"Современное образование – инструмент деградации" : Аналитика Накануне.RU

"Современное образование – инструмент деградации"

По мнению экономистов, вторая волна мирового кризиса не за горами, и постепенно ее влияние будет нарастать. При этом, Россию ждет в этом году еще одно событие, которое не вызывает особых восторгов у экспертов – вступление России в ВТО и, как следствие, интеграция российской экономики в глобальную экономическую систему. Все это вполне может весьма негативно сказаться на российских предприятиях малого и среднего бизнеса, конкуренция между которыми многократно усилится за счет внешнего влияния. Впрочем, сами бизнесмены, которые обсудили многие аспекты этих тенденций на недавней конференции "тактика и стратегия бизнеса 2012", организованной свердловским центром бизнес-образования (ЦБО), не настроены столь пессимистично. О том, что страшнее – ВТО или неграмотные управленцы, о том, почему современное высшее образование приводит к интеллектуальной деградации и о том, что может стать интеллектуальным ядром нового образования, рассказал Накануне.RU известный бизнес-тренер, учредитель Центральной тренинговой компании Вадим Мальчиков.

Вопрос: Вадим Викторович, в последнее время, многие экономисты и эксперты говорят, что кризис никуда не уходил, и будет дальше усугубляться. Исходя их вашего опыта, насколько российские бизнесмены готовы к такому развитию ситуации?

Вадим Мальчиков: У меня нет оценки в отношении всего российского бизнеса. Я больше занимаюсь конкретными предприятиями. По тенденции моих клиентов, они реально не знают, как им справиться с ситуацией. Они реально не готовы справляться с падающими рынками – это как раз то, о чем шла речь на конференции. Однако, я не согласен, например, с тем, что не существует технологий того, как работать на падающем рынке. Скажем так, на уровне средних и малых предприятий, которые, в основном, являются моими клиентами, и именно в этом секторе бизнеса у меня есть масштабное представление – мы опробовали весьма стандартные технологии работы на падающих рынках и успешно у нас предприятия показывали в кризис рост в 2-10 раз. Мы использовали стандартные технологии – они на самом деле есть, но что они практически никому не известны – это факт.

Вопрос: То есть тема кризиса, падающих рынков актуальна для бизнесменов?

Вадим Мальчиков: Тема актуальна на 100%. Кризисные тенденции действительно есть, они никуда не девались, они грядут, раздутые цифры со стороны государственных агентств – это 100% правда. Люди, которые хоть как-то смотрят на происходящие процессы, они понимают, что реально все далеко не так радужно, как нам пытаются представить и это завышение идет в два-три раза. И есть опасение того, что вторая волна кризиса может быть, и нет никаких предпосылок, почему бы ее, собственно, не должно быть.

Вопрос: В этом году мы все ожидаем, что Россия войдет в ВТО. Есть вероятность того, что эти два процесса произведут негативный резонанс в российской экономике?

Вадим Мальчиков: На каких-то сегментах нет, на каких-то да. Здесь больше зависит от способностей конкретного предприятия справляться с проблемами, чем от макроэкономической ситуации. Я привык рассматривать экономическую ситуацию на каждом предприятии не столько в рамках макроэкономических тенденций вроде вступления в ВТО, глобального кризиса, а в рамках квалификации менеджмента. Для меня этот фактор более важен. Это как игра на бирже: если падение – играем на падение, повышение – играем на повышение. Здесь точно также – умеешь ты справляться с падением, умеешь справляться с повышением, отслеживаешь ты тенденции, ведешь ты какие-то статистические исследования, владеешь методикой, как справиться с ситуацией, когда все будет падать, то все будет нормально. Если нет, если ты рассчитываешь, что все будет расти, то будут проблемы. Тут были сказаны золотые слова о том, что на падающем рынке нужно увеличивать долю на рынке, однако многие бизнесмены не сумеют воспользоваться этими словами, потому что не будут знать, как это делать. Но наблюдая за теми компаниями, которые выросли, я вижу примерно одинаковые правильные шаги, которые они делали.

Вопрос: Скажите, за последние, лет 10 изменилось ли отношение инвесторов к нашим малым и средним предприятиям, стали ли они более привлекательными, в первую очередь для иностранных инвесторов?

Вадим Мальчиков: Я не вижу, что российский бизнес стал более привлекателен для инвестиций, я не вижу каких-то серьезных инвестиционных процессов в малом и среднем бизнесе.

Вопрос: В чем причина, на ваш взгляд?

Вадим Мальчиков: Причина, во-первых, в низкой квалификации менеджеров, в которых не хотят инвестировать. Если сегодня на конференции говорилось про низкое качество МВА и его неконвертируемость, то это абсолютная правда. И МВА это еще лучший вариант – у нас масса людей, которые работают интуитивно, как в начале 90-х. Второй момент – это то, что наша экономика, самые интересные финансовые потоки, они построены на технологии "пилинга".

Вопрос: Что Вы имеете в виду?

Вадим Мальчиков: Government funds peeling, в смысле "распилить бабки" – это самый главный способ получения доходов в тех местах, где интересные экономические показатели. И многие люди достаточно цинично относятся к технологиям честной работы на рынке и как-то фантасмагорично относятся к тому, что можно платить все налоги. Те предприятия, в которые можно было бы инвестировать, их по пальцам можно пересчитать. Я сам сейчас смотрю на предприятия, в которые можно было бы инвестировать, потому что мне это самому интересно, и я вижу не так уж и много.

Вопрос: С тем, о чем мы говорили, стало модно связывать такой термин, как "эффективный менеджер", который употребляется, как правило, в негативной коннотации, чаще всего, как синоним слова "коррупционер". Соответствует ли это действительности, по крайней мере, там, где об этом говорят – топ-менеджмент крупных компаний и высший эшелон чиновничества?

Вадим Мальчиков: Соглашусь, пожалуй, с Вами. Я, конечно, обобщаю, но из того, с чем я реально сталкивался, к сожалению, это правда. Каждый топ-менеджер является коррупционером, но, при этом, не каждый этого хочет, не каждый считает, что это идеальная картина. Просто сейчас наша страна заточена именно под эту схему, если мы говорим про мегакорпорации. Не каждый высший чиновник является коррупционером, но тогда он, по сути, ни на что не влияет. Сейчас там очень бандитские идут тенденции – если ты не в теме разделения финансовых потоков, то ты не у власти вообще.

Вопрос: Есть мнение, что в стране сейчас сложилась такая клановая система управления. Сейчас прошли выборы, видимо, какая-то новая картина будет выстраиваться. Как Вы считаете, окажет ли эта смена влияние на бизнес-сообщество?

Вадим Мальчиков: Понятия не имею. Более того, меня это особо не интересует. Во-первых, это процесс, на который я повлиять не могу. Он, конечно, может сам на что-то повлиять, но это все частные лица. Вы знаете, если всем, управляет, например, одна семья, но адекватная, то это неплохо – у них, по крайней мере, есть между собой согласие. Здесь многое зависит от адекватности людей, вовлеченных схему, а не от их монополии на власть. То, что у нас на планете происходит такая ситуация, что несколько семей управляет планетарными финансами – вот это проблема, потому что они настроены негативно. То, что происходит в нашей стране, я, честно говоря, не совсем в теме. И мало кто в теме, что на самом деле там происходит. Все догадываются, никто особо точно ничего не знает, какие процессы там идут. Ну что на это смотреть? Это моськи, которые смотрят на происходящие у слонов процессы – в принципе, мосек не особо затрагивают процессы, которые происходят у слонов.

Вопрос: Возвращаясь к менеджменту, падение уровня образования стало уже притчей во языцех. Много нареканий к тем изменениям в системе образования, прежде всего, к тем специалистам, которые выходят из вузов и становятся со временем управленцами и собственниками бизнеса. Какие качественные изменения Вы заметили за то время, что работаете в этой сфере, и имеет ли сейчас значение для управленцев их уровень образования?

Вадим Мальчиков: Стопроцентное значение имеет. Уровень образования – ключевой фактор. То, что он, этот уровень, падает, если говорить о крупных государственных школах и вузах – это факт. И именно вот это меня в большей степени удручает, чем монополизация какими-то семьями экономики, потому что, независимо от этого, если менеджер будет квалифицировано справляться с проблемами, с которыми он просто встречается в повседневной деятельности, то он сможет сам создавать условия для себя. Микроэкономика складывается из таких вещей и образует макроэкономику. Что касается специалистов, то их сейчас нет. Продукт вузов – это "выпускники с дипломами", а некоторые вузы считают, что их продукт – это диплом. Так вот, "выпускник с дипломом" имеет шанс стать "специалистом", когда он попадает в макроэкономические процессы, ему говорят "ничего тут не трогай, мы тебя научим, при условии, что мы тебе доверяем".

Вопрос: Образование нужно было всегда для того, чтобы сформировать определенный кругозор, мировоззрение, и не иметь какой-то набор знаний, а научиться эти знания в течение жизни добывать. Насколько нынешние "выпускники с дипломом" готовы к повышению своей квалификации и самообучению в дальнейшем?

Вадим Мальчиков: Давайте я скажу, что думаю об образовании в этом плане. Наши учебные программы, как и американские учебные программы, они делались по заказу господина Рокфеллера и компании. Его основная задача была такая: научить людей брать кредиты в банках, которые принадлежат банкам, которые принадлежат Рокфеллерам, Ротшильду и остальным. И если заказ на образование приводит к тому, что их учат ложным данным, через которые они смотрят на мир. Этот мир не соответствует тому, чему учат студентов. И если человек, который получил эту ложную картину, а потом сопоставляя ее с реальным миром, не увидел никакой разницы, то его способность мыслить достаточно деградировала для того, чтобы он смог получать правдивые данные в дальнейшем. Сейчас образование, в большей степени, отучает людей мыслить и после его получения люди мыслят вопреки ему, а не наоборот. Я вижу много мыслящих людей в бизнесе, большинство из них не имеет образования, а из тех, кто имеет образование – это те, кто сумел преодолеть его.

Вопрос: То есть, сейчас образование превратилось в фактор деградации?

Вадим Мальчиков: Сейчас да. Если бы это было не так, экономика у нас бы росла. Это так у нас и это так и в Америке. Вы знаете, я не поклонник американского образования, тех, которые кричат, как хорошо учат в Гарварде и как плохо учат в МГУ. Что там, что у нас, что в Европе идут одинаковые тенденции – все это один заказ и это заказ нескольких семей из Швейцарии.

Вопрос: На текущем этапе возможно прервать эту тенденцию, что для этого нужно сделать?

Вадим Мальчиков: Да возможно, я не фаталист. Из этой системы возможно выйти. На сегодня, если мы говорим про образование, то существует масса практического образования, которое дают практики. Как правило, это консалтинговые агентства, небольшие школы. Это я не то, что я свою школу рекламирую, дело совсем не в этом. Это то, чему я научился в Америке, в частной компании консалтинговой. Я потратил там на обучение достаточно много времени и денег. Я пришел к консультантам, которые меня учили, и я видел, что их клиенты при падающей экономике растут и показывают рост многократный. Я попросил их меня научить и они учили меня частным образом и учили меня совершенно не тому, чему учат на МВА, буквально прямо противоположному. Если бы эти технологии были приняты нашими высшими школами, это было бы выходом для тех, у кого остался разум.

Вопрос: То есть, упрощая, сеть консалтинговых агентств могла бы стать интеллектуальным ядром для развития высшего образования?

Вадим Мальчиков: Не всех консалтинговых агентств, некоторые из них ангажированные и аффилированные, но это может быть какая-то сеть консалтинговых агентств, которые сейчас, в большей степени, являются носителями ноу-хау, чем государственные учебные предприятия в крупных странах – у нас и в Америке, например. Что в Китае сейчас творится, я вообще не знаю, но, похоже, их там чему-то правильному учат. Возможно будет, я не прогнозирую, но это было бы неплохо, если будет естественное перераспределение, перетекание рынка образования к практикам, но это противоречит, на сегодняшний день, заказу основных финансистов.

Вопрос: Некоторые вузы внедряют партнерские программы, совместно с крупными корпорациями, в которые выпускники потом устраиваются на работу. Насколько такая практика эффективна?

Вадим Мальчиков: В такие программы принимают, как правило, людей с высшим образованием, хотя можно было бы его после школы получать. Я разговаривал с ректором одного из медицинских институтов, это мне близко, потому что это моя специальность в прошлом далеком, и показал, как можно подготовить, не снижая ни одного академического часа по специальности и по смежным специальностям, скажем хирурга за полгода. То есть, например, приходит человек в мединститут, по специальности "хирург". Он изучает хирургию, анестезиологию, общий уход за больными, смежные предметы для того, чтобы он полноценно мог провести операцию. Я просчитал эту программу, оставил все вот эти часы и часы практики и выкинул, все, что ему не нужно, а время обучения увеличил с полдня до полного дня – получилось полгода. Через полгода, не снижая ни одного часа теории и практики, которые нужны для подготовки к операции, человек становится хирургом. Я выкинул физику, химию, биологию – то, что вообще не используется врачом. Ректор института впал в истерику и сказал, что я хочу сделать из института ПТУ. Контраргумент этого человека был такой: высшее образование повышает общий культурный уровень. Как человек, который жил в общежитии, не нужно мне рассказывать про культурный уровень нашего высшего образования. Поэтому, когда мы говорим про какое-то специализированное образование на базе предприятий, которые затачивают людей непосредственно под это предприятие – это более прогрессивная форма образования, более востребованное и более актуальное.

Вопрос: В окончательном докладе "Стратегии 2020", который несколько недель назад был выпущен, предлагается в рамках очередной модернизации образования сократить время получения высшего образования до трех лет. Что Вы по этому поводу думаете?

Вадим Мальчиков: "А вы, друзья, как не садитесь, все в музыканты не годитесь"– вот, что я по этому поводу думаю. Трехлетний, четырехлетний – какая разница. Важно не сколько лет, а каким технологиям учат, и кто учит. Есть разница, если бизнесу учат люди, которые получают зарплату в 15 тыс. руб. или практики. Есть ли какие-то подтверждения этим технологиям или нет. Сейчас маркетингу учат по книжке Котлера – это ужасно, ну нельзя так. Она толстая, ее во всех институтах учат, но примените эту книгу "от корки до корки" и вы убьете любое предприятие. Антикризисное управление – вообще потрясающий институт подготовки рейдерского захвата. Вся технология антикризисного управления, которая сейчас в вузах преподается она извращена с точностью до наоборот. Возьми этот учебник и сделай с точностью наоборот, и ты выживешь на рынке. Нельзя было так ошибиться – это специально разработанная технология для того, чтобы угробить предприятие. Они говорят "трехлетний бакалавриат" – ну какая разница, ну за три года тебя научат предприятие убивать, если о бизнес-образовании, например, говорить. Можно за полгода научить прекрасным вещам, можно за три года научить полному бреду, а можно за пять лет убить мозг.

ПН	ВТ	СР	ЧТ	ПТ	СБ	ВС

ПН	ВТ	СР	ЧТ	ПТ	СБ	ВС

ПН	ВТ	СР	ЧТ	ПТ	СБ	ВС

Главное сейчас

Новости все материалы

Больше новостей

Архив материалов

Аналитика все материалы