Спутник – это "зрелище" для корейцев, которым не хватает "хлеба" : Аналитика Накануне.RU

Спутник – это "зрелище" для корейцев, которым не хватает "хлеба"

"Великий лидер" КНДР Ким Чен Ын, возглавивший страну после смерти своего отца Ким Чен Ира, получил пост председателя Центрального военного комитета партии. Ранее он стал первым секретарем ТКП. Фактически Ким Чен Ын стал сегодня обладателем всех руководящих постов в Северной Корее. Когда его отец после трехлетнего траура по кончине Ким Ир Сена взял в свои руки все руководящие посты государства, стартовала космическая программа и был запушен первый северокорейский спутник. Сегодня внук основателя КНДР, готовя страну к празднованию векового юбилея "вечного президента", вновь готовит запуск спутника на орбиту, который должен состояться "в период с 12 по 16 апреля", и пугает этим мировое сообщество.

О том, почему космическая программа столь важна для руководства КНДР, о том, с чего начать денуклеаризацию страны и о политическом кризисе рассказал Накануне.RU руководитель Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН, кандидат политических наук Александр Жебин.

Вопрос: На этой неделе в Северной Корее отмечают столетие Ким Ир Сена и одним из мероприятий по этому поводу, видимо, станет запуск ракеты с искусственным спутником на борту. Почему этот момент столь принципиален для корейцев, ведь они заявляют о готовности сделать это, невзирая на угрозу новых санкций со стороны США, Японии и Южной Кореи?

Александр Жебин: Внешняя политика КНДР всегда настаивала на соблюдении принципа суверенного равенства больших и малых государств. Для корейцев этот принцип особенно важен еще и потому, что эта страна долгое время находилась под японским колониальным игом. Корейцы считают, что еще с ХIХ века их обижали "большие страны", которые навязывали Корее неравноправные договора, требовали "открытия" этой страны, а после освобождения Кореи от японского колониального ига в 1945 году нередко указывали корейцам, как на Севере, так и на Юге, как им себя вести. Поэтому дух национальной гордости, стремление продемонстрировать, что корейцы как нация ни в чем не уступают, а в кое в чем даже и превосходит другие страны, сильны в обеих частях Кореи. И Север, и Юг стремятся стать космическими державами. Женщина-космонавт из Республики Корея уже побывала в космосе на нашем корабле, были две попытки, правда неудачные, запустить собственный спутник с нашей помощью. И северокорейское руководство тоже стремится продемонстрировать своему народу, что КНДР в этой области – "на равной ноге" с самыми передовыми странами мира и уж, конечно, опередить в этом соревновании южнокорейцев.

Вопрос: Помимо этого аспекта, вероятно, есть и пропагандистские цели, особенно в преддверии юбилея Ким Ир Сена?

Александр Жебин: Безусловно, этот аспект очень важен. Еще в 1998 г. была поставлена цель к столетию со дня рождения Ким Ир Сена построить "могущественную процветающую державу". Такая держава имеет три основных составляющих своей мощи: во-первых, идеологическую – здесь северокорейцы заявили, что они этого добились, вооружившись "самой передовой в мире идеологией – "чучхе", созданной Ким Ир Сеном. Вторая составляющая – военная. Она была решена с созданием ракетно-ядерного оружия. А что касается экономики, то достижение желаемых экономических показателей было запланировано на юбилейный год. Судя по всему, решить эту задачу оказалось не так-то просто. Поэтому акценты стали постепенно смещаться. Несколько лет назад появилось выражение "открыть ворота к построению" такой державы, то есть фактически, перефразируя известное выражение советского периода, приступить к "развернутому строительству" такой державы.

Если обратиться к совместной передовой статье трех северокорейских газет, которые каждый год публикуют итоги прошлого года, и задачи на новый, то на этот раз в ней говорится, что успехи, конечно, есть, но в стране сохраняется и носит довольно злободневный характер, в частности, продовольственная проблема. Есть проблемы с совершенствованием управления экономикой и другие проблемы. В целом ясно, что желаемого продвижения к намеченной цели, которое позволило бы заявить, что такая держава в экономическом плане наконец-то построена, нет. Не случайно в этой передовице вместо слова "держава" употребили более скромное – "государство". Со времен Древнего Рима известно, что народом управляют с помощью "хлеба и зрелищ". Когда хлеба не хватает, то народу его недостаток нужно компенсировать каким-то ярким увлекательным зрелищем. И вот запуск спутника как раз и должен стать таким зрелищем, которое должно продемонстрировать, что есть определенные успехи, которые можно предъявить и своему народу, и всему миру: КНДР, мол, идет вровень в развитии науки и техники с самыми передовыми странами мира. Вот отсюда стремление запустить этот спутник именно сейчас.

Вопрос: Представители некоторых стран уверены, что никакого спутника нет, а речь идет об испытании баллистической ракеты, которую Япония, США, да и Россия готовы сбить в случае отклонения от траектории. Каково ваше мнение – все-таки космическая программа или военные испытания?

Александр Жебин: Конечно, всякий подобный запуск имеет военный элемент, но в данном случае основная нагрузка тут будет пропагандистско-политическая – продемонстрировать партии, народу, что под руководством нынешней власти достигнут такой, без сомнения, выдающийся, успех для страны, которая немногим полувека тому назад была бесправной колонией. Отсюда и приглашение зарубежных специалистов и журналистов – это стремление, во-первых, добиться того, чтобы об этом событии узнал весь мир, а во-вторых, показать, что запуск носит мирный характер.

Даже некоторые американские специалисты признают, что между запуском спутника и испытанием межконтинентальной баллистической ракеты есть существенная разница. Ракета-носитель выводит спутник в космическое пространство и там уже он движется по орбите вокруг Земли, а вот баллистическая ракета военного назначения – ее задача заключается в том, чтобы снова войти в плотные слои атмосферы и доставить заряд до заранее намеченной точки на поверхности Земли.

Кликните по изображению для увеличения

Вопрос: После предыдущего запуска спутника отношения КНДР с внешним миром резко ухудшились, и страна вышла из шестисторонних переговоров. Какие последствия могут сейчас проявиться?

Александр Жебин: Первая попытка запуска была в 1998 году. Она тоже была приурочена к важному событию в жизни страны. Тогда Ким Чен Ир, получив все высшие посты, стал полноправным руководителем КНДР по окончании трехлетнего траура по Ким Ир Сену. Следующая попытка была в 2009, потому что в 2006 году – это было явно испытание баллистической ракеты. Тогда, в 2009 году, было принято заявление председателя Совета Безопасности ООН, (а не резолюция Совета Безопасности, обязательная к выполнению), которое в КНДР отвергли как несправедливое и дискриминационное. На чем корейцы основывали свою позицию? Во-первых, они накануне того запуска присоединились к соответствующим международным договорам и конвенциям об использовании космического пространства в мирных целях. Эти документы имеют универсальный характер. Это значит, что любое государство при присоединении к ним имеет право на запуски и использование космического пространства в мирных целях и это право не может быть ограничено. Во-вторых, они обратили внимание на то, что впервые Совет Безопасности ООН занимается вопросом запуска спутника какой-то одной отдельной страной, хотя в то же самое время некоторые другие страны испытывали ракеты, причем военного назначения. Однако на это никто не обращал внимания.

Вопрос: То есть, здесь проявился пресловутый вопрос "двойных стандартов"?

Александр Жебин: Вообще, двойной стандарт при подходе Совета Безопасности ООН к некоторым международным проблемам и отдельным странам виден невооруженным взглядом. Индия и Пакистан – государства не раз оказывавшиеся на грани вооруженного конфликта – то и дело проводят испытания баллистических ракет, в том числе подводного базирования, способных нести ядерные боеголовки, не являясь при этом членами ДНЯО (Договор о нераспространению ядерного оружия, - прим. Накануне.RU). В мире и у нас об этом мало пишут, никто не призывает созвать по этому поводу Совет Безопасности, может быть, потому что мы слишком быстро и как-то рановато причислили себя к "золотому миллиарду". Но ведь есть еще почти шесть миллиардов человек в развивающихся странах. Они и их лидеры по-другому к этим вещам относятся. Они видят, что одним странам почему-то можно запускать, владеть, десятилетиями игнорировать решения СБ ООН, а другим – нет. Как это вписывается в режимы нераспространения ядерного оружия и контроля за нераспространением ракетных технологий? Такой подход в Пхеньяне вызывает непонимание и отторжение.

Вопрос: Это и стало причиной ухудшения отношений Северной Кореей со своими соседями и партнерами по шестисторонним переговорам?

Александр Жебин: В Пхеньяне считают, что это проявление двойных стандартов, двойных подходов – друзьям и союзникам некоторых стран можно делать все, что угодно и это им сходит с рук, а тем странам, которые Америку, например, чем-то не устраивают, тем вообще ничего делать нельзя без разрешения из Вашингтона. Следует отметить, что заявление председателя Совбеза ООН после попытки запуска спутника в 2009 году носило, в принципе, необязывающий характер, но северокорейцы восприняли его очень болезненно, с большой обидой, как пример необъективного, предвзятого подхода и вышли из шестисторонних переговоров и провели второе ядерное испытание. Вот после этого Совет Безопасности принял резолюцию 1874, которая запрещала запуски с "использованием технологии баллистических ракет". Но прямого запрета на запуски именно спутников в ней нет. Возможно, это было сделано не случайно, потому что тогда бы это противоречило договору об использовании космического пространства в мирных целях и другим международным документам. На эту недоговоренность обращают внимание ряд западных специалистов, которые призывали направить наблюдателей, чтобы убедиться в истинном характере пуска. Признание мирных запусков спутников, по их мнению, позволит тем самым отделить их от испытаний баллистических ракет, которые в этом случае было бы легче фиксировать и запретить.

Вопрос: К каким последствиям это бы привело?

Александр Жебин: Могла бы образоваться основа для договоренностей с корейцами о том, что военных запусков не будет. Северокорейцы подтвердили, что готовы соблюдать свои договоренности с американцами, которые были достигнуты в феврале в Пекине насчет моратория на запуски межконтинентальных баллистических ракет военного назначения. Что же касается мирного исследования космоса, то здесь они намерены продолжать свою программу. Будут продолжать они и программу мирного использования атомной энергии, что тоже разрешено ДНЯО. Согласно этому договору, каждый член ДНЯО имеет право на это, при соблюдении определенных международных обязательств. Трудно представить себе, как можно совместить требование к КНДР вернуться в ДНЯО с запретом на использование этой страной ядерной энергии в мирных целях. Такие подходы вряд ли будут восприняты в Пхеньяне, нравится это кому-либо или нет.

Вопрос: Новый северокорейский лидер Ким Чен Ын находится у власти около 3 месяцев. СМИ сообщали о массовых репрессиях, в том числе на уровне генералитета. Насколько таким сведениям можно верить и насколько политическая ситуация стабилизировалась в КНДР?

Александр Жебин: Слухи о каких-то массовых чистках среди высшего генералитета, периодически муссируемые западными и южнокорейскими СМИ, – это попытки выдать желаемое за действительное. Запад и Южная Корея уже больше 20 лет ищут способы расколоть северокорейское руководство. Они прекрасно понимают, что пока руководство страны сохраняет единство, то никакая дестабилизация и никакая революция невозможны. Как учили классики, все революции начинаются сверху. Это мы знаем на примере многих стран. Возьмите "бархатные" и не только революции в Восточной Европе.

Такую же ситуацию пытаются срежиссировать в КНДР. В информационное пространство вбрасываются все новые "кризисные" сценарии. То о том, что, что Чан Сон Тхэк, муж сестры Ким Чен Ира, якобы исполняет роль "регента", то о "правлении военных". Теперь оказывается, что там вовсе не "правление военных", а наоборот, массовая чистка среди них. А между тем на состоявшейся 11 апреля в Пхеньяне партийной конференции большинство деятелей, введенных в Политбюро ЦК ТПК и другие руководящие партийные органы – это как раз представители высшего генералитета.

Вопрос: Для чего в таком случае запускаются подобные слухи?

Александр Жебин: Все эти слухи запускаются с целью попробовать вызвать раскол и внутреннюю борьбу в самой северокорейской элите. На самом деле, принципиальных расхождений в высшем руководстве нет. И военные, и гражданские чиновники отлично понимают, что с ними произойдет в случае, если режим рухнет и объединение произойдет по южнокорейскому сценарию при поддержке США. Судьба лидеров восточноевропейских компартий, многие из которых оказались под судом и умерли за решеткой, судьба иракских генералов и ливийской правящей верхушки – это достаточно убедительные свидетельства в пользу того, что всем нужно держаться вместе. Еще Ким Ир Сен, который застал падение социалистических режимов в Восточной Европе, говорил своему ближайшему окружению, что мы все в одной лодке и ни реформаторы, ни консерваторы, если начнут друг с другом грызться, не уцелеют. Надо признать, урок оказался усвоенным – за последние 20 лет все попытки Запада найти в КНДР каких-то деятелей или силы, которые были бы способны бросить вызов существующего режиму, ни к чему не привели. "Свободу выбрал" лишь один секретарь ЦК ТПК Хван Дян Об в 1997 году, и все.

Вопрос: То есть слухи о расколе внутри корейской элиты и постоянной борьбе за власть не подтверждаются?

Александр Жебин: Слухи о том, что северокорейская элита на грани какого-то раскола, явно преувеличены. Другое дело, что есть различные мнения о путях решения стоящих перед страной экономических проблем, внешнеполитических приоритетах. Есть, например, сторонники так называемой "экспортной модели развития", которые считают, что, поскольку источников для внутренних накоплений и инвестиций в стране мало, то надо развивать экспортное производство, за счет этого получать валюту, при помощи которой решать такие проблемы, как продовольственная, структурная перестройка и т.п. Их оппоненты настаивают на сохранении существующего положения, при котором приоритет отдается тяжелой промышленности. Такие дискуссии ведутся, но что касается вопросов выживания страны и режима, все они понимают, что могут уцелеть, пока сохраняется определенное единство, хотя бы перед лицом внешнего мира, и поддерживается политическая и социальная стабильность. После смерти Ким Ир Сена прошло уже 18 лет, однако никаких крупных чисток не было. Отдельные руководители, которых можно пересчитать по пальцам одной руки, были отстранены от своих постов и наказаны, другие ушли по естественным причинам – умерли, но в целом, каких-то массовых репрессий, гонений, тем более в отношении высшей номенклатуры не было. И в этом один из главных "секретов" выживания КНДР в столь непростой ситуации, в которой она очутилась в мире.

ПН	ВТ	СР	ЧТ	ПТ	СБ	ВС

ПН	ВТ	СР	ЧТ	ПТ	СБ	ВС

ПН	ВТ	СР	ЧТ	ПТ	СБ	ВС

Главное сейчас

Новости все материалы

Больше новостей

Архив материалов

Аналитика все материалы