Всемирные игры дружбы в Екатеринбурге и Москве отложены на неопределенный срок
Аномалия: осень в Центральной России в этом году стала самой теплой за последние 145 лет
Самоликвидация Запада. Почему в США и Европе принимают радикальный ислам
Получив боевой опыт, радикалы-неофиты вернутся на родину и станут основой для развёртывания террористических организаций на территории Западной ЕвропыСреди нескольких сотен боевиков, убитых в этом году в Сирии, помимо выходцев из сопредельных арабских стран, числятся также граждане Великобритании, Ирландии, Франции, Дании, Болгарии и Австралии. Совсем недавно стало известно о гибели в Сирии американки Николь Мэнсфилд, принявшей ислам и воевавшей на стороне так называемой оппозиции. Почему среди боевиков-исламистов всё чаще появляются неофиты — новообращённые мусульмане, прежде бывшие христианами, а то и атеистами? Что заставляет их взять в руки оружие?
Из рэперов в боевики
Дэнис Кусперт до недавнего времени был известен в Германии как рэпер Deso Dogg. Плод скоротечной любви немки и горячего парня из Ганы, который сбежал прежде, чем маленький Дэнис научился ходить. Африканский папаша оставил своему отпрыску на память только тёмный цвет кожи и дикий нрав, который не сумел обуздать даже отчим — офицер армии США.
Необычная для Германии внешность и необузданный темперамент помогли Кусперту стать популярным рэпером. Но из-за своей агрессивности он постоянно попадал в неприятные истории. Любитель женщин, наркотиков и гоночных автомобилей, он участвовал в грабежах и драках, за что какое-то время даже сидел в тюрьме. Своё недовольство жизнью в Германии Кусперт вначале выплёскивал в песнях. В одной из них он сравнивал Западный Берлин с Диким Западом, где могут выжить только бандиты и продажные чиновники. "Здесь матери продают детей за гашиш, но до этого никому нет дела!", — читал Кусперт речитативом. А три года назад рэпер вдруг ударился в религию, поменял имя — сначала на Абу Малик, потом на Абу Тала аль-Альмани и уехал в Сирию воевать на стороне повстанцев. Сейчас Кусперт разыскивается полицией Германии за возможную причастность к массовой резне в провинции Хомс, где было убито 680 местных христиан.
Многих в Европе пугает, что за Куспертом последуют сотни новых адептов радикального ислама. Сейчас в рядах сирийских повстанцев воюет, по разным данным, от 100 до 200 немецких неофитов. Но то ли ещё будет! Видеоролик о пребывании Кусперта в Сирии за первые же сутки посмотрело более 20 тысяч европейцев!
Подобная активность вызывает тревогу не только у спецслужб, но и у специалистов-религиоведов. "События в Сирии свидетельствуют об усилении ваххабитского движения: его сторонники не видят различия между мужчинами, женщинами и детьми, вооружёнными и безоружными — любой, кто придерживается другой веры, может и должен стать целью ваххабитов. Большинство немцев не понимает угрозы, которая исходит от них, потому что о ней никто не говорит", — рассказывает исламовед Мехди Чахроу.
Спецслужбы опасаются, что, получив боевой опыт, радикалы-неофиты вернутся на родину и станут основой для развёртывания террористических организаций на территории Западной Европы. Абу Тала — Кусперт своих намерений не скрывает и в послании из Сирии заявляет соотечественникам: "У вас больше нет безопасности, вы больше не будете жить в мире, потому что вы наш мир давно у нас отняли. Я обращаюсь к Меркель и всем её министрам: вы проводите джихад в наших странах, а мы приведём джихад в ваши страны!".
"Белая вдова"
В отличие от Кусперта, британка Саманта Льютвейт была хорошей девочкой: выросшая в строгой семье военнослужащего, воспитанная в лучших английских традициях, она почитала своих родителей, обожала группу Spice Girls и мечтательно вздыхала, глядя на фотографию Дэвида Бекхэма, висящую на стене её комнаты. Когда Саманте стукнуло 17 лет, она познакомилась на одном из интернет-сайтов с симпатичным мулатом по имени Джермен Линдси, который оказался адептом Аль-Каиды. Под его влиянием Саманта стала ваххабиткой. Через три года после знакомства они поженились.
В июле 2005 года Линдси взорвал себя в лондонской подземке (в результате теракта погибли 26 человек). После его гибели Саманта получила кличку Белая вдова. На допросах она категорически отрицала, что знала о готовящемся теракте, ей поверили и отпустили. Однако затем, по данным спецслужб, Саманта стала вербовщицей террористов в Восточной Африке. Она возглавляла отряд женщин-смертниц и была официальным представителем сомалийского крыла Аль-Каиды — группировки Аль-Шаббаб. А в сентябре этого года о Белой вдове узнал весь мир: именно её называют главным организатором бойни, устроенной радикалами в торговом центре кенийской столицы Найроби. В дневнике Саманты, обнаруженном уже после теракта, есть такие строки: "Недавно мой любимый мужчина разговаривал с моим 8-летним сыном и 5-летней дочерью. Он спросил их, кем они хотят стать, когда вырастут. Как я была счастлива, когда оба ответили, что хотят быть моджахедами… Аллах благословил меня и подарил мне лучшего мужа, который живёт жизнью моджахеда, указывая всем неверным правильный путь — путь смерти".
На пороге Еврабии
Можно сказать, что Европа сделала всё, чтобы взрастить семена исламского радикализма на своей территории. К примеру, до 2005 года Великобритания не только не противостояла исламским фанатикам, но даже покровительствовала им. Предполагалось, что это позволит спецслужбам держать радикальные организации под контролем. Ведь если дать им возможность действовать открыто, они всегда будут на виду, Британия же превратится для них в дружественную территорию.
Примерно тогда же профессор Бирмингемского университета, бывший британский посол в Турции сэр Дэвид Логан заявил в интервью "Однако", что "англичан не пугает новая иммиграционная волна из мусульманских стран. Скорее наоборот, они видят в ней возможность обновления". "Чтобы не превратиться в старое белое христианское общество, — говорил он, — Британия должна быть открыта для исламских мигрантов. Они дарят эликсир молодости стареющему королевству". Лишь после взрывов в лондонском метро 2005 года отношение к террористам стало меняться. Впрочем, в Европе до сих пор вольготно чувствуют себя многие боевики чеченских бандформирований, в том числе Ахмед Закаев и Доку Умаров.
Пару лет назад в мире наделала много шума книга бывшего члена правления Бундесбанка Тило Саррацина "Самоликвидация Германии". "Я не хочу, чтобы страна моих внуков и правнуков стала преимущественно исламской. Я не хочу, чтобы женщины носили платки, а общий ритм жизни определялся бы криком муэдзинов", — писал Саррацин. Статистические данные свидетельствуют: на Западе идёт резкий рост мусульманского населения: за последние пятнадцать лет число мусульман увеличилось более чем в два раза! К примеру, в США по данным на 2000 год числилось около 1 миллиона приверженцев ислама, а в 2010 году — уже 2,6 млн! Что уж говорить о Европе, которая столкнулась с массовой миграцией мусульман после "арабской весны". Политологи заговорили о таком феномене как Еврабия, предсказывая, что через пару десятилетий на обломках Старого Света будет выстроен новый халифат. Ведь мало того, что белые европейцы могут проиграть мусульманам в демографическом отношении, ислам, в отличие от европейского христианства, способен стать реальной духовной альтернативой распространённой в Европе "светской религии".
Почему, в самом деле, многие американцы и европейцы отказываются от своих христианских корней и становятся мусульманами? "Так ведь все мусульмане когда-то были немусульманами, — иронизирует председатель Исламского комитета России Гейдар Джемаль. — В XIX веке эти люди становились бы эсерами или социал-демократами. Но левый дискурс проиграл, марксизм обанкротился как протестная идеология. А политический ислам сегодня — масштабное, перспективное, всемирное течение. Исламисты, что называется, в тренде".
Чего же хотят, к чему стремятся неофиты? По мнению Джемаля, они ищут справедливости. Ведь самый большой разрыв между богачами и бедняками именно на Западе! В США, например, всего 1% населения владеет половиной богатств страны, на долю же 80% остаётся лишь 7%! А учитывая финансовую лихорадку последних лет, в будущем бедные станут ещё беднее, а богатые — богаче!
Однако, социальное неравенство — лишь отправная точка. Дальше человек задумывается: что не так? Почему? Что можно сделать? Без малого сто лет назад ответом на подобные вопросы стала Октябрьская революция, теперь "все уже поняли, что посредством таких революций социальные проблемы не решить!" — объясняет главный редактор журнала "Международная жизнь" Армен Оганесян. По его словам, "в недрах европейской, христианской культуры родился постмодернизм — новая культура, которая поддерживает ненормативные отношения, разрушает семейные ценности и поэтому вызывает отторжение у традиционно ориентированных европейцев". Излишняя толерантность, точнее сказать, нравственная распущенность, вызывает протест против постмодернизма, а заодно и христианства. Именно этим и объясняет Оганесян огромный интерес к исламу со стороны европейцев и американцев.
С ним согласен и протодиакон Русской Православной Церкви, профессор Московской духовной академии Андрей Кураев. Он полагает, что неофитов привлекает в исламе не столько любовь к арабскому языку и величие слова Корана, сколько "бунт против американской макдональтизации".
Богословие ненависти и богословие любви
Бунтовщикам, естественно, близка молодая религия, которая к тому же имеет репутацию агрессивной. Многие политологи убеждены, что в эпоху европейских религиозных войн примерно такой же имидж был у христианства. "В Европе христиане непрерывно дрались друг с другом. Если взять 30-летнюю войну, то очевидцы писали, что по южной Германии можно было ехать неделями, не встретив никого. Только вороньё, трупы и сожжённые деревни. И это христианский мир!" — саркастически усмехается Джемаль.
Тот же вопрос об агрессивности Ислама задаю Андрею Кураеву, который, очевидно, является антагонистом Джемаля. "В любой традиционной религии, — отвечает он, — будь то буддизм, иудаизм, христианство, ислам, со временем появляются две школы богословия: богословие любви и богословие ненависти. И в той, и в другой есть авторитетные имена, серьёзные аргументы. И надо понять, что это личный выбор человека, в какую из этих школ он записывается: на факультет Слизерин (один из факультетов школы чародейства, описанной в романе "Гарри Поттер"; отличительными чертами студентов этого факультета являются хитрость и умение добиться своей цели любыми средствами — прим. ред.) или какой-то другой". По мнению Кураева, приверженцы традиционного ислама слишком пассивны. Этим и пользуются адепты радикальных течений, которые ведут работу по всему миру, используя самые эффективные методики психологического воздействия на человека.
Они чётко знают, на какие места Корана или хадисов (предания пророка Мухаммада) следует обратить внимание, как их истолковать, на какие авторитеты ссылаться. И сторонники традиционного ислама обязаны опровергать взрывоопасные толкования священных книг, а не отделываться дежурными фразами о том, что это не имеет отношения к мусульманской религии. Имеет!
Молодые люди, как правило — амбициозные максималисты. Им либо всё, либо ничего. Кроме того, урождённые христиане мало что знают об истинном исламе и легко поддаются промывке мозгов. Опытные вербовщики играют на самых сокровенных струнах человеческой души, умело смешивая факты и вымысел, ловко жонглируя цитатами, надёрганными из священных писаний, мягко, но тем не менее настойчиво подводя подопечного к необходимости борьбы и самопожертвования.
Как из хороших парней получаются террористы-смертники — прекрасно показано в политическом триллере "Сириана". Молодой пакистанец Мазар Манир теряет работу. Помощь и поддержку он находит в местной благотворительной школе, которую опекает вербовщик террористов. Здесь подкармливают бедных, заодно промывая им мозги и выращивая из них пушечное мясо. В итоге Мазар осознанно идёт на таран нефтяного танкера, оставив видеозавещание со словами "Я ухожу с чистым сердцем и там будет настоящая жизнь. Настоящая жизнь в другом мире!"
Как это было в случае с Мазаром, вербовщики обычно дают читать новым адептам только те суры из Корана, в которых речь идёт о войне. Им пытаются внушить, что тому, кто погибнет в священной борьбе с неверными, гарантирован рай. Вот только никто не говорит наивным ребятам, что неверными в Исламе считаются только язычники и атеисты, а христиане и иудеи, так же как и мусульмане, называются людьми Книги. Кроме того, Священный Коран строго запрещает поднимать руку даже на неверующих женщин, детей и безоружных. А подрывают себя не шахиды, а самоубийцы. Так что вряд ли им в другом мире светит рай, ведь "Кто зло творит, тому воздастся тем же" (Священный Коран , сура 4, аят 122).
Автор: Рамиль Гатауллин, "Однако"
Летать в России станет еще дороже
Креатив Госдумы так и прет: про букмекеров и депутатов
Вот это "Вызов"
