"Раньше этот чернозем ездил на выставки в Париж, а теперь УГМК создает здесь "горячую точку"" : Аналитика Накануне.RU

"Раньше этот чернозем ездил на выставки в Париж, а теперь УГМК создает здесь "горячую точку""

Уже полгода жители в Воронежской области стоят грудью за...родной чернозем. Все дело в никелевых месторождениях на этой территории, конкурс на разработку которых выиграла Уральская горно-металлургическая компания (УГМК). Главное опасение у местных жителей вызывает обмельчание пойм Хоперского заповедника и его последующее уничтожение, что грозит экологической катастрофой всему Азовскому бассейну, как считают активисты. К каким последствиям приведет добыча никеля в области, почему активисты ставят под вопрос непредвзятость конкурса на разработку месторождений и что по этому поводу думают в самой УГМК - в комментариях для Накануне.RU.

Координатор движения "В защиту Хопра" Константин Рубахин:

Вопрос: Расскажите про ситуацию, которая сложилась вокруг Хоперского заповедника?

Константин Рубахин: Месторождения были открыты еще в 60-х годах. Их изучали до конца 70-х, и в 78-ом году было решено их не разрабатывать, потому что это такой своего рода непрофильный актив. Район черноземный, в 15 км от ближайшего рудопроявления находится пойменный Хоперский заповедник – очень важное место, которое влияет на весь Азовский бассейн, так как Хопер является ключевым притоком Дона, и весь этот район очень сильно зависит от грунтовых вод. В непосредственной близости к рудопроявлениям протекает река Хопер — чистейший и важнейший приток Дона. Залежи руды находятся прямо под притоком Хопра — рекой Савалой и еще под 6-ю водоносными слоями, нижний из которых представляет собой древнее море — пласт насыщенного бромо-йодистого рассола протяженностью не менее 50 км. При утечках на поверхность жидкости из этого водного бассейна неизбежно осолонение почв и поверхностных вод. Использование воды из водоносных слоев повлечет за собой обмельчание Хопра и частичную гибель пойменного Хоперского заповедника. Для этого хватит и 10-метрового изменения уровня воды, а это неизбежно при строительстве шахты и других видов работ.

Вопрос: Какие еще угрозы несет за собой разработка никелевого месторождения?

Константин Рубахин: Самая главная угроза – это уход грунтовых вод. Редкие и реликтовые виды животных, в том числе выхухоль, которая живет именно за счет того, что там пойма и озера, - исчезнет с практически 100%-ой вероятностью. При этом, процесс обогащения одной тонны концентрата требует 50 тонн воды, что означает очень сильное нарушение гидрологического баланса региона.

К тому же вся вытащенная порода будет попадать в воду, так как защищать хвосты УГМК планирует пленкой, которая непременно будет повреждаться. Также они говорят, что хвосты будут мокрые, поэтому пыли не будет. Хотя, разумеется, пыль все равно будет. Это очень мелкая фракция сульфида металла, являющегося канцерогеном. Некоторые ученые уверяют, что никель не опасен. Это так, но сульфидная пыль является канцерогеном.

Вода, которая будет загрязняться за счет хвостов, и вода, которая будет уходить, – это угроза всему Азовскому бассейну. Надо сказать и о минерализированной воде (это последний уровень вод – соленое подземное море, около 50 км в длину). Она находится под большим давлением, и, если ее не удержать начнется осолонение почв, а это элитный чернозем, который ездил на выставки в Париже еще в 19-ом веке, его немцы во время войны вагонами вывозили – он стоит на одном уровне с культурными ценностями.

Мало того, что этот проект отберет очень много сельскохозяйственных земель, так еще и в каком-то радиусе продукты будут абсолютно не экологичны.

Вопрос: Какие плюсы в свою очередь предлагает области УГМК?

Константин Рубахин: В компании говорят о двух с лишним тысячах рабочих мест, но тот налоговый объем, который они предлагают, сопоставим с налоговым объемом того же Воронежского пивзавода. То есть та часть инвестиций, которые это предприятие обещает, – мизер в доле областного бюджета. Сельское хозяйство даже на короткие 25 лет, на которые дается лицензия, будет более рентабельно и принесет больше выгоды. Просто эти деньги не будут лежать одной кучкой, которую легко поделить.

Вопрос: Что вы предпринимаете сейчас и какие будут ваши дальнейшие действия, если разработка все же начнется?

Константин Рубахин: Мы боремся с этим проектом уже около полугода и уверены абсолютно, что работы по разработке никелевых месторождений не начнутся. Сейчас идут общественные выступления, привлекаются СМИ, делается научное обоснование недопустимости разработок, используются все шансы административного воздействия на желающих бехответственно подзаработать на воронежских недрах. Общественная палата инициировала экологическую экспертизу, да и все население, несмотря на политические взгляды или на их отсутствие, решило объединиться. Буквально позавчера на казачьем круге, куда съехались казаки со всей России, несмотря на их разные взгляды, против никеля было решено объединится. В ходе переговоров гражданские движения, хоперские и донские казаки подписали манифест о единой позиции против добычи никеля в Воронежской области и необходимости взаимовыручки.

В Госдуме нам тоже помогают, конечно, но подчас любой вопрос становится разменной монетой в политической игре, поэтому депутатов мы используем только для того, чтобы они писали запросы, на которые бы отвечали лично чиновники. Мы действительно держим в напряжении все уровни власти. Это не решающий фактор, но во многом определяющий необходимость дискуссии.

22 сентября пройдет всероссийская акция. В Воронеже это митинг до 10 тыс. человек, по России во всех городах-миллионниках люди выйдут с плакатами в поддержку нашего движения, а также акции пройдут в ключевых столицах мира, таких, как Лондон, Париж и Нью-Йорк.

Вопрос: Что говорит по поводу ситуации губернатор Воронежской области? Сами местные жители?

Константин Рубахин: То, что народ, практически 100% против этой разработки, показывает и митинг, собравший 5 августа в Новохоперске 5 тыс. человек из 6 тыс. жителей города. Хотя УВД сразу заявило, что было лишь 2,5 тыс., у нас есть прямое доказательство, так как в ходе этого митинга мы собрали 4900 с лишнем подписей.

Народ, в большинстве своем, против разработок, поэтому губернатор Воронежской области Алексей Гордеев пообещал, что если в Новохоперске люди против, то ничего не будет. Поэтому сейчас они готовят какой-то опрос. Мы хотим, чтобы этот опрос был максимально открытым, благо в Новохоперском районе живет 40 тыс. человек, и контролировать чистоту опроса можно. Другая проблема в том, что администрация губернатора уже сейчас настаивает на том, что опрос надо проводить на территории всей Воронежской области. Мы понимаем, к чему это все делается. Во-первых, длина Воронежской области порядка 400 км, и если зона риска 200-300 км, то какие-то дальние концы области не будут так бояться этих экологических угроз, их больше волнуют угрозы в соседней Белгородской области. Поэтому такие районы легче обработать и при таком объеме области легче найти какие-нибудь удаленные села, которые на 146% проголосуют "за" этот проект.

Мы все это прекрасно понимаем и пытаемся администрацию управления внутренней политики Воронежской области убедить в том, что опрос необходимо проводить непосредственно в тех районах, которым угрожает экологическая катастрофа.

Нам сообщили, что раньше декабря опрос не состоится, хотя в декабре компания собиралась уже начать расследование месторождения. Сейчас официально никаких помех, чтобы начать разведку, кроме отсутствия соглашения с Воронежской областью у УГМК нет. Губернатор сказал, что соглашение будет по результатам опроса, и мы надеемся, что опрос состоится до декабря.

Хотя уже сейчас часть активистов заявила, что она категорически против губернатора и голосует за его отставку. Мы в движении "В защиту Хопра" считаем, что еще есть надежда, и надо дать ему шанс запретить разработки. Поэтому мы не против губернатора, а против никеля, и просим его не подписывать соглашение с УГМК. Но если власть будет продолжать действовать в том же русле, она потеряет доверие людей.

Вопрос: Как получилось, что УГМК выиграла этот конкурс, а не "Норильский Никель"?

Константин Рубахин: Сам конкурс прошел в мае, при этом с огромным количеством нарушений – не было никаких данных о переносе конкурса, хотя он прошел 22-ого вместо 15-ого, в течение трех месяцев не было результатов конкурса, хотя они должны были появиться через 5 дней. Вся документация, которая была предоставлена, вызывала смех у специалистов и авторов у этого месторождения. Смех, естественно, горький, потому что объем некоторых работ был занижен в 30 раз, притом, что степень разведанности также была занижена, были предоставлены очень старые данные, да и объем разведанных запасов был также занижен от 2 до 10 раз.

Тут даже, скорее всего, не злой какой-то умысел, а люди просто пошли, взяли какие-то старые данные да положили в документацию. Просто потому что было понимание, что пройдет этот конкурс, и никто на него внимания не обратит. Но сейчас эта тишина нарушена, и стало непонятно, как вообще УГМК на конкурс допустили, учитывая что у нее нет своих мощностей по выплавке металлического никеля, хотя это было обязательным условием конкурса. Но при этом комиссия из 7 человек и представитель Воронежской области единогласно проголосовали "за".

Вопрос: То есть лучше бы "Норникель" этим занимался?

Константин Рубахин: Мы не говорим, что нам "Норникель" был бы хорошо. Мы изначально боролись с ним, хотя тот же Прохоров изначально считал, что это убыточное месторождение. Он говорил, что лучше разрабатывать в Мончегорске руду, чем разводить что-то новое в Воронеже.

Слава богу, что "Норникель" отказался, потому что даже Путин, когда мы передавали ему документы, говорил: "Ну, там же две компании, может вы просто не знаете, что вас используют". Мы говорим: "Да нет, одна, вторая уже не борется". У нас нет борьбы против какого-то определенного бизнеса, у нас есть лишь борьба против любого вида разработок.

Вопрос: Какие есть аргументы у УГМК?

Константин Рубахин: Они, когда еще были в режиме непуганых, в самом начале, делали важный вид и говорили: "Вы ничего не знаете и нам с вами не о чем общаться". Но сейчас они, я думаю, уже насторожились, потому что они даже на общественные мероприятия пытаются ходить, но одновременно с этим они платят деньги на статьи о том, что мы "белоленточники".

Вопрос: Насколько мне известно, депутат-"справедливоросс" и как раз-таки "белоленточник" Илья Пономарев был автором депутатского запроса по вашей проблеме.

Константин Рубахин: Ну да, я же числюсь его помощником, и он нам помогает в этой ситуации. Но депутатский запрос писал не только он, нам также помогали депутаты-коммунисты. Сейчас как раз "Белый поток" проходил через Воронеж, мы упомянули, что есть такая проблема с никелем, но никаких заявлений в связи с этим не делали, потому что считаем, что любое заявление типа "Борись с никелем, встань в ополчение с Мининым и Пожарским" является политической спекуляцией и, более того, политическим мародерством. Поэтому мы говорим: "Борись против никеля и будь кем хочешь".

Вопрос: Что сейчас происходит на территории, где планируется разрабатывать месторождения?

Константин Рубахин: Казаки стоят в палатках и охраняют местность. Не дай бог, там начнутся какие-то работы. В частности, УГМК думает, что они зимой начнут разведку. Так вот, для примера мы всегда рассказываем, что там в начале лета какие-то рабочие попытались отремонтировать трубу, так местные им не дали это сделать, была драка. Люди думали, что приехали какие-то люди, землю капают, и их согнали. Трубу, конечно, потом починили, потому что людям объяснили ситуацию, но стычка была. Так что, люди очень внимательно относятся к охране этого места.

И это, очевидно, больше всего сдерживает ситуацию по сравнению с Химкинским лесом. Потому что там была пресса, потолкались активисты и все. Здесь же все серьезнее. Здесь из российской глубинки из-за неграмотности административного ресурса, из-за неграмотности местной администрации и исполнительной власти, а также абсолютной социальной безответственности бизнеса может образоваться настоящая "горячая точка".

Начальник Управления по связям с общественностью УГМК Виктор Белимов:

"Детально оценивать технологии, которые будут применяться, в том числе степень их воздействия на окружающую среду, пока рано.

Потому что работы пока не начаты и не будут начаты в ближайшие годы. Нам потребуется не менее пяти лет, в том числе на то, чтобы подтвердить запасы, провести технико-экономическое обоснование проекта, отработать и согласовать экологические технологии. Все будет на самом современном уровне, поэтому говорить об ущербе, который будет нанесен природе, не приходится. Еще до начала разработок будет создан полный банк данных о состоянии окружающей среды в районе предполагаемых разработок и наша задача - вести работу так, чтоб состояние окружающей среды не ухудшилось. Поэтому мы готовы к диалогу со всеми заинтересованными сторонами, прежде всего с местными экологами, общественными деятелями. Мы готовы обсуждать экологические проблемы региона в комплексе, готовы к разговору о развитии Хоперского заповедника. Что касается экономики, то вначале необходимо провести разведочные работы, чтобы выяснить, какое количество меди и никеля есть в месторождении, каково содержание в руде металлов. И вообще, перспективы разработки зависят от двух факторов – от качества и количества самой руды и от цены меди и никеля на лондонской бирже цветных металлов. Если цены упадут, это тоже все будет невыгодно. Что же касается разведочных работ, то они экологически безопасны, к тому же, ими будет заниматься не УГМК, а структуры, уполномоченные правительством вести разведочные работы. Это геологи, люди, которые занимаются этим профессионально. Они возьмут пробу грунта с глубины в несколько сот метров, дальше вычисляется состояние этого грунта – есть ли там вообще руда, и какого она процентного содержания. В зависимости от этого будет понятно, есть экономическая выгода в разработке или нет. Конечно, нам бы хотелось, чтобы там были богатые руды. Не хотелось бы приобретать месторождение, в котором плохие руды. Наша профессиональная задача – разрабатывать месторождения, которые богаты медью и другими металлами, необходимыми российской экономике.

Если же окажется, что разрабатывать месторождение в Воронежской области выгодно, это не повлечет за собой экологические проблемы. Пока мы можем сказать только то, что однозначно будет задействована так называемая мокрая система работы с отработанной рудой, благодаря чему не будет никакой вредной пыли. Кроме того, будут проведены соответствующие экологические экспертизы, их утверждение и получение согласий на самых разных уровнях власти".

nbsp;nbsp;

ПН	ВТ	СР	ЧТ	ПТ	СБ	ВС

ПН	ВТ	СР	ЧТ	ПТ	СБ	ВС

ПН	ВТ	СР	ЧТ	ПТ	СБ	ВС

Главное сейчас

Новости все материалы

Больше новостей

Архив материалов

Аналитика все материалы