Экстренные отключения электричества ввели почти по всей Украине
"Маяк" не ждет денег от Минатома и учится "пиарить" по-взрослому
Производственное объединение "Маяк" /город Озерск, Челябинская область/ более всего известно в мире аварией 1957 года.
Взрыв емкости с радиоактивными отходами на комбинате "Маяк" в 1957 году, где производили первый советский оружейный плутоний, действительно имел серьезнейшие последствия. Восточно-уральский радиоактивный след (ВУРС) после взрыва протянулся почти на 400 километров - от Челябинска до Тюмени.
До 1990 года город Озерск был известен как Челябинск-40, а затем - как Челябинск-65. Экологи утверждают ,что с 1948 по 1992 год на "Маяке" было произведено 3 тонны плутония-238. При этом, в реку Теча с 1949 по 1956 год было сброшено большое количество высоко и средне-активных жидких радиоактивных отходов. А после ноября 1951 года высоко-активные жидкие отходы начали сливать в озеро Карачай.
Советский Союз учился атомной грамматике на собственных ошибках. Грамота, приобретенная в те годы, все еще позволяет нам считать себя, по крайней мере, профессорами в атомной отрасли. А вот работу над радиоактивными ошибками тех лет мы все еще не закончили.
Многие из тех, кто участвовал в ликвидации последствий той аварии, упорно судятся с государством за реализацию своих льгот до сих пор. А экологи, стеная и кивая на постардавших тогда, столь же упорно предрекают нам бесчисленные беды в будущем, если мы возьмемся реализовавывать на практике одну из наших еще не устаревших технологий по переработке отходов ядерного ихнего производства /ОЯТ/ на своей территории за ихние же доллары.
Таковы весьма схематично исходные данные для уравнения с одним, но очень важным неизвестным: можно и нужно ли России такое дело как переработка чужих отходов ядерного производства?
Атомщикам, некогда почти совсем не общавшимся с широкой общественностью, последние двадцать лет приходится овладевать PR-технологиями. Они вынуждены быть открытыми, ибо по-другому донести свою точку зрения просто невозможно. "Маяк" в этом смысле не исключение. В конце минувшей недели на комбинат привезли целую толпу журналистов. Им показали и рассказали многое, хотя, конечно, не все.
Одна из главных мыслей, которую пытались внести в головы работников пера и микрофона, - переработка ОЯТ из других стран поможет разрешить экономические проблемы ПО «Маяк» и улучшить экологическую ситуацию. Убеждал в том числе и сам генеральный директор Виталий Садовников, с которым недавно Минатом продлил трудовой контракт.
Контракт-то продлил, но помочь материально не обещал. По словам Виталия Садовникова, ПО «Маяк» сегодня находится в сложном экономическом положении. Финансовой поддержки от государства предприятие уже давно не получает, а выживать за счет собственных сил у него получается с большим трудом. Проблемы Теческого каскада и будущего "Маяка" регулярно обсуждают на совещаниях самого высокого уровня, инициатором которых являются уральский полпред Петр Латышев и челябинский губернатор Петр Сумин. Но пока кроме обещаний вернуться к идее строительства Ужно-Уральской АЭС результатов не имеется. Разве что полпред-таки пробьет на правительственном уровне выделение допсредств для поддержания хотя бы сегодняшнего статус-кво.
На «Маяке» сконцентрировано несколько высокотехнологичных производств: реакторное, радоизотопное, химико-металлургическое производства, приборостроение. Все они требуют больших затрат, но сами высокой прибыли не приносят.
Переработка облученного ядерного топлива могла бы стать для комбината палочкой- выручалочкой. Всего в мире этим занимается три страны – Англия, Франция и Россия. В Англии за переработку 1 тонны надо выложить 1 млн долларов. В России расценки значительно ниже. И до того времени, пока в 1995 году правительство РФ в одностороннем порядке не изменило договор и не обязало «Маяк» возвращать переработанные отходы странам – поставщикам, клиентов у озерцев было предостаточно.
В 2001 году Госдума своим законопроектом опять разрешила «Маяку» хранить отходы на уральской земле, но не дольше 30 лет. С этими условиями пока согласились пока только две страны - Украина и Болгария, поэтому в этом году на «Маяк» было доставлено топливо только с Ровенской АЭС /Украина/ и станции «Козлодуй» /Болгария/.
По сравнению с тем, что "Маяк" мог бы получить, перерабатывая ОЯТ из так называемых развитых стран, это просто крохи. «Работа завода только по ОЯТ с российских атомных станций нерентабельна. А вот сотрудничество с зарубежными партнерами довольно выгодно»,- говорит Виталий Садовников. Дело в том, что сегодня на предприятии действует гибкая ценовая политика – тарифы для каждого государства сугубо индивидуальны. Богатым иностранцам приходится платить в несколько раз больше, чем отечественному Минатому или странам победнее.
Основной аргумент ярых противников ввоза зарубежного топлива для пераработки в страну – экологов такой: ядерное топливо нанесет еще больший урон и без того проблемной экологии Южного Урала.
По данным главного управления по радиационной и экологической безопасности Челябинской области, сегодня «Маяк» остается потенциально опасным источником радиоактивного загрязнения окружающей среды. На территории промышленной площадки предприятия накоплено около 400 млн Кюри высокоактивных жидких отходов и 13 млн Кюри высокоактивных твердых отходов. В водоемах – хранилищах радиация превышает норму в 100 раз, а озере Карачай – в 100 млн раз.
Наличия радиоактивной грязи атомщики и не отрицают .«Все основное загрязнение у нас приходится на воду. Она хорошо держит актив, и все выбросы осуществляются в жидкую среду. Поэтому сегодня нашей основной задачей является поддержание уровня водоемов Теченского каскада и их регулярная очистка. А радиационный фон в воздухе, почве не значительно превышает норму /в среднем на два пункта/. В некоторых местах даже полностью ей соответствует», - говорит руководитель информационного центра предприятия Евгений Рыжков.
На глобальные экологические мероприятия у предприятия сегодня нет средств. Один пример, весьма ярко характеризующий ситуацию. В декабре этого года в Озерске завершится строительство хранилища делящихся материалов. Большую часть средств на его возведение выделили США, «Маяк» же на это денег не нашел.
Частично разрешению экономических и экологических проблем могла бы способствовать, утверждают атомщики, атомная электростанция с реактором БН-800, которую начинали строить в 1984 году. Она должна была стать самой мощной станцией на Южном Урале и обеспечивать Озерск и «Маяк» дешевой электроэнергией. При этом, предполагалось, что АЭС снизит загрязнение Теченского каскада радионуклидами.
Но в 1989 не без участия самих экологов строительство было заморожено. Примерно к 2011 году ее возведение планируется возобновить. «Озерская атомная станция для Минатома не является первоочередным проектом, поэтому деньги на ее строительство в ближайшие восемь лет мы не ждем», - сообщил генеральный директор ФГУП ПО «Маяк» Виталий Садовников.
В 1984 году планировалось, что на Южно-Уральской АЭС возведут БН-800 /мощность каждого реактора 800 мегаватт/. Он бы позволил разрешить экономические и прежде всего экологически проблемы «Маяка» и города Озерска /в том числе снизить загрязнение Теченского каскада радионуклидами/. Теперь такую роскошь, как реактор БН–800, Минатом «Маяку» уже не позволит /так как его уже возводят на Белоярской АЭС, а соседство двух дорогих столь дорогих атомных станций нерентабельно/. Так что объединению придется довольствоваться дешевым ВВЭР-1000, и про очистку атомной станцией водного каскада речь уже не идет. Кстати, почему Минатом, понимая, что БН-800 для Южного Урала - не только дополнительная энергия, но и частично экологическое спасение /главная задача планировавшейся ЮУАЭС была в понижении уровня загрязненных радионуклидами вод в Теченском каскаде водоемов/, а для Свердловской области лишь допэнергия, принял решение в пользу Среднего Урала, остается большим вопросительным знаком.
Если вспомнить про главных раздражителей производственников "Маяка" - экологов, то они отстаивают простую и недвусмысленную позицию: закрыть «Маяк».
Но, как сейчас принято говорить, "фишка" в том, что ликвидировать такое предприятие просто невозможно. Это повлечет за собой не только социальные, экономические проблемы, урон нашим оборонным возможностям, которые и так не блещут, но самое главное - еще бОльший ущерб экологии. И тогда активистам "гринписа" придется бороться не с потенциальными экологическими проблемами, а с реальной угрозой экологической катастрофы. Теченский каскад водохранилищ, ведь не закроешь по решению общественности. За ним по-прежнему надо следить, по-прежнему надо перерабатывать ОЯТ с собственных атомных электростанций и так далее.
Кстати, во время пиар-тура журналистам
даже представили завод по переработке и регенерации облученного
ядерного топлива ПО «Маяк» (РТ-1). РТ-1 - самый известный и скандальный завод
всего озерского производственного объединения. Даже более умеренные из экологов
и общественности, которые в принципе не требуют вообще все "запретить и не
пущать", настаивают на его закрытии. По мнению же директора «Маяка»
Виталия Садовникова, именно переработка облученного ядерного топлива из других
стран поможет объединению справиться с экономическими трудностями и даст больше
средств на борьбу с экологическими проблемами.
И что же
мы имеем в нашем
уравнении? Получается, что в нем просто нет неизвестного. Вопрос "можно и
нужно ли России такое дело как переработка чужих отходов ядерного производства?"
- просто не имеет двух вариантов ответа, по принципу "да" или "нет". Нам
без этого просто нельзя. Но остается другой гораздо более важный вопрос. Как
сделать так, чтобы переработка чужого ОЯТ не превратилась в опасное производство
или не позволила кое-кому превратить территорию страны в свалку чужого радиактивного мусора. Вот на этот вопрос и надо искать ответ, желательно вместе: специалистам - атомщикам, общественности и неуемным экологам.
Летать в России станет еще дороже
Креатив Госдумы так и прет: про букмекеров и депутатов
Вот это "Вызов"
