"Нортгаз" - "Газпрому": Сложившаяся ситуация вынуждает нас к определенной "обороне"
Первые лица ОАО "Нортгаз", одного из крупнейших в России независимых производителей газа, в минувший четверг в Москве провели пресс-конференцию на тему: "Газпром" пытается отсудить лицензию у "Нортгаза": кому выгодна остановка эффективного предприятия?".
Напомним, 15 апреля Арбитражный суд Москвы удовлетворил иск "Газпрома" к Министерству природных ресурсов РФ и признал незаконным распоряжение "Роскомнедра" № 15-р от 23 марта 1994 о выдачи "Нортгазу" лицензии на разработку неокомских залежей Северо-Уренгойского месторождения. "Нортгаз" судебным вердиктом не удовлетворен и намерен обжаловать решение суда.
21 апреля на встрече с прессой на вопросы журналистов ответили Президент "Нортгаза" Сергей Тупицин, исполнительный директор "Нортгаза" Геннадий Колесников, вице-президент по финансам и экономике "Нортгаза", генеральный директор ООО "Нортгаз-Финанс" Вячеслав Сотников, заместитель начальника коммерческого управления Герман Савостьянов и Президент Института энергетической политики Владимир Милов.
Во-первых, к пресс-конференции "Нортгаз" подготовил для ее участников пакет документов, свидетельствующих о том, что "Газпром" знал о разделе и переоформлении лицензии на Северо-Уренгойское месторождение, хотя настаивает на полном своем неведении на протяжении 11-ти лет. В итоге, кстати, сами же журналисты задались вопросом: если для разрешения спора "Газпрома" с "Нортгазом" достаточно пригласить в суд бывшего главу монополии г-на Вяхирева или кого-то из членов правления в качестве свидетелей, то почему этого не было сделано? Почему суд проигнорировал оригиналы служебных документов "Газпрома", на которых стоят визы его первых лиц, подтверждающих факт владения "Нортгазом" лицензией?
Во-вторых, Президент "Нортгаза" Сергей Тупицин сообщил, что компания направила письмо министру природных ресурсов Юрию Трутневу. В этом письме "Нортгаз" указывает на то, что в период 1993-94 годов, в силу особенностей российского законодательства, Минприроды выдало с нарушением закона не только лицензию на Северо-Уренгойское месторождение, а сотни лицензий на крупнейшие месторождения в стране, в том числе и самому "Газпрому".
В-третьих, Распоряжение, которое оспаривает "Газпром", -внутренний документ Минприроды, который не рассылается недропользователям. Версия же "Газпрома" такова: г-н Вяхирев не ознакомился с этим документом, и поэтому "Газпром" не знал, что лицензия у "Нортгаза". Центральная пресса, надо сказать, осветила прозвучавшее на пресс-конференции "Нортгаза" фрагментарно, с разного рода комментариями. Однако нам представляется небезынтересным для читателя опубликовать полную печатную версию встречи руководства "Нортгаза" с журналистами.
Вступительное слово. Президент "Нортгаза" Сергей Тупицин:
"Нортгаз" явился первым совместным предприятием по разработке месторождения с иностранными инвесторами. В числе учредителей была крупная американская строительная компания "Bechtel ", которая, к сожалению, в сентябре 1995 года, в один день свернув всю свою деятельность, вышла из числа учредителей "Нортгаза", прекратила финансирование проекта, что поставило компанию в крайне сложную ситуацию. И здесь хочу отметить роль г-на Ахмедова, который являлся представителем компании "Farco Group" – второго иностранного акционера, оставшегося в этом проекте. После выхода американцев "Нортгаз" остался с 2-мя скважинами, одну из которых пробурили американцы, вторую – "Уренгойгазпром", кучей долгов и массой проблем. Так вот, г-н Ахмедов, начиная с 15 сентября 1999 года, фактически взял в свои руки ситуацию: финансировал всю деятельность компании, погасил огромное количество долгов, в том числе по зарплате сотрудникам компании. И только благодаря усилиям г-на Ахмедова, в 1999 году удалось привлечь значительные средства и, как вы помните, началась активная работа компании. Если в марте 1999 года была вбита первая свая в основание установки комплексной подготовки газа, то уже в сентябре 2001 года компания начала добывать газ.
К сегодняшнему дню (за 3,5 года) добыто 13 млрд кубометров газа, 2 млн 700 тыс тонн конденсата. За период освоения месторождения в него инвестировано $154 млн, работали 80 подрядных российских организаций, которые, собственно, эту сумму и освоили. В ЯНАО создано более 1200 рабочих мест. Государству только за 3,5 года выплачено $132 млн налогов, $122 млн выплачено структурам "Газпрома" за разного рода услуги, которые они оказывали "Нортгазу", включая бурение скважин, транспортировку газа и прочее. Я к чему это говорю: необходимо понимать, столь короткий период деятельности компании принес весьма значительные результаты. И, если эти цифры вы сложите, поймете, что они могут превысить все вложения геологических организаций Советского Союза в 70-х гг., которые, собственно, и проводили работы на месторождении, а не "Газпром", как это сегодня некоторые наши оппоненты пытаются утверждать.
Но вернемся еще раз к истории. Спор относительно лицензии явился следствием имущественно спора, который продолжается между акционерами компании. Спор этот никак не может завершиться, несмотря на то, что акционеры "Нортгаза" выступают с инициативой передачи "Газпрому" и контрольного пакета, и за то, чтобы найти правильное решение, потому что, как вы понимаете, мы не собираемся ругаться с "Газпромом". Естественно, что без "Газпрома" не обойтись, и любой компании приятно видеть "Газпром" в числе своих участников, акционеров. Просто нужно найти правильный путь, а вместо этого, понимаете, создается такой судебный процесс по изъятию лицензии, выданной 11 лет тому назад. Мы старательно подготовили большое количество материалов. Собственно, и цель этой пресс-конференции, чтобы вы ознакомились и посмотрели.
Вот у меня на руках только один документ, посмотрите, 15 декабря 1997 года, утверждаю, Вяхирев. Этот документ, где "Газпром" создал целый перечень месторождений, на которые они могли бы получить финансирование Швейцарского банка, подготовили его два члена Правления "Газпрома" – Резуненко и Семеняка. Здесь написано: "Северо-Уренгойское месторождение, валажинские залежи, владелец лицензии - АО "Нортгаз". Утверждаю Вяхирев". Так вот, на мой взгляд, одного этого документа уже достаточно, чтобы снять весь спор, когда "Газпрому" стало известно, кому принадлежит лицензия.
Но к этому документу мы добавили еще целый ряд документов, поскольку в процессе деятельности компании проекты разработки утверждались в "Газпроме". В "Газпроме" есть управление геологии и разведки месторождений, которое владеет информацией обо всех владельцах газовых месторождений в России. Именно это управление располагало подробнейшей, конкретной информацией. Этим управлением готовились все проекты, утверждались первыми лицами "Газпрома". Есть целый ряд документов, все они в материалах суда, и было очень странно, когда на первом судебном процессе у судьи не было и тени сомнения в чью сторону, так сказать, склонить чашу весов. Проходит 8 месяцев и та же судья, принимая решение на основе практически все тех же материалов, принимает противоположное решение.
Я забегу в конец истории и скажу, что решение в таком виде, в каком оно принято, неисполнимо. И потом, так сказать, "проигрыш сражения еще не проигрыш войны". Конечно, это образное выражение. Мы будем жить в мире с "Газпромом", к этому стремимся. И, думаю, что в ближайшем будущем, этот вопрос будет решен положительно, так сказать, обе стороны будут довольны. Но пока сложившаяся ситуация вынуждает нас к определенной "обороне".
Мы найдем в апелляции еще ряд дополнительных аргументов. Вот хотелось бы задать такой вопрос Минприроды: сколько аукционов было в период 1993-94 гг, и сколько месторождений было роздано без аукционов? Потому что ставить во главу угла ту ситуацию, что "Нортгаз" получил лицензию без конкурса, мягко говоря, не серьезно. В материалах, которые представлены вашему вниманию, есть выступление заместителя министра природных ресурсов Темкина на пленуме 29 октября 2004 года в Горном институте, в котором он говорит, что даже в нынешнем Законе "О недрах" четко не расписана процедура конкурсов и аукционов. А в редакции закона от 1992 года этот момент вообще был в общих чертах обозначен. Методические документы на этот счет появились только в июне 1994 года. Повторюсь, лицензия "Нортгазу" была выдана 4 февраля 1994 года, зарегистрирована - 7 февраля 1994 года.
А "Газпром" почему-то оспаривает распоряжение Минприроды, которое было выдано 23 марта 1994 года. Причем, это внутренний документ министерства, который не рассылается недропользователям. И пытаться выдать ситуацию таким образом, что председатель Правления "Газпрома" Вяхирев не ознакомился с этим документом, и поэтому "Газпром" не знал, что лицензия у "Нортгаза"… я просто не нахожу слов, какими можно было бы ситуацию охарактеризовать. Я вам демонстрирую документ за подписью Вяхирева от 1996 года… То есть, как вы видите, ситуация сложилась странная: Минприроды меняет свою позицию, когда представитель министерства на первом суде заявляет, что "Газпром" не имеет право на иск, на втором выступает нейтрально, на третьем явно, так сказать, под чью-то диктовку зачитывает практически обвинительное заключение на 5-ти листах. Это похоже, я бы сказал, не на суд, а на какой-то спектакль… Несмотря на все споры, ведущиеся вокруг "Нортгаза", тем не менее компания работает.
Вопрос: Когда состоится завершающий суд?
Сергей Тупицин: Понимаете, исков подано всего 11. Среди них есть, например, иски по расторжению договоров на электроснабжение, подвод воды и так далее. Эти иски, на мой взгляд, абсурдны, потому что расторжение договоров не выгодно прежде всего "Уренгойгазпрому". Система подачи электроэнергии создана таким образом, что электроэнергия подается через "Нортгаз": если обесточат "Норгтгаз" - будет обесточен и промысел "Уренгойгазпрома". То же самое и с водоснабжением. Что я хочу этим сказать, в этом споре оппоненты стараются использовать все, что возможно и порой создают абсурдные ситуации для самих себя. Но мы в таком положении, что вынуждены на все реагировать, отвечать.. Сейчас идет этап разделения, так сказать, "мух от котлет". Есть ряд договоров, например, которые нельзя расторгнуть в одностороннем порядке и это общеизвестно. Но, образно говоря, чтобы создать толпу, напор, психологическое давление - все средства пускаются. Я не могу сказать, что это правильно, но оппонентам, возможно, виднее.
Вопрос (Reuters): Вы сказали, что акционеры "Нортгаза" готовы передать контрольный пакет акций "Газпрому". Будет ли это сделано, ведутся ли по этому поводу переговоры?
Сергей Тупицин: Этот вопрос в большей мере относится к акционерам компании, поскольку менеджмент компании не является акционерами. Но определенной информацией мы располагаем. Я знаю, что такие переговоры велись и сейчас ведутся в вялотекущей форме, и что со стороны акционеров "Нортгаза" есть готовность передать 51% "Газпрому". Это и является предметом переговоров, надо правильно понять, так сказать, условия. Вы поймите, добыто 13 млрд кубометров газа, а запасов более 300 млрд, и впереди стоят большие задачи по инвестированию. Надо понять, как акционеры видят свою дальнейшую деятельность, откуда средства будут браться, как в целом компания будет работать. Все это является предметом переговоров.
Вопрос: Предполагается какой-то расчет между "Газпромом" и акционерами "Нортгаза" за контрольный пакет?
Сергей Тупицин: Возможно. Еще раз повторяю, мне сложно судить за акционеров. Я располагаю в силу своей позиции той информацией, которую уже вам изложил.
Вопрос (Время Новостей): Я так понимаю, все упирается в позицию г-на Вяхирева. Были ли заслушаны судом какие-то письменные или устные его показания? Хочет ли "Нортгаз" привлечь г-на Вяхирева в качестве свидетеля?
Сергей Тупицин: Вы абсолютно правы. Лично я именно так и думаю: чтобы решить этот спор, достаточно пригласить Вяхирева или кого-то из членов Правления "Газпрома". Но вопрос в другом: хватит ли у них мужества сказать правду?
Вопрос: А пытались пригласить?
Сергей Тупицин: Пытались. Скажу честно, ответ был таков: да, мы вас понимаем… У "Нортгаза" есть документы, на которых есть визы всей этих людей. Вот они, я вам показываю, протоколы по разработке месторождения, где на 2-ой странице написано, что владельцем лицензии является "Нортгаз" и подписи 20-30 человек, включая членов Правления "Газпрома", главного геолога. Но, понимаете, жизнь - есть жизнь. В одной обстановке люди говорят одно, а в другой ведут себя по-другому.
Вопрос: Ситуация "Нортгаза" уникальна или ваши коллеги, обладающие "негазпромовскими" месторождениями, испытывают нечто подобное?
Сергей Тупицин: Когда у "Газпрома" возникают какие-то проблемы, например, резко сократилось потребление газа, "Газпром" сокращает и свои добывающие подразделения, и независимых производителей. Но правильнее было бы рассматривать добычу каждого подразделения и пропорционально сократить все добывающие компании. Но здесь "Газпром" со своей точки зрения к этому вопросу подходит.
У отдельных независимых производителей есть определенные объемы газа в "трубе", поскольку есть трудности с реализацией газа. Это опять же носит где-то объективный характер, где-то сами понимаете… Проблемы наверняка есть. Я знаю, что сейчас нас сократили на 30%, а "Роспан" совсем остановили.
Вопрос: Давно?
Сергей Тупицин: На прошлой неделе. Сокращение "Роспану" установили до таких цифр, что компании работать в таком технологическом режиме совсем невыгодно. У них получается так, что надо выдавать добычу в объеме, составляющем половину добычи одной скважины, понимаете?
Заместитель начальника коммерческого управления Герман Савостьянов: Я бы хотел добавить, что определенный прессинг однозначно существует на все независимые компании. И тому есть подтверждение. Осенью 2004 года Федеральной антимонопольной службой (ФАС) было принято решение о том, что в действиях группы лиц "Газпрома" существуют нарушения закона о конкуренции в отношении независимых производителей. Сейчас "Газпром" пытается оспорить данное решение. К сожалению, по просьбе "Газпрома" заседание будет происходить в закрытой форме, хотя было бы интересно послушать.
Вопрос (Нефтегазовая вертикаль): Сергей Петрович, что "Нортгаз" намерен предпринять в ответ на решение суда?
И второй вопрос к Владимиру Станиславовичу, автору большого исследовательского труда о роли независимых производителей газа в нефтегазовой отрасли России, – какова Ваша оценка ситуации, сложившейся вокруг "Нортгаза"?
Сергей Тупицин: Мы постараемся сделать все возможное. Обратились с письмом к министру природных ресурсов Юрию Трутневу (у вас на руках это письмо в числе документов, подготовленных к пресс-конференции), в котором приводим весьма, на мой взгляд, убедительные доводы. Министерство должно занять серьезную позицию на этом судебном процессе. Иначе создается прецедент: есть большой перечень лицензий, которые были выданы в 1993-94 гг. (перечень также есть среди документов) без конкурса и аукциона. Аналогично можно поступить со всеми компаниями. Хочу напомнить, только в ЯНАО 39 газовых компаний, зарегистрированных, что называется "на бумаге". А спросите, сколько компаний добывают газ?
"Газпрому" в споре с "Нортгазом" нужна работающая компания. Несмотря на спор, г-н Рязанов разослал независимым компаниям предложения по хранению газа в подземным хранилищах. Если мы такой договор заключим - это даст возможность увеличить добычу, мы закачаем газ в подземное хранилище. Понимаете? Здравый смысл все-таки присутствует. Поэтому не ясно, в чем, собственно, дело? Ведь можно сесть за стол переговоров, закрыться, как говорится, на ключ и выбросить его в окошко. И пока спор не разрешится - не расходиться. Почему мы не решаем этот вопрос? Лично я не понимаю.
Президент Института Энергетической политики Владимир Милов: Институт энергетической политики подготовил большой доклад о ситуации на российском газовом рынке и роли независимых производителей газа. Он будет опубликован после майских праздников. На самом деле, если смотреть на ситуацию системно, то принципиально важны две вещи. Первое – "Нортгаз" - успешная компания, которая за 5 лет вложила собственные средства (те самые частные инвестиции, о которых так много говорится) и вывела месторождение на проектную мощность. Это компания, которая работает действительно без серьезных сбоев, проблем, является успешной компанией с точки зрения, в первую очередь, финансовой.
У "Нортгаза", несмотря на то, что компания не имеет доступа к экспорту газа, очень хорошая рентабельность продаж, хорошие финансовые показатели. И во всем этом вы можете убедиться, так как это прозрачная компания, которая публикует все свои финансовые результаты в Интернете.
Второй принципиальный момент. То, что мы видим, это недостатки той схемы приватизации газовой отрасли, которая была выбрана в 1992 году. Когда все активы, а вслед за этим все права на месторождения, в бесплатном порядке и без конкурсов, были переданы одной компании – "Газпрому". "Газпром" очень быстро столкнулся с дефицитом финансовых ресурсов для того, чтобы эти месторождения разрабатывать. И начал решать эту проблему с помощью создания совместных предприятий с инвесторами, которые могли такие деньги вложить. Некоторые называют это "выводом активов", но на самом деле - это попытка неким способом решить проблемы неспособности компании разработать все газовые месторождения, права на которые получены в результате централизованной схемы приватизации.
Ситуация не уникальна. Она имела место, например, в случае с Губкинским месторождением и компанией "Пургаз", которое в 1999 году было продано группе компаний "Итера", а в 2002 году выкуплено обратно. И общая схема, на самом деле, достаточно стандартна. "Газпром" и его дочерние компании, не имея собственных финансовых ресурсов для того, чтобы разработать газовое месторождение, передавали на возмездной основе права независимым инвесторам. Инвесторы вкладывали собственные деньги. "Итера", например, вложила в разработку Губкинского месторождения более $300 млн. "Нортгаз" вложил в разработку неокомских залежей Северо-Уренгойского - $154 млн. То есть, вывели этот проект на проектную мощность. В результате этот актив стал из "лежащего и ждущего у моря погоды" работающим и приносящим прибыль.
Как только эти месторождения были выведены на проектную мощность, началось то самое явление, которое сегодня называют "действиями менеджмента "Газпрома" по возврату утраченных активов" или "спором хозяйствующих субъектов"… как угодно можно называть. На самом деле, смысл этих действий в том, чтобы отобрать успешные активы у независимых инвесторов и таким образом приблизить степень монополии "Газпрома" на российском газовом рынке к 100%.
Хорошо ли это или плохо, покажет время. Мы можем наблюдать то, как "эффективно" работает централизованная модель, на примере ямальских месторождений. Если говорить о самых крупных из них, например, Бованенковском и Харасавейском, то по лицензиям, они должны были быть введены в промышленную эксплуатацию еще во второй половине 90-х гг. Но из-за проблемы дефицита финансовых ресурсов у "Газпрома", в эксплуатацию они введены не были. А в конце 2002 года Вяхирев обратился к министру природных ресурсов с просьбой продлить на 10-15 лет сроки ввода в эксплуатацию по ямальским месторождениям. Ему сначала отказали, а после смены менеджмента в "Газпроме" - быстро разрешили.
Сегодня сроки ввода в эксплуатацию крупнейших ямальских месторождений - 2010-2012 гг. Но очевидно, к сожалению, и эти сроки не выдержатся. Просто потому, что это очень крупные, капиталоемкие месторождения, с очень инертным инвестиционным циклом. Управлением "Газпрома" до сих пор не утверждено обоснование инвестиций. В начале этого года появились лишь сообщения о том, что разработан проект обоснования инвестиций по Бованенковскому и Харасавейскому .
На мой взгляд, это хорошая иллюстративная картинка того, что будет дальше с теми месторождениями, которые попадают в централизованную машину "Газпрома". В этой ситуации уместно задать вопрос: хорошо ли для российской экономики то, что независимый инвестор, вложивший свои деньги и сделавший из не развивающегося актива успешно развивающийся? Хорошо ли, что такой актив сегодня является предметом атаки централизованной системы "Газпрома", где действительно есть проблемы и со стратегическим планированием, и наличием финансовых ресурсов? На мой взгляд, ответ, скорее, нет.
Конечно, окончательное решение в этой ситуации должно быть за судом. Я не исключаю, что оно будет приниматься, в конечном счете, в Высшем арбитражном суде, где недавно сменился председатель. Я, например, этого человека лично знаю и могу сказать, что едва ли рассмотрение дела под его руководством, если это случится, будет не объективным.
Вопрос (RBC daily): Если "Нортгазу" не удастся доказать свою правоту в судах, как компания собирается рассчитываться по займу?
Сергей Тупицин: Несколько минут тому назад мы завершили встречу с инвесторами, и этот вопрос был главной темой. Я считаю, мы нашли правильные аргументы. В любом случае компания, акционеры, найдут возможность погасить задолженности перед всеми кредиторами. Хотя бы для того, чтобы сохранить реноме "Нортгаза". Мы начали работу и работаем предельно прозрачно, открыто, и погасим все долги. И все же я полагаю, справедливость в суде восторжествует. Примерно на такой ноте мы завершили разговор с инвесторами.
Вопрос (РБК): Недавно "Газпром" выиграл еще одно дело по поводу списания со счетов "Уренгойгазпрома" 51% акций "Нортгаза". Не опасаетесь ли вы того, что "Газпром" может подать еще один иск о возмещении убытков, мотивируя это тем, что все это время прибыль шла мимо его дочернего предприятия?
Сергей Тупицин: Я не могу судить за "Газпром" - подадут они иск или не подадут. Но я, в свою очередь, не понимаю, о какой прибыли идет речь? Когда создавалось акционерное общество, акционеры договорились, что прибыль они будут иметь в виде дивидендов, причем начиная с 2007 года. Ни о каком разделе продукции речь не велась.
Я не понимаю, почему "Газпром" заявляет, что является собственником газа "Уренгойгазпрома". "Уренгойгазпром" – самостоятельное юридическое лицо, владеющее лицензией на добычу. Значит, это юридическое лицо добывает и продает газ "Газпрому". "Газпром" ведь не даром забирает, а платит деньги "Уренгойгазпрому". Почему же это обобщать до таких форм, когда всякий здравый смысл теряется?
Что "Газпром", что "Уренгойгазпром" потеряли? Сидели бы они, простите за грубое слово, на этой лицензии. Ни государство ничего бы не получило, ни рабочих мест не было бы создано, сам "Газпром" получил $122 млн только благодаря тому, что западные инвесторы пошли на риск, вложили свои деньги, а в результате зарабатывал "Газпром". Что здесь плохого, о каких потерях идет речь?
Вопрос (Союзгаз): В суде по иску "Газпрома" к Минприроды "Нортгаз" фигурирует лишь в качестве третьего лица. Каковы дальнейшие действия "Нортгаза"?
Сергей Тупицин: Нас сознательно поставили в положение третьего лица. Тем самым мы не можем напрямую заявить о пропуске исковой срока давности. Почему дело вернулось в первую инстанцию? Для рассмотрения по существу. Но мы были на судебном процессе. Там нет разбирательства по существу. Там адвокаты "Газпрома" зачитывают свои документы, Минприроды свои отзывы, в конце дают "Нортгазу" на слово несколько минут. Все, на этом заканчивается суд. Где же суд?
Мы представили массу документов, оригиналы писем. 11 апреля мы представили документ с подписью генерального директора "Урегойгазпрома" Сулейманова, который докладывает председателю Правления "Газпрома" Вяхиреву, что лицензия принадлежит "Нортгазу". Это 18 ноября 1998 года. Что, это опять не документ? Прилагается вся внутренняя переписка, подтверждающая, что этот документ прошел через руководителей "Газпрома". Это говорит о том, что "Газпром" знал. Как вообще можно говорить о пропуске исковой давности. Почему мы судимся по этому вопросу? Можно было пригласить любого члена Правления "Газпрома", начальника геологического управления "Газпрома" Владимира Пономарева, который скажет, что лицензия у "Нортгаза".
11 лет компания работала. Я уже говорил, в 1995 году, когда американцы вышли, если бы г-н Ахмедов не приложил всю волю, то давно эта лицензия была бы неизвестно где. "Нортгаз" получил лицензию на неокомские залежи Северо-Уренгойского месторождения, сеноман принадлежит "Уренгойгазпрому". Так в 1999 году администрация ЯНАО инициировала процесс изъятия лицензии у "Нортгаза": поскольку прошло 5 лет с момента выдачи лицензии, срок геологического изучения истек. Можно было у любой компании отнять лицензию, потому что никто ничего не делал. Но пристали к "Нортгазу", потому что самая слабая компания была. Так вот, 30% лицензии (на разработку ачимовских залежей) мы потеряли еще в 1999 году. Где тогда был "Газпром"? Тогда у "Газпрома" был 51% "Нортгаза", а ачимские залежи, простите, "покруче" - там еще больше запасов, чем в неокомских.
Единственная претензия появилась, потому что скважину пробурили американцы, а в 2000 году "Урегойгазпром" записал ее на свой баланс и внес ее как увеличение уставного капитала. Это явилось основой всех судебных споров. Но мы понимали, что у "Урегойгазпрома" не было на тот момент средств, и согласились с этим. Чтобы решить все вопросы, повторюсь, достаточно сесть за стол переговоров.
Вопрос (Интерфакс): В 2004 году "Нортгаз" вел переговоры с "Газпромом" о создании совместного предприятия на базе "Нортгаза", зарегистрированного в Великобритании, с распределением долей 50х50. Сейчас говорите, что "Нортгаз" готов передать 51% акций "Газпрому". Почему "Газпром" не готов взять контрольный пакет?
Сергей Тупицин: Я не акционер, комментировать это не могу. Но я так понимаю, что "Газпрому" предложили сначала один вариант - его это не устроило, теперь ему предлагают 51%. Процесс идет. Процесс примирения, нахождения точек соприкосновения. С моей точки зрения, 50х50 было идеальным решением. А то, что без "Газпрома" не обойтись, это очевидно. Иначе получается спор "моськи и слона". Как мы можем спорить с "Газпромом"? Надо работать вместе, обсуждать приемлемые варианты.
Вопрос (Коммерсант): Может быть для разрешения спора необходимо начать платить "Газпрому" дивиденды с тех 51% акций?
И второй вопрос: в Минприроды сказали, что "Нортгаз" - как третья сторона – должен сначала доказать, что компании (в случае исполнения решения суда) будет нанесен существенный ущерб, а после подавать апелляцию.
Сергей Тупицин: Первый вопрос надо адресовать акционерам. Что будет после 2007 года - сказать трудно, надо сначала дожить. А в отношении исков – конечно, мы будем их подавать. Прошло 11 лет с момента выдачи лицензии, вообще срок ее действия - до 2018 года. Ущерб не только компании будет причинен в случае отзыва лицензии, государство потеряет, многие другие организации, покупатели газа и конденсата. Мы ведь докладываем по каждому кварталу о том, сколько добыли, а в начале года - о планах добычи…
Исполнительный директор "Нортгаза" Геннадий Колесников: Арбитражный и процессуальный кодексы нам, как участникам процесса, без всяких дополнительных обстоятельств дает право на подачу жалобы по принятому 15 апреля решению.
Вопрос (Российская газета): Как отразилась вся эта ситуация на деятельности "Нортгаза"?
Сергей Тупицин: Больше, так сказать, испытываем моральные неудобства. В компании работают 279 человек, работают в Уренгое, на промысле, занимаются конкретным делом. Те люди, которые работают в Москве, вынуждены огромное количество исков подавать. Только с налоговой инспекцией мы судились 21 раз - выиграли 21 иск, понимаете!? Мы живем в правовом государстве, надеемся, что и вопрос с лицензией будет должным образом решен.
Вопрос (Интерфакс): В Арбитражный суд ЯНАО поданы несколько исков "Газпрома", в том числе по транспортировке газа. Когда состоится их рассмотрение?
Сергей Тупицин: Мы вынуждены защищаться. Но далеко не все иски основаны на правовой основе. В частности этот, о котором вы говорите. В договоре записано, что ни одна из сторон не может по своей инициативе расторгнуть договор. И это соответствует законодательству. Прискорбно говорить, но оппоненты достают в споре с "Нортгазом" любые аргументы, чтобы склонить чашу весов в свою сторону.
Геннадий Колесников: Нас здесь поддерживает и будет участвовать в процессе Федеральная антимонопольная служба (ФАС), поскольку "Уренгойгазпром" в данном случае является организаций с доминирующим положением. Нет другой "трубы", понимаете. В договоре это конкретно определено. Думаем, суд примет это во внимание. ФАС активную позицию занимает в этом споре в нашу поддержку.
Вопрос (ИД "Совершенно секретно"): "Газпром" говорил о дальнейших планах по привлечению инвесторов, развитию месторождения, в том случае, если вернет над ним контроль?
Сергей Тупицин: Мы давно хотели бы это услышать от "Газпрома". Если они хотят получить контрольный пакет - должны были это сказать. На развитие восточного купола необходимо, по самой грубой, минимальной оценке, $300 млн. "Газпром" возьмет 51%, а потом скажет - я не буду восточный купол развивать - вот добываем на западном, мол, и слава Богу. Где программа развития компании? Ее в "Газпроме" нет. Есть желание добычу "Нортгаза" записать в добычу "Газпрома".
Герман Савостьянов: Дополнение. Пока от "Газпрома" мы получили лишь письмо за подписью заместителя председателя Правления г-на Рязанова о том, что в балансе на 2005 год доля "Газпрома" из ресурсов "Нортгаза" составляет 2 млрд кубометров газа. Поэтому, при нашей текущей добыче, на 3 млрд кубометров нам доступа дают, остальные 2 млрд "Газпром" складывает в свою "копилку". Поэтому и речи о развитии нет, а только о дележке.
Вопрос: "Газпром" забирает? На основании чего? Бесплатно?
Герман Савостьянов: На основании письма г-на Рязанова. Других оснований пока нет. "Газпром" не платит, не получает газ, а просто не дает возможности его реализовывать.
Сергей Тупицин: Такие планы в "Газпроме" звучат: если они исходят из того, что им принадлежит 51% акций "Нортгаза", значит им принадлежит и 51% продукции. Но я повторюсь, разговора о разделе продукции между акционерами "Нортгаза" изначально не было. И пока такого соглашения нет, вся продукция принадлежит производителю - то есть "Нортгазу".
Вопрос (Союзгаз): Вопрос Владимиру Станиславовичу. Звучали данные по "Итере", "Нортгазу", "Роспаму", всем известно также, что уже 2 года стоит месторождение Береговое… Не считаете ли вы, что все эти моменты способны дать негативный сигнал инвесторам?
Владимир Милов: Безусловно, потому что "Газпром" пытается воспроизвести ту же схему привлечения инвестиций на других месторождениях. Например, попытки привлечь инвесторов на Южно-русское месторождение. Но на месте любого инвестора я бы посмотрел на реальные жизненные факты - на Губкинскогое, "Нортгаз", когда инвестор берет на себя риски и вкладывает деньги, а потом по сомнительной юридической трактовке законодательства, с массированным применением административного ресурса, этот актив приходится отдать по заниженной стоимости. Сейчас речь вообще идет, похоже, о бесплатной передачи лицензии "Нортгаза" "Уренгойгазпрому".
Вопрос к Вячеславу Валерьевичу (Время Новостей): Сколько стоит "Нортгаз" без лицензии?
Вице-президент по финансам и экономике "Нортгаза", Генеральный директор ООО "Нортгаз-Финанс" Вячеслав Сотников: Без лицензии, основные инвестиции компании в инфраструктуру составляют – $154 млн. Сколько это бы стоило, если бы на данном месторождении строить заново всю инфраструктуру? В 2 раза больше, то есть около $300 млн как минимум.
Вопрос (RBC daily): Прозвучало, что передать лицензию "Уренгойгазпрому" по решению суда невозможно в принципе, почему?
Сергей Тупицин: Понимаете, есть порядок изъятия лицензии у недропользователя и передачи ее другому владельцу. Если лицензия у недропользователя изымается, она передается в нераспределенный фонд Минприроды и выставляется на конкурс или аукцион. Другого механизма изъятия лицензии и передачи не существует. То, что написано в решении суда, как я уже сказал, написано под чью-то диктовку. Такое решение невыполнимо.
Вопрос (Полит.Ру): Скажите, не является модель процесса - когда против "Газпрома" ответчиком выступает не владелец лицензии, а Министерство природных ресурсов - а реально заинтересованное лицо является третьим лицом, не является ли это механизмом для отъема лицензии на любое эффективное месторождение в принципе?
Геннадий Колесников: Да, бесспорно, это ноу-хау, новая технология юристов. Ведь истец в данном случае, с нашей точки зрения, и с точки зрения суда предыдущей инстанции, является не надлежащим истцом. Ведь "Газпром" на протяжении 11 лет не был поражен ни в каких правах. Как уже было сказано, он сам создал эту компанию и, ничего не вкладывая, ни копейки, пользовался благополучными результатами деятельности "Нортгаза".
Тем не менее, те аргументы, которые он суду предъявил: что якобы являлся собственником газа, добываемого "Уренгойгазпромом", и мог бы якобы, в случае перераспределения лицензии, 11 лет назад участвовать в аукционе и гипотетически его выиграть. Далее: основание судьи - "Газпром" может подать этот иск. Далее то, о чем вы говорите, ответчиком является лицо, у которого, в случае проигрыша, никаких проблем, убытков не возникает.
И, видимо, об этом говорило Минприроды: что мы должны доказать, если будем подавать регрессионный иск на Минприроды, что в случае, если это решение (об отзыве лицензии) вступит в силу, компания понесет значительные убытки. Все проблемы возникают у недропользователя, а не у ответчика в данном процессе.
Поэтому, конечно, это такая юридическая техника и, если она будет с успехом применена в данном процессе, это означает такую общественную опасность. Не только для отъема вот еще 120 и более лицензий, а в более широком смысле.
Тоже самое и со сроком давности. Оспаривается ненормативный акт, вынесенный свыше 10 лет назад. Аргументом является то, что он не был разослан председателю правления не надлежащего опять же истца. Документ, который вообще не подлежит рассылке, это внутренний документ. Почему же он в том числе не должен был быть разослан еще куда-нибудь в России или за рубежом? Документ, который никакого отношения к реальному конфликту не имеет. И это делается после того, как Президент РФ выступил перед предпринимателями и сообщил, что мы сокращаем срок давности до 3-х лет по различного рода ситуациям, связанным с отношениями собственности государства и инвесторов, частных собственников.
Вопрос (Нефтегазовая вертикаль): Правильно ли я понимаю, что одной из задач "Нортгаза" является консолидация позиции независимых производителей газа, стремящихся к объективному рынку в стране? Вы отметили, что и ФАС будет на стороне "Нортгаза". Собираетесь ли вы привлечь на свою сторону Союз независимых производителей газа? Собираетесь ли привлечь высказать официальную позицию Российское газовое общество, членом которой "Нортгаз" является? А также консолидировать усилия с "Итерой", которая находится в похожем положении, по противодействию оппонентам?
Сергей Тупицин: Вы абсолютно правы. Консолидировать усилия надо. Я знаю, что морально Союз независимых производителей газа нас поддерживает, лично президент Союза Баранов, "Итера" нам в определенной степени помогает, покупая у нас газ. А Российское газовое общество, недавно созданное, почему ни разу не обмолвилось? Выходит, что они защищают позицию только одной стороны в споре?
Зачем убивать компанию? Ведь даже "Газпрому" нужен рабочий механизм. Ведь, если остановить компанию, через полгода скважины придут в негодность. Мало того, это же 130 км за Полярным кругом. Может сложиться сложная экологическая ситуация: скважины под давлением, кругом газовые промыслы. Кто-то сознательно хочет уничтожить уникальный промысел, ведь туда иностранцев возят посмотреть, так как все сделано по самым лучшим образцам мирового стандарта. Если на соседних промыслах операторы в 50-ти градусный мороз выходят, крутят штурвалы разных установок, то у нас операторы сидят в теплом помещении, смотрят на монитор, на экране отражен фактически каждый параметр, все автоматизировано. Все это нужно сохранить.
Вопрос: Хочу уточнить, вы сказали что недавно "Газпром" снова ограничил доступ в ГТС, какого числа? И в прошлом году "Нортгаз" не поставлял газ 4 месяца, назовите причину?
Герман Савостьянов: Мы ожидали подобный вопрос. Подготовили ретроспективу суточной добычи газа. Весь 2002 год - стабильная добыча газа - до середины 2003 года. С середины 2003 года начались проблемы на Сургутском ЗСК, и все независимые компании работали как буфер для "Газпрома". "Газпром" давал свое стабильное сырье на ЗСК.
В 2004 году, в зависимости от технологических сбоев "Газпрома", у нас начиналось снижение по добыче. После начался прессинг со стороны "Газпрома" – и нас ограничили на 50% по добыче. Потом наступала суровая зима, и "Газпром" был заинтересован в добыче "Нортгаза" - мы добывали на максимальном уровне.
Сейчас стало тепло, и нам предложили сократиться до 69% от возможной добычи. То есть, мы для "Газпрома" - тот буфер, за счет которого они свои технологические проблемы, в том числе по экспортным поставкам, решают. Если бы нам не мешали работать в 2003-2004 годах, добыча "Нортгаза" составила бы на 1 млрд 800 кубометров газа больше.
Вопрос: Каковы основные финансовые показатели "Нортгаза"?
Вячеслав Сотников: В настоящее время "Нортгаз" проходит аудит в соответствии с международными стандартами. Предварительные результаты по 2004 году таковы: мы покажем выручку около $150 млн, EBITDA – $83 млн, рентабельность продаж – 56%, стоимость активов на начало 2005 года около $205 млн. Текущие обязательства перед кредиторами – из всех обязательств мы несем займ по облигациям на 2,1 млрд рублей и кредит банка на $4,6 млн, которые успешно обслуживаются.
Летать в России станет еще дороже
Креатив Госдумы так и прет: про букмекеров и депутатов
Вот это "Вызов"
