Медведев опять предал Родину? Норвежцы нашли в отчужденной от России территории огромное нефтегазовое месторождение : Аналитика Накануне.RU

Медведев опять предал Родину? Норвежцы нашли в отчужденной от России территории огромное нефтегазовое месторождение

Накануне эксперты из норвежского нефтяного директората опубликовали в своем докладе удивительную, хотя и не неожиданную информацию. Оказывается, бывший президент Дмитрий Медведев провел "аттракцион невиданной щедрости", поставив свою подпись под соглашением с Норвегией о новых границах в Баренцевом море, и уступил северному соседу не только солидную акваторию, но и весьма существенное нефтегазовое месторождение. По оценке норвежских экспертов, сейчас запасы на этом участке шельфа оцениваются в 300 млн кубометров углеводородов, но не исключено, что реально там покоится вдвое больше ресурсов.

Это не единственное решение Дмитрия Медведева, связанное с уступкой нефтеносных территорий сопредельным государствам. За время своего президентства столь же "успешно" Медведев разрешил территориальные споры с Украиной на шельфе Черного и Азовского морей.

Для России единственное утешение заключается в том, что там работают российские компании. Впрочем, и норвежцы вряд ли сумеют получить быструю выгоду от неожиданного "клада". Об этом рассказал Накануне.RU эксперт Центра политической конъюнктуры Дмитрий Абзалов.

Вопрос: Появилась информация о том, что на той территории, которую Медведев уступил в 2010 году Норвегии, были обнаружены залежи углеводородов объемом почти в 2 трлн баррелей. Что вы думаете по поводу такой ситуации, стала ли эта новость неожиданной?

Дмитрий Абзалов: Ничего неожиданного в том, что в шельфе находится самый большой запас углеводородов из разведанных в мире, нет. В ближайшее время все наиболее крупные месторождения будут вскрываться, в основном, на шельфе, и именно на северном направлении – это очевидно. Вопрос здесь не в объеме запасов, а в том, насколько их экономически рентабельно добывать. Дело в том, что северные провинции связаны с очень сложными условиями добычи. Арктика – это паковый лед, это проблемы, связанные с дистрибуцией и доставкой, сжижением. У норвежцев как раз такой опыт есть, и для них это будет менее сложно, но это, в любом случае, дорогостоящее удовольствие. Еще один вопрос, какой объем из общих запасов возможно достаточно эффективно добыть. Ничего удивительного, что на шельфе, особенно в этом направлении, есть приличные месторождения. И их достаточно много, тот же самый Штокман многострадальный, например. Вопрос в том, как осваивать.

Вопрос: Если бы эта часть шельфа принадлежала России, в течение какого времени технически Россия была бы готова его разрабатывать?

Дмитрий Абзалов: Во-первых, это, насколько я знаю, зона ловли, а потому достаточно спорная территория. Во-вторых, если бы не было демаркации границ, а судя по всему, только в этом случае можно было получить территорию, тогда бы это была зона территориального спора, поэтому, с большой долей вероятности, это был бы проект отдаленный и дорогостоящий. Другое дело, что даже если предположить, что этот сектор был бы полностью российским, без каких-то претензий Норвегии, то даже в этом случае это было бы большой проблемой для руководства Российской Федерации. В России и так есть подобные месторождения, более удобные, с хорошими условиями осваиваемости. Проблема сейчас не в месторождении, проблема в особенности разработки.

Вопрос: Российские нефтяники не готовы работать на шельфе?

Дмитрий Абзалов: У Российской Федерации слабые схемы и разработки освоения шельфовых месторождений. Фактически, газовые месторождения осваиваются только на Сахалине, и то – при участии Shell. Поэтому, от того, что появится новое месторождение, осваивать его легче не станет. Скорее всего, оно "встанет в очередь", как Штокман, и его освоение начнется, в лучшем случае, через пять-шесть лет. При этом, как ни парадоксально, даже если бы это было наше месторождение, сервисные кампании, которые бы работали там, все равно были бы норвежские. Норвежцы бы занимались выпуском тех же платформ. Да и объемы добычи там были бы не такие большие, чтобы говорить о серьезном прорыве. Для Норвегии – да, это очень важно, потому что там падающая добыча, а у нас есть достаточно много шельфовых месторождений. Было бы на одно больше – хорошо, но проблема в том, что не хватает инфраструктуры для того, чтобы их освоить в полном объеме.

Вопрос: Получается, в технологическом плане Норвегия лучше нас готова к разработке подобных месторождений?

Дмитрий Абазалов: На данном этапе да. Сейчас в России подобные технологические возможности только строятся. Недавно "Роснефть" заключила основные контракты – это, прежде всего Exxon, у которой есть опыт работы, в том числе, на Аляске, это Eni, Shell и азиатские компании, но они в меньшей степени. Соответственно, они будут активно создавать действующую инфраструктуру, и теперь технологии будут переходить. Однако, это вопрос не одного и не двух лет – в плане разработки месторождения. С момента определения запасов до сейсмической разведки, до обоснования эффективности действующих моделей, создания инфраструктуры пройдет несколько лет. У Норвегии есть куда закачивать газ, а в России необходимо строить наземную инфраструктуру, ледокольный флот. На данном этапе Норвегия специализируется на шельфовых разработках, поэтому их технологии гораздо лучше.

Вопрос: В этом случае, если Норвегия начнет разрабатывать шельф, как это отразится на европейском рынке, будут ли серьезные изменения?

Дмитрий Абзалов: Это весьма маловероятно. Для Норвегии, в любом случае, добыча будет дорогостоящей, им предстоит достаточно серьезные инвестиции туда вложить, поэтому дешевого газа там не получится. Снижения цены можно добиться только большими масштабами. Скорее, это поможет самой Норвегии, где сейчас падающая добыча, и это может возместить падение. Дополнительного газа на рынок это, наверно, не принесет при нынешних падениях. В долгосрочной перспективе вполне возможно некоторое усиление конкуренции на внешнем рынке с Катаром. Я думаю, что в ближайшие три года ситуация на европейском рынке в принципе не изменится, потому что там еще ничего не успеют построить, а лет через пять-шесть – много будет зависеть от себестоимости. Судя по прогнозам стоимости добычи, я думаю, что цена на "голубое топливо" будет не такая конкурентоспособная для того, чтобы конкурировать с континентальными проектами. А что касается шельфовых месторождений, то не думаю, что при разработке проектов "Новатэка", "Газпрома", "Роснефти" будет выше цена, при том, что у нас есть возможность наращивать масштабы, в отличие от Норвегии.

Вопрос: Возвращаясь к тому соглашению от 2010 года, которое подписал Дмитрий Медведев с норвежскими коллегами, возможно ли было добиться более выгодных условий для России, был ли это один из "успехов" Медведева, множество которых ему сейчас припоминают?

Дмитрий Абзалов: Сложно оценить эффективность данного соглашения. С одной стороны, там были некоторые уступки, с другой стороны, если бы этого соглашения не было, то до сих пор не была бы определена граница с Норвегией и разработка, в принципе, там бы, конечно, не велась. Но то, что касается соглашений, по которым демаркация произошла на северо-западе – в норвежском направлении, на юго-западе – Азовское и Черное моря, думаю, что эти переговоры можно было провести более эффективно, правда, тогда бы они растянулись еще лет на пять-десять. Я так понимаю, что для того, чтобы начать разработку шельфа, нужно было обязательно урегулировать спор по границам, потому что есть очень большой риск. Компании вкладывают колоссальные денежные средства и если есть хоть какая-то угроза отчуждения в пользу другого государства, то никто на это не пойдет. Поэтому, наверное, решение было не самое верное, но если бы сейчас его не было, тогда бы освоения на этом направлении в принципе не было. Тут палка о двух концах. Например, "Роснефть" заключила соглашение по Азовскому шельфу, по Черноморскому шельфу. Если бы не были разрешены территориальные споры, вряд ли такие соглашения можно было бы подписать.

Несмотря на сложности, с которыми могли бы столкнуться российские компании при разработке этого месторождения, решение Медведева не соответствовало интересам РФ и способно нанести весомый экономический ущерб стране. По большому счету, подписание соглашения с Норвегией стало актом национальной измены. Такое мнение в беседе с Накануне.RU высказал первый вице-президент Академии геополитических проблем Константин Сивков:

- Я не думаю, что это наличие залежей углеводородов в этом районе не предполагалось нашими учеными. Понимаете, как производится поиск – сначала производятся теоретико-прикладные изыскания, рассматриваются расположение слоев, различные признаки, свидетельствующие о наличии там нефти или ее отсутствии. И на основании этих изысканий уже принимается потом решение, стоит там бурить или нет. Не сомневаюсь, что данные об этом уже были в момент, когда господин Медведев, занимая пост президента, подписывал документ. Подобная деятельность, а именно, сдача территории Российской Федерации, является антиконституционной, поскольку соглашаться на территориальные уступки можно было только на основании референдума, в соответствии с конституцией Российской Федерации. Поэтому, я расцениваю такой поступок, как измену Родине, вот и все.

Надо было отстаивать наши интересы и сохранять ту систему распределения сфер влияния, которая была у Советского Союза и которая могла быть у России. А Медведев ее сдал. Его решение наносит России очень серьезный экономический ущерб, причем не только в сфере добычи полезных ископаемых, но и в сфере добычи биоресурсов. Здесь имеет место в явном виде предательство интересов России, за которое должно последовать уголовное преследование.

ПН	ВТ	СР	ЧТ	ПТ	СБ	ВС

ПН	ВТ	СР	ЧТ	ПТ	СБ	ВС

ПН	ВТ	СР	ЧТ	ПТ	СБ	ВС

Главное сейчас

Новости все материалы

Больше новостей

Архив материалов

Аналитика все материалы