Крупный пожар на крыше больницы Екатеринбурга потушен. Названа вероятная причина ЧП
Абхазская оппозиция согласна, что до выборов страной будет управлять вице-президент
В Екатеринбурге полыхает кровля больницы, пациентов срочно эвакуируют
Алексей Пушков - о внешнеполитических итогах: Для России год заканчивается на сильной ноте
С точки зрения внешней политики 2013 год был для России успешным, тем более, что начинался он в достаточно конфликтной атмосфере. Прошлый год завершился на конфликте с США по поводу двух важных аспектов двухсторонних отношений – принятие в США "закона Магнитского" и публикование первых "списков Магнитского", а в России принятие "закона Димы Яковлева". Создалось ощущение, что мы с США идем к интенсивной политической конфронтации. Тогда эти законы вызвали бурную реакцию в обеих странах. Американский Конгресс очень активно комментировал "закон Димы Яковлева", Госдума, в свою очередь, резко выступала против "закона Магнитского", что, кстати, было совершенно оправдано.
Но через некоторое время интенсивность этой конфронтации спала, и этому есть две причины. Во-первых, "закон Магнитского" – политическая пустышка, это абсолютно искусственный закон, и если вы ознакомитесь с его содержанием, то увидите, что он написан в крайне странной формулировке. В нем говорится, что это закон о предоставлении статуса наибольшего благоприятствования в торговле России и Молдавии, а также закон, касающийся дела Магнитского. Как можно сочетать эти две вещи в рамках одного закона? Есть определенный принцип законодательства - закон должен быть посвящен одной теме. Но американский Конгресс пошел по другому пути, что с самого начала было связано с политической, а не с юридической составляющей. Закон просто выразил желание части американского политического класса создать неприятности для России. Однако, он не стал началом новой политики по отношению к России или по отношению к внешнему миру. Хотя некоторые сенаторы и говорили, что этот закон станет основой, и на его базе будут приняты другие законодательные акты, которые будут защищать права человека по всему миру, этого не произошло. Права заключенных нарушаются во многих странах, более того, мы знаем, что среди союзников США есть страны с диктаторскими режимами, где вообще получить информацию о судьбе заключенного невозможно. Американский Конгресс не пошел по пути принятия подобных законов, чем показал узкую политическую направленность "закона Магнитского" именно против России.
Во-вторых, "закон Магнитского" не приобрел убедительного характера за пределами антироссийских кругов, он не сумел поднять на новую ступень правозащитный аспект в американской внешнеполитической деятельности, и неслучайно администрация США пошла по пути снижение значения этого закона. Так, уже в апреле, когда в Конгрессе Соединенных Штатов, во всяком случае некоторые авторы закона, предлагали увеличить "списки Магнитского" до 280 человек, но американская администрация увеличила списки лишь на 18 человек. Это уже была демонстрация того, что администрация Обамы не считает, что "закон Магнитского" должен превращаться в политическую кувалду, которая разрушит остатки отношений между Россией и США.
Поэтому первый элемент напряженности, с которого начинался 2013 год, сошел на нет. То есть "закон Магнитского" существует, но является неким отягощающим фактором в российско-американских отношениях, но он действует в очень ограниченной плоскости, и те люди, которые попали в списки, а это прежде всего следователи, судьи и т.д., не имеют собственности и счетов в США, поэтому какие-то акции против них предпринять невозможно.
"Закон Димы Яковлева", который изображался в оппозиционных кругах и западных СМИ как крайне негативный, оправдал себя. Я не буду говорить относительно того, в каком контексте он был принят, а хочу остановиться на его содержании. Этот закон рассматривает очень существенный вопрос, он касается судеб детей, усыновленных в США. За этот год было несколько скандалов, связанных с детьми: в январе погиб еще один мальчик из России, потом был скандал с ранчо для детей, по которому до сих пор нет достоверной информации. Известно лишь то, что там собирали детей, от которых отказались американские усыновители, и что там было много ребят из России. Сейчас в США идут судебные процессы, чтобы закрыть это ранчо, но, насколько мне известно, оно пока еще не закрыто. Также были скандалы, связанные с так называемой интернет-биржей для детей, где усыновленные дети становились предметом обсуждений на предмет переусыновления, вокруг них даже велись торги. Так что, "закон Димы Яковлева", хотя отчасти и критиковался российской общественностью, позволил выйти на очень серьезную проблему. Только благодаря этому закону американские власти серьезно стали относиться к судьбам российских детей в США. После принятия этого закона госсекретарь США поставил задачу перед госдепартаментом заняться этой проблемой, начать собирать информацию о детях и передавать ее нам. Только после этого закона в США решили, что действительно нужно наводить порядок в этой сфере, американская сторона признала, что есть такие проблемы и их надо решать. Отмечу, что до принятия этого закона к нашим запросам относились как к чему-то необязательному, на что можно было не отвечать, ссылаясь на то, что это все регулируется законодательством штатов. Так что, теперь эти два наиболее громких закона уже воспринимаются совершенно иначе.
Со второй половины года началась серия успехов российской внешней политики, я имею в виду Сирию, решение руководства Армении присоединиться к Таможенному союзу и, конечно же, я имею в виду украинскую историю и развязку украинского кризиса. Думаю, что эти успехи связаны с несколькими факторами. Во-первых, происходит относительное ослабление роли Соединенных Штатов в мировой политике, это видно не вооруженным глазом, и очевидно, что мы уже действуем в условиях многополярного мира.
Пик однополярного мира пришелся на правление президента Буша, и тогда же этот однополярный мир и провалился, потому что для того, чтобы вести политику доминирования, а я не вкладываю в это слово никакого негативного смысла, это просто некий медицинский диагноз, нужен больший резерв сил, чем сейчас есть у Соединенных Штатов. Дело в том, что когда страна сталкивается с тем, что ее госдолг превышает на 10% ее ВВП, а сейчас у Соединенных Штатов $15,5 трлн ВВП и $16,5 трлн госдолга, это ограничивает возможности страны, особенно когда в течение года нам два раза говорят о том, что может произойти дефолт. А в США только за несколько дней до дефолта республиканцы и демократы договариваются о параметрах новых долговых обязательств. В таких условиях государству очень трудно свободно проводить в мире политику гегемонии.
Кроме того, в этом году Сирия продемонстрировала то, что США находятся в очень сложной фазе своего развития, у Соединенных Штатов не оказалось достаточно ни внешнеполитических рычагов, ни внутренней уверенности для решения сирийского вопроса. Мы знаем, что Обама хотел начать военные действия, по моему глубокому убеждению, он их не начал из-за голосования в британском парламенте, это был решающий фактор, который не позволил Обаме перейти к ракетно-бомбовым ударам по Сирии. Но и этот же фактор показал, что даже среди ближайших союзников Соединенных Штатов Америки назревает другой подход к мировой политике. То есть от автоматической поддержки США страны переходят к нацеленности на собственные интересы.
Совершенно очевидно, что по сирийскому вопросу Обама вместе с Олландом оказались в изоляции, потому что практически никто в мире не поддерживал военный сценарий. После Ирака и Афганистана всем было ясно, что это сценарий не решения проблем, а усугубления.
Второй фактор, который также сыграл большую роль в успехах российской дипломатии – ослабление Европейского союза как внешнеполитического игрока. Такое ослабление связано с серьезным кризисом, который происходит в ЕС, его нельзя недооценивать. Он связан с экономическим провалом 2008 – 2009 года, из которого Европа так еще и не вышла. В Европе по-прежнему есть несколько зон серьезной социальной напряженности, в Испании безработица среди населения составляет 25-26%, а среди молодежи до 40%. Греция находится на гране экономического краха, и непонятно, как она будет отдавать свой гигантский долг в $365 млрд, а для девятимиллионного населения Греции это гигантская цифра. На Кипре были фактически нарушены святые законы либеральной экономики, когда аннулировали счета в некоторых банках целого ряда частных лиц, что вообще не должно происходить в условиях цивилизованного рынка. Это вообще был скандальный способ решения так называемой кипрской проблемы.
Я только приехал из Франции, где встречался с ведущими французскими политиками, и основная тема там - подъем национального фронта Марин Ле Пен. Она уже имеет 20-22% популярности и имеет очень хорошие перспективы на майских выборах в Европарламент. Это отражение общей тенденции, в большинстве европейских стран возникли правые популистские партии, которые ставят под сомнение нахождение этих страны в ЕС и в Еврозоне. Это показывает, что внутри Европы возникло очень мощное движение евроскептицизма, которое ставит под сомнение сами основы существования Европейского союза. Это не значит, что ЕС разваливается, но внутри него происходят очень серьезные тенденции по переосмыслению самой модели Евросоюза. Отсюда и крайне неубедительная политика ЕС по отношению к Украине.
То, что Евросоюз предложил Украине, на мой взгляд, скандально. А ей было предложено следующее – мы вам дадим наши стандарты, выделим некую общую помощь на развитие демократических институтов в размере 66 млн евро, это не на экономику, и дадим возможность убеждать себя в том, что вы когда-то присоединитесь к Европе, то есть был предложен европейский миф. В обмен на это нужно было выпустить Юлию Тимошенко, для населения повысить тарифы на газ, затянуть пояса в области бюджетной политики, принять кредиты Международного валютного фонда (МВФ) под очень жесткие экономические требования, то есть стране фактически предлагался прямой путь к финансовому дефолту и к крайней социальной нестабильности.
Почему Евросоюз выдвинул столь непривлекательный пакет предложений, к тому же еще и обусловленный политическими требованиями? Я считаю, что на Западе сохраняется некий комплекс сверхполноценности по отношению к ряду государств, в частности, Восточной Европы. То есть Запад убедил себя в том, что он является идеальной моделью, поэтому люди, в погоне за этим европейским мифом, должны автоматически соглашаться со всем тем, что предлагает ЕС. И мы видим, что на Украине довольно большое количество людей были согласны на то, чтобы пойти по этому пути. Но путь-то в никуда, потому что Украине не предложили даже членство в ЕС, это ассоциация, состояние зависимости. То есть в каждом значимом министерстве должны появиться советники из ЕС, которые бы утверждали финансовую программу министерства, все расходы, куда пойдут деньги и т.д., то есть это постоянный финансово-экономический контроль над развитием страны. Было совершенно ясно, что в случае подписания соглашения об ассоциации, Украина бы превратилась в экономическую полуколонию ЕС, и исход 2015 года был бы совершенно ясен.
ЕС мобилизовал все свои возможности, чтобы подорвать позиции Януковича. Он никогда не был героем ЕС, он не был никогда тем человеком, на которого бы в Европе или в Соединенных Штатах были готовы сделать ставку. Он всегда рассматривался на Западе как пророссийский политик, а Западу нужны те политики, которых они выбирают сами. И в этом смысле судьбы Милошевича и Каддафи показательны. Чтобы найти общий язык с Западом, они пошли на очень большие уступки, однако с ними расправились в той или иной форме. Поэтому после подписания соглашения об ассоциации другой перспективы для украинского руководства, кроме как готовиться паковать чемоданы, нет. Было ясно, что 2015 год в этом случае стал бы решающим сражением, причем вся мощь Евросоюза была бы брошена на поддержку оранжевой, прозападной оппозиции на Украине. Но непривлекательность экономического пакета и политические аспекты сыграли свою роль, и Украина отказалась от этой ассоциации. Это показывает и определенную слабость ЕС.
Цифра в $20 млрд, которую просил Янукович у Евросоюза, незапредельная, это в общем-то небольшие деньги. На Грецию было брошено в 10 раз больше, и тем не менее ЕС отказался идти по этому пути. Дело в том, что Евросоюз имеет комплекс сверхполноценности, а также у него банально недостаточно финансовых средств, ЕС и так поиздержался, гася кризисы в других странах, которые находятся внутри Европейского союза. Поэтому Евросоюз просто оказался не на высоте той задачи, которая стояла перед ним, если он, конечно, действительно хотел заполучить Украину в сферу своего влияния. А в этом в общем-то и есть суть восточного партнерства, добиться того, чтобы страны Восточной Европы перешли в зону влияния ЕС. Поэтому Украину надо рассматривать не в отдельности от общего процесса, а вместе с решением руководства Армении, о котором говорили гораздо меньше. Именно с этого решения и начался кризис политики восточного партнерства. Когда Брюссель узнал, что Ереван отказывается подписать соглашение об ассоциации, для них это был полный шок. Дело в том, что здесь есть некий принцип домино, если подписывает одна страна, подписывает вторая страна, ЕС уже смог бы оказать большее воздействие на Азербайджан, который пока тоже оказывается подписывать соглашение. Но если соглашение об ассоциации не подписывает ни Армения, ни Украина, то создается совершенно другая динамика, ведь присоединение к зоне ассоциации Молдавии и Грузии нельзя считать успехом ЕС, это фактически были предопределенные решения. Грузия уже давно является неофициальной частью евроатлантического сообщества, что касается Молдавии, то нынешняя либеральная коалиция не оставляла сомнений, что Молдавия собирается идти по этому пути. Так что сказать, что это было принципиальное достижение нельзя, Украина была бы принципиальным достижением, но этого не произошло.
Россия же как раз показала способность не только использовать финансовый рычаг, который у нас сейчас есть, но и достаточно тонко вести дипломатическую линию. Мы не выставили перед Украиной никаких политических требований. Почему другая сторона должна выставлять требования относительно срочного изменения законодательства на Украине? Почему говорят, что нужно принять закон, который позволяет заключенным лечиться за рубежом? Как мне объяснили австрийские политики, это сделано потому что ЕС очень беспокоится о правах человека на Украине. Они 22 года не беспокоились о судьбе этих заключенных и не считали, что они должны лечиться за рубежом, все эти годы украинские заключенные не имели возможности лечиться в Германии. Почему сейчас надо срочно принимать закон? Значит, наверное, речь идет не о правах человека, а о какой-то политической задаче, задаче по освобождению Тимошенко и ее возвращению на политическую сцену.
С другой стороны, есть Россия, которая никаких условий не выдвигала, пока даже не идет речь о Таможенном союзе. Речь идет о снижении цены на газ и о выкупе украинских государственных облигаций, которые позволяют Украине расплатиться с долгами. Так что, мы заняли очень правильную позицию, и если из этого вырастут какие-то качественно новые отношения, то прекрасно, но это зависит от украинской стороны. Мы не скрываем своего интереса в интеграции с Украиной, но одно дело высказывание заинтересованности, и другое – навязывание какое-то повестки дня. Запад обвиняет Россию в давлении на Украину, но ни один крупный российский политик не был в эти дни в Киеве и не пытался никого агитировать. Майдан был заполнен министрами иностранных дел стран Европейского союза и даже заместитель госсекретаря США госпожа Нуланд решила, что если она не отправится раздавать на Майдан булочки и пряники, то Соединенные Штаты проиграют эту битву. То есть мы видим, кто оказывал давление и угрожал Украине.
Россия же просто предупредила о последствиях вступления Украины в зону свободной торговли с Евросоюзом, а потом предложила финансовую помощь. Поэтому я считаю, что у России и в политическом, и в моральном плане более выгодная позиция, чем у наших западных коллег, которые реагировали на это все истерично и фактически призывали Майдан к свержению нынешнего законного руководства Украины.
В связи с этим, я думаю, что для России год заканчивается на сильной ноте, это показывает некоторое увеличение наших возможностей, так и ослабление тех центров силы, которые определяют международную политику дня, прежде всего, я имею в виду Соединенные Штаты и Евросоюз.
Председатель комитета Госдумы по международным делам Алексей Пушков на пресс-конференции, посвященной подведению итогов внешней политики России за 2013 год
Летать в России станет еще дороже
Креатив Госдумы так и прет: про букмекеров и депутатов
Вот это "Вызов"
