — две фракции

По мнению исследователя китайской политической системы из Института Брукингса Ли Чэна, внутри Политбюро давно уже формируется новая система баланса власти, которая может быть обозначена формулой «одна партия — две фракции». И хотя для внешнего наблюдателя КПК выглядит монолитной, идеологически однородной структурой, в последнее время она становится ареной борьбы между двумя соперничающими номенклатурными группировками. С одной стороны, это стоящие за Ху Цзиньтао "комсомольцы", а с другой — "шанхайцы", обязанные своим выдвижением бывшему лидеру страны Цзян Цзэминю и работавшие с ним в Шанхае в период с середины по конец 1980-х годов.

И в этом смысле очень показательно, что в Китае завоевывает популярность идея Авраама Линкольна о том, что "команда соперников" способна эффективно работать "ради достижения общего блага". Как отметила недавно популярная газета "Чжунго циннянь бао" ("Китайская молодежь"), "эта идея просто великолепна и может быть взята на вооружение партийными функционерами, которые должны обучиться искусству компромисса". Конечно, события на площади Тяньаньмэнь научили китайских лидеров не выносить на публику трения, существующие в истеблишменте, однако у экспертов давно уже не вызывает сомнения наличие двух фракций внутри КПК.

"Комсомольцы", которых называют еще "популистами" (или "туанпаи"), ориентируются на малообеспеченные слои населения и до избрания в члены Политбюро, как правило, руководили бедными внутренними провинциями. Они обладают неплохими администраторскими навыками, пропагандистским и законотворческим опытом, однако не сильны в экономике. "Шанхайцы", или "аристократы", — выходцы из семей партийной номенклатуры, отражают интересы богатых провинций, расположенных на Восточном побережье Китая. Свою карьеру они начинали в таких сферах, как финансы, торговля, дипломатия и высокие технологии.

Во взглядах двух ведущих группировок КПК существуют серьезные различия. "Популисты" призывают к борьбе с безработицей, обеспечению доступным жильем, развитию социальных программ, возрождению северо-восточных провинций, которые являются главной индустриальной базой страны. Их приоритеты: справедливое перераспределение ресурсов, сбалансированный рост и предотвращение дальнейшего имущественного расслоения в обществе.

"Аристократы" выступают за развитие рыночной экономики, интеграцию страны в мировую экономическую систему. Их называют наследниками реформаторского курса Дэн Сяопина на "опережающее обогащение" наиболее активных и жизнеспособных регионов, общественных слоев и граждан. Они поддерживают частный сектор, финансовую и деловую элиту Восточного побережья и пользуются популярностью на Западе.

Уже известно, что, когда четвертое поколение китайских лидеров уступит место пятому (регулярное обновление партийной верхушки завещал архитектор реформ Дэн Сяопин, положивший конец пожизненному пребыванию вождей на вершине власти), председателем КНР станет "аристократ" Си Цзиньпин, а пост премьера Госсовета займет "популист" Ли Кэцян. И хотя формально равновесие между фракциями соблюдено, «популисты», которые играли первую скрипку в эпоху Ху Цзиньтао, недовольны, что высшая власть в стране достанется представителю «партии принцев» (тайцзыдан). Тем более что их опыт и идеологические воззрения куда более востребованны в эпоху экономического кризиса, чем предпринимательские таланты "аристократов". По мнению экспертов, это вынуждает их сдвигаться влево, делая ставку на неомаоистское консервативное крыло. "Популисты" отходят от умеренных лозунгов Ху Цзиньтао, который считал, что для "построения социалистического гармоничного общества" следует "оказывать более широкую поддержку бедным без ущерба для богатых". По словам заместителя директора Института Дальнего Востока Сергея Лузянина, в популистской фракции "усиливаются позиции группировки новых левых, которые считают излишнюю либерализацию пагубной для страны и настаивают на том, что единственным ответом на массовые социальные протесты в городе, и особенно в деревне, может быть возвращение к наследию Мао".

"Новый хунвейбин"

До последнего времени неомаоисты связывали надежды с харизматичным членом Политбюро Бо Силаем, который возглавлял крупнейший мегаполис страны — 30-миллионный Чунцин. Любопытно, что по своему происхождению, Силай принадлежит к китайским "аристократам" и должен был, по идее, примкнуть к «партии принцев». Его отец — один из ближайших сподвижников Дэн Сяопина Бо Ибо сохранял влияние в партии вплоть до своей смерти в 2007 году. Начав карьеру со скромной должности в центральном аппарате партии, выпускник Пекинского университета, Бо-младший сделал себе имя на северо-востоке КНР, превратив захолустный центр Далань в один из наиболее развитых городов страны. После этого он руководил Министерством торговли, а в 2007 году был назначен на пост руководителя парторганизации Чунцина, который традиционно считался вотчиной «аристократической» фракции КПК. Ведь это один из крупнейших коммерческих промышленных и научных центров Китая, в котором находятся машиностроительные и метталургические заводы-гиганты, более тысячи научно-исследовательских институтов и 25 вузов. В Чунцине Силай начал проводить политику, которая сочетала рыночные принципы, повышенную социальную защиту населения и активную борьбу с коррупцией. На пост начальника управления общественной безопасности и вице-мэра Чунцина, считавшегося одним из наиболее криминальных регионов Китая, он назначил Ван Лицзюня — известного в КНР борца с преступностью, о деятельности которого даже снят телесериал. Лицзюнь не только разгромил несколько мафиозных группировок, но и произвел кадровую чистку силовых органов, избавившись от коррумпированных сотрудников, связанных с преступным миром. В народе «китайский Катани» пользовался огромной популярностью. Рассказывали, что он часто переодевался в таксиста и разъезжал по улицам Чунцина на автомобиле местной таксомоторной компании, чтобы "ознакомиться с реальной ситуацией в городе".

Не меньшую известность в стране приобрел и его шеф, который ради борьбы с коррупцией пренебрегал часто санкциями суда и прочими формальностями и активно продвигал "чунцинскую модель развития", ключевыми элементами которой стали национализм, госкапитализм и коллективистские ценности времен маоистского Китая. Силай постоянно рассуждал о поляризации китайского общества, устраивал походы по местам боевой славы КПК и возродил конкурсы революционных "красных" песен, которые из Чунцина стали распространяться по всей стране. В СМИ его окрестили "красным Бо" и "новым хунвейбином" (так назывались наиболее активные участники "культурной революции", боровшиеся с "капиталистами", "черными ревизионистами" и "противниками Председателя Мао" в 60-х годах прошлого века). В Чунцин часто наведывались верховные руководители Китая, покровительствующие Силаю. На ежегодных сессиях Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП) он всегда оказывался в центре внимания. По словам The New York Times, "высокий и статный Бо, который никогда не боялся общаться с прессой, стал, наверное, самым популярным политиком Китая". Поговаривали, что на ноябрьском съезде он будет назначен одним из постоянных членов Политбюро и, несмотря на то что посты председателя и премьера достанутся другим, сможет оказывать огромное влияние на идеологию КПК.

Мартовские Иды и "китайская перестройка"

Однако прогнозы эти не оправдались. Накануне нынешней сессии ВСНП его ближайший соратник Ван Лицзюнь попытался получить убежище в консульстве США, утверждая, что влиятельные недруги "красного Бо" ищут на него компромат и все подчиненные "чунцинского мэра" находятся под угрозой ареста. По слухам, если американцы укроют его, Лицзюнь обещал предоставить им сенсационную информацию о коррупции в высших эшелонах власти. Вскоре после этого инцидента он был арестован, и Бо Силай в смятенных чувствах отправился на сессию ВСНП. "Если мы строим общество, в котором одни баснословно богаты, а другие прозябают в нищете, — начал он атаку на сторонников рыночной экономики, — значит, мы ничем не отличаемся от капиталистов и давно уже смирились с поражением в идеологической борьбе с Западом". Присутствующие на сессии "новые левые" рукоплескали ему, однако премьер Вэнь Цзябао осадил чунцинского партсекретаря, посоветовав ему задуматься о "казусе, который случился с его заместителем". Эксперты, знакомые с витиеватым языком китайской бюрократии тут же сделали вывод: Силаю грозит отставка. И действительно, на итоговой пресс-конференции премьер объявил о том, что младший Бо потерял доверие руководства и будет лишен своего поста. Более того, рассуждая о необходимости политических реформ, он предостерег чиновников от повторения "трагедии культурной революции", с негодованием отозвавшись о конкурсах "красных песен". "В Мартовские Иды Китай пережил настоящий политический переворот, — пишет The Economist. — Отставка чиновника, который считается идеологом неомаоистов, может символизировать начало китайской перестройки".

В этом смысле очень показательно, что слова Вэнь Цзябао о том, что "без политических реформ КНР может потерять достигнутое в результате реструктуризации экономики", впервые были пропущены цензурой (ранее аналогичные заявления нещадно вырезались, но на этот раз агентство "Синьхуа" — главный орган пропаганды Компартии — опубликовало полный текст выступления). "Пока я дышу, — провозгласил премьер, — я буду отдавать все свои силы политической реформе".

Кроме того, англоязычная газета Global Times, которая считается филиалом партийной газеты "Жэньминь жибао", опубликовала материал, в котором приводились абсолютно крамольные результаты соцопросов. "63 процента китайцев, — отмечало издание, — надеются, что в стране будет введена демократия по западному образцу, и более половины опрошенных убеждены, что КНР стоит на пороге революции". На Западе, естественно, провозгласили, что "дедушка Цзябао говорит от имени либерального крыла КПК, которое постепенно набирает силу и готовится объявить о начале "китайской перестройки". Многие вспоминают о том, что полтора года назад группа ветеранов Компартии выпустила обращение, в котором провозгласила существующую в Китае систему цензуры "позорной" и указала на то, что конституция гарантирует гражданам свободу самовыражения. "Такого рода ложная демократия, утверждаемая в принципе, но отрицаемая в действительности, — это скандал в истории демократии", — отметили представители "прогрессивной фракции" КПК, в которую входит, например, бывший личный секретарь Мао Ли Жуй. "Граждане Китая имеют право знать о грехах правящей партии", — заявили авторы обращения. В КНР существует множество писаных и неписаных правил о том, что можно публиковать в СМИ, однако окончательные решения принимают функционеры крайне закрытого Центрального отдела пропаганды ЦК КПК. "Эта структура, которую называют "невидимой черной рукой", — говорилось в обращении, — поставила себя над всеми законами, плодит запреты и табу и тормозит нормальное развитие страны".

В России обращение ветеранов КПК вызвало у многих экспертов неприятные ассоциации с началом горбачевской эры. Как отмечала тогда "Жэньминь жибао", "если партийная элита пойдет на поводу у правозащитников, Китай ждет такая же незавидная судьба, как СССР. Страна погрузится в хаос и развалится на части".

Демократизация по-китайски

Не стоит забывать, что нынешние китайские лидеры выдвинулись в 1980-е годы — "золотой век реформ", когда во главе КНР стояли такие руководители, как Ху Яобан и Чжао Цзыян, обвиненные позже в том, что они "поощряли буржуазную либерализацию" и "спровоцировали трагические события на площади Тяньаньмэнь".

Однако, учитывая печальный опыт своих наставников, руководители КПК вкладывают сейчас в понятие "демократизация" иной смысл, и либеральные лозунги прежде всего рассчитаны на западную аудиторию. В действительности же речь идет лишь о повышении гибкости внутрипартийной бюрократической системы. В период правления Ху — Вэня, например, для государственных чиновников всех рангов были введены максимальные сроки нахождения у власти (к тому времени уже сложилась традиция 10-летнего пребывания на высших постах КНР), начали проводиться прямые выборы в органы местного самоуправления в деревнях. На пресс-конференции по итогам ВСНП Цзябао заявил, что аналогичным образом будут избираться со временем городские администрации и общенациональные институты власти. Он пообещал также ввести выборность судей и расширить права городских местных комитетов, которые существуют практически в каждом квартале. Кроме того, на сессии ВСНП было решено увеличить представительство различных слоев китайского общества в Компартии. "Планируется втянуть в политический процесс представителей среднего класса, интеллигенции и предпринимательского сословия, — утверждает политолог Александр Нагорный. — Причем, как это ни парадоксально, уже сейчас китайские миллиардеры, сделавшие состояние в новых отраслях, таких как строительство и массовые коммуникации, являются членами парторганизаций, работающих у них на предприятиях".

По словам экспертов, фактически существует лишь два варианта "демократизации по-китайски". Первый вариант предполагает отделение партии от государства, когда партийное руководство разрабатывает идеологию и несет ответственность за политический курс страны, экономикой же и социальными вопросами занимается правительство. Второй вариант означает формирование различных фракций внутри КПК, которые не боятся острых политических дискуссий.

Однако, к счастью для жителей Поднебесной, разговоры о "китайской перестройке", которые ведутся на Западе, лишены оснований. "Демократизаторские порывы руководителей КПК, — пишет американский политолог Сьюзан Ширк, автор книги "Китай: хрупкая супердержава", — объясняются в первую очередь тем, что они стремятся удержаться у власти в стране, переживающей экономический переворот и резкую поляризацию общества". Их главная задача — избежать социальных волнений, и когда на посту президента "популиста" Ху Цзиньтао сменит "аристократ" Си Цзиньпин, сделать это будет намного сложнее. Сторонник радикальных экономических реформ, который получил в свое время прозвище "финансовый бог", Цзиньпин многим кажется чересчур высокомерным. И с уходом Цзябао — "китайского Билла Клинтона", который имел привычку путешествовать по отдаленным "депрессивным" регионам и общаться с бедняками, выслушивая их жалобы и пожелания, — китайская номенклатура, по словам политологов, еще больше отдалится от народа. Тем не менее, как пишет The Independent, "партийная элита в Китае всегда проводила мудрую рассчетливую политику, и группировка "шанхайцев" вряд ли рискнет уменьшить число госкомпаний, обеспечивающих сейчас 65 процентов ВВП Китая, и отменить программы, которые позволяют снизить социальное недовольство".

Кроме того, китайские власти очень хорошо усвоили уроки "твиттерных" революций и приняли на последней сессии ВСНП законодательную базу, которая позволит им не опасаться заказных "оранжистских" волнений. Они внесли изменения в уголовный кодекс, которые легализуют тайное содержание под стражей лиц, подозреваемых в подрывной деятельности (с другой стороны, признается их неотъемлемое право на защиту в суде, а признания, полученные незаконным путем, не принимаются к рассмотрению). Еще одно новшество — запрет на анонимность в Интернете: каждый пользователь обязан теперь подписываться настоящим именем и сообщать номер своего паспорта, домашний адрес и телефон. В противном случае сайт заблокируют, а затем и уничтожат его личную страницу. Вдохновителем этих законов считается "китайский серый кардинал" Чжоу Юнкан, который отвечает в Политбюро за весь аппарат госбезопасности, включая полицию, и возглавляет Комиссию ЦК по политическим и законодательным вопросам. Сразу после осенних митингов в Пекине, участники которых выражали недовольство экологической ситуацией в столице и критиковали чиновников за то, что они получают "тегонг" (в Советском Союзе это называлось "спецпаек"), Юнкан призвал "усилить социальное управление". Под этим эвфемизмом в Китае подразумевается как предоставление социальных льгот, так и ужесточение цензуры и запрет на проведение акций протеста. Правящая элита надеется, что ей удастся сохранить негласное соглашение, действующее в Китае со времен Тяньаньмэня, и в обмен на экономическое благосостояние граждане по-прежнему будут мириться с политической монополией Компартии.

Александр Терентьев-мл.

Источник: журнал "Однако"

ПН	ВТ	СР	ЧТ	ПТ	СБ	ВС

ПН	ВТ	СР	ЧТ	ПТ	СБ	ВС

ПН	ВТ	СР	ЧТ	ПТ	СБ	ВС

Главное сейчас

Новости все материалы

Больше новостей

Архив материалов

Аналитика все материалы